Зона затопления
Шрифт:
– Вы ко мне?
– Да, видимо. – Ольга поднялась с лавочки. – Я корреспондент краевой газеты «Голос рабочего» Ольга Семенихина.
Женщина кивнула, тоже представилась:
– Наталья Александровна Тонина, главный врач инфекционного отделения Центральной городской больницы. У вас какие-то вопросы?
– Да, хотелось бы поговорить… – Ольга не решалась назвать тему, зная по опыту, что собеседник, узнав, о чем его хотят спросить, может просто замкнуться, закрыться и, даже вроде бы отвечая, ничего существенного не
Так и случилось. Услышав о Брюханове, главврач сделала каменное лицо и с таким лицом ждала вопросы.
– Можно под запись? – Ольга показала ей трубочку цифрового диктофона.
– Пожалуйста.
– Подтверждается ли у Брюханова подозрение на сибирскую язву?
– Анализы отправлены в Иркутский противочумный институт. Ждем результатов.
– А ваше мнение, Наталья Александровна, – это может быть сибирская язва или нет?
– Мое мнение ничего не значит – нужны точные данные… Мы назначили курс лечения. Язвочки исчезают. Ждем результатов из института.
– А что за курс лечения?
– Восстанавливающие препараты.
Ольга надавила:
– А названия можете сказать?
– Это врачебная тайна.
– Но ведь люди волнуются, не знают, чего ждать!
– Что волноваться? Нужно соблюдать элементарные правила гигиены. А Брюханов, как мы выяснили, пил некипяченую воду из водоема, участвовал в раскапывании захоронений, трогал падшее животное. Ондатру. Хотя практика показывает, что заражение сибирской язвой происходит при общении с крупными животными… Диагноз данного больного пока неясен.
– На территории водохранилища множество скотомогильников, большинство из которых уходит под воду совершенно незащищенными. Это может послужить причиной заражения?
Главврач чуть заметно поморщилась, словно услышала глупость.
– С этим вопросом нужно обращаться не ко мне.
– А к кому, не подскажете?
– Гм, вы сами знаете адресатов… Может быть, в Роспотребнадзор… Мы врачи, мы – лечим.
«Действительно, – вдруг искренне согласилась Ольга, – что я к ней лезу? Ее дело – лечить». И стало как-то стыдновато перед этой немолодой, с утра уже утомленной женщиной… Вообще зря сюда приехала… Решила напоследок попытать счастья:
– А можно ли встретиться с Брюхановым?
– Зачем? – Главврач аж глаза округлила.
– Увидеть своими глазами, что у него все в порядке.
– Нет, это исключено. Он находится в боксе повышенной безопасности. Вход туда посторонним категорически воспрещен.
– Но ведь вы сами сказали, что у него, скорее всего, не сибирская…
– Не передергивайте, пожалуйста! Я сказала, что результатов пока у нас нет… В любом случае – у него не легочная форма и не кишечная, а возможно, самая легкая – кожная. Хотя, еще раз повторяю, все скажут результаты анализов. Это может быть и аллергия. Да мало ли что…
Из больницы Ольга ушла почти ни с чем. В гостинице долго мучила
– Перестаньте нагнетать панику! – возмущенно потребовала она в ответ на вопросы Ольги. – Это уголовное наказание! Ясно?..
– Послушайте, послушайте, но ведь люди должны знать правду.
– Какую правду? Какую еще правду?!
– Есть ли в регионе угроза сибирской язвы…
– О господи, да нет никакой язвы!
– Значит, диагноз у Алексея Брюханова не подтвержден?
Пресс-секретарь на мгновение замялась. А потом завскрикивала с еще большей эмоциональностью:
– Конечно, не подтвержден! И не было никакого диагноза про язву. Навыдумывают, и давай разносить!
– А чем же болен Брюханов? Ведь он уже неделю в инфекционном отделении. Ведь есть же причина?
– Это служебная информация.
– Я-асно! Из-за этого народ и волнуется.
– Из-за чего еще волнуется?
– Из-за того, что от него всё скрывают.
– Никто ничего не скрывает! Когда ответственные лица посчитают нужным проинформировать общественность – она будет проинформирована… Всё, мне некогда толочь воду. До свиданья. – И пресс-секретарь отключилась.
Ольга посидела на кровати, покачивая в руке телефон.
– Отрицательный результат – тоже результат, – успокоила себя услышанной где-то поговоркой.
Да нет, результат был – два интервью, впечатления от больницы… Поднялась, стала собираться. Пора было ехать в Колпинск.
О своем приезде никому сообщать не стала. Снова устроившись в гостинице, походила по городу, прислушиваясь к разговорам людей, наблюдая за прохожими… Вроде бы все спокойно, нормально. И стали опутывать знакомые сомнения: действительно ли существуют здесь такие проблемы, о которых стоит писать, рассказывать тысячам читателей… Наверняка не все идеально, но где идеально?..
Было хуже, становится лучше и лучше. Проблемы решаются. Пусть медленно, со скрипом, и все же… А она вот лезет со своими вопросами, мешает постепенному движению вперед, раздувает из мухи слона.
«Да уж – муха! – возмутилась своим мыслям. – Один с непонятным диагнозом в боксе повышенной безопасности, другой избитый в больнице».
Нашла в записной книжке адрес Брюхановых – телефона жены Алексея у нее не было, а алексеевский все эти дни молчал, – пришла к дому, набрала номер квартиры на домофоне.
– Да? – после пиликанья испуганный женский голос. – Кто там?
Ольга назвалась.
– Я ничего не могу сказать. Ничего не знаю, – ответил голос.
– Послушайте, я хорошо знакома с Алексеем. Я хочу разобраться в ситуации. Помочь, – убеждала Ольга. – Я была в больнице, в Канске, меня не пустили к нему… Пожалуйста, разрешите поговорить с вами.