Зонтик для дельфина
Шрифт:
Разумеется, зелененьких долларов. Другую валюту Шурик консервативно не признавал. Но шантаж для Шурика был внове. Поэтому неудивительно, что первый блин у него получился комом. Лену он найти не сумел.
Мало того, не смог даже выйти на того респектабельного Игоря.
— Как же так? — удивилась Мариша. — Машина принадлежит концерну «ЭКОМОР», а значит, время от времени она и тот мужчина, который на ней ездил, должны были появляться возле этого концерна. А дальше — дело техники.
— В том-то и дело, — вздохнул Шурик. — У этого
— Только электронный адрес? — недоуменно спросила Инна. — Но как же так? А разве у концерна не должно быть офисов, каких-то производственных мощностей или другой недвижимости, которая и приносит доход?
— В принципе, должны, — согласился с ней Шурик. — Но зарегистрирована она была на каком-то острове Лифу в Коралловом море. Видимо, с этим «ЭКОМОРОМ» было не все чисто, и его владельцы постарались упрятать концы в воду.
Ах, если бы подруги подозревали, как близко подошел Шурик к разгадке тайны концерна. Но увы, они ничего такого не заподозрили. Вместо того чтобы продолжить расспросы про «ЭКОМОР», Инна спросила у Шурика:
— А как выглядел приятель Лены? Его приметы?
— Я видел его со спины, — напомнил подругам Шурик. — И вообще я смотрел на Лену.
— Но что-то ты видел?
— Ну, — задумался Шурик. — Он был брюнет. Лет тридцати пяти. Над правым виском прядь седых волос.
Или, может быть, он их специально осветлял. Из себя такой весь подтянутый, но загар не местный. И вообще, какой-то ненатуральный, словно он загорал в солярии.
— А вещи? Во что он был одет?
— Костюм, — пожал плечами Шурик. — Но очень хороший. В ялтинских магазинах таких шмоток нет.
Явно привозные. И не из Турции или Китая, а откуда-то из Европы. Да! Этот Ленкин хахаль — он же слегка хромал!
— А серой от него случайно не пахло? — ехидно поинтересовалась у альфонса Инна.
— Серой? — удивился Шурик. — А почему именно серой?
— В номере черной машины три шестерки, а сам владелец машины брюнет и хромает. Все приметы сатаны налицо, — объяснила ему Инна.
— Серой от него не пахло, но запах от него действительно исходил какой-то странный, даже несмотря на туалетную воду, — серьезно ответил Шурик.
— Что за запах? — спросила Мариша.
— М-м, — задумался Шурик. — Мне показалось, что это рыба.
— Грош цена твоим сведениям о Ленке, — со вздохом произнесла Мариша. — Ни адреса, ни четкости.
Ладно, гони пятьсот баксов, и мы с тобой прощаемся.
— Навсегда? — с надеждой спросил у нее Шурик, проворно доставая из кармана тоненькую пачку долларов и отслюнивая от нее пять бумажек.
— Там видно будет, — туманно выразилась Мариша.
Шурик открыл дверь. Уже стоя на пороге, Инна вдруг спросила у него:
— Послушай, а ты дарил Ленке дельфина?
— Чего? — вытаращил на нее глаза Шурик. — В смысле, украшение? Кулон? Нет, ничего я ей не дарил. Не
— Все ясно, — кивнула Инна. — Дельфина ты ей не дарил.
И подруги ушли, оставив Шурика в некоторой тревоге относительно своей будущей судьбы.
Покинув жилище Шурика, девушки вернулись к Татьяне и Маньке, с нетерпением поджидавшим их возвращения. Манькиного хахаля в кухне больше не наблюдалось. Зато появилась третья соседка молодых женщин. Ею оказалась пожилая Манькина тетка, которая торговала на рынке. Сложения она была гренадерского.
И в дверь вошла, зацепив верхний наличник головой.
При взгляде на нее вспоминался дедовский платяной шкаф, в котором помещалась одежда всей большой многодетной семьи. Тетка Ганя, так звали женщину, едва придя с работы, сразу же затеяла варить свекольник и жарить морскую рыбу, которую принесла с собой с рынка. Рыбка у нее в корзине была самая разная — нераспроданные остатки от утреннего улова, которым она торговала целый день. За много часов пребывания под солнцем рыбка слегка скуксилась. Но торговку этот факт ничуть не смущал.
— Что получше — себе нажарим, похуже в пирожки пущу, а завтра с утра пораньше встану, напеку и горяченькие на базар отнесу, — сообщила она девушкам. — Луку побольше положу да перца. Вот и сойдет. А саму рыбку обжарю круто, чтобы не отравить, не ровен час, людей.
И, продолжая уютно подборматывать что-то себе под нос, тетка принялась греметь кастрюлями, прогнав девушек с кухни.
— Успеете еще накухариться, когда мужиков себе приличных найдете, — сказала она им напоследок и плотно закрыла за ними дверь в кухню.
Все прошли в комнату Маньки, где было попросторней, да и почище, чем у Татьяны.
— Вот тебе от Шурика должок с извинениями за задержку, — сказала Мариша, возвращая Маньке полученные от проходимца пятьсот долларов.
— Да вы что! — обрадовалась Манька, считая деньги. — И в самом деле, пятьсот долларов! Неужели он вам их сам отдал?
— Сам и очень еще при этом извинялся за задержку, — кивнула Инна. — И перед тобой, Татьяна, тоже извинялся. За хамство!
В ответ Татьяна только фыркнула и повела плечом, показывая, что грош, мол, цена извинениям Шурика, а сам он как был в ее глазах мразью, так им и останется.
— Девочки, когда вы ушли, я кое-что про Лену вспомнила, — тряхнула головой Танька. — Она ведь от Шурика сама ушла. Сказала, что он полное ничтожество, а она встретила потрясающего мужчину. И уходит к нему.
— И ты видела этого мужчину? — спросила у нее Мариша.
Татьяна кивнула.
— Это уже давно было, поэтому я сразу и не вспомнила. Но в общем, так вышло, что Ленка хотела меня с ним познакомить, пригласила с этой целью в кафе. А он не пришел. Представляете, мы напрасно просидели в кафе почти полчаса, а он так и не явился. У меня были еще и другие дела в тот день, поэтому я попрощалась с Леной и ушла.