Зонтик для дельфина
Шрифт:
— Ну ты с ним поторгуйся, чтобы он тебе по старой памяти какую-нибудь скидку сделал, — хихикнула Татьяна.
— Тебе хорошо говорить, ты с ним не знакома, — поджала губы Манька и отправилась в коридор звонить по телефону.
Вернулась она минут через десять.
— Ой, — простонала она. — Какой же он душный!
И как я только могла с ним общаться в свое время!
— Любовь зла, — со знанием дела сообщила всем Татьяна. — Полюбишь не только козла, но и бегемота, и носорога, и осла.
— Так
— Обещал помочь, — кивнула Манька. — Не за так, разумеется. Но вы об этом не беспокойтесь. Вы мне деньги от Шурика вернули, можно считать, заново их получила, словно с неба они на меня свалились. Уж не знаю, как вам удалось их у Шурика выудить, но мне бы он их в жизни не отдал. Так что считайте, что вы мне их просто подарили. И теперь я у вас в долгу.
Инна с Маришей запротестовали, но Манька предостерегающе подняла руку.
— И не думайте меня переубеждать, а то обижусь! — заявила она. — И потом, может быть, еще и говорить не о чем. Сашка — это мой гаишник — сказал, что, конечно, попытается разузнать, но ни за что не ручается.
И пока что предложил адреса мастерских, где работают художники-аэрографы.
— Кто? — удивилась Мариша.
— Аэрография — это и есть художественная роспись машин красками, — со знанием дела пояснила Манька. — Только вместо бумаги и кистей — машина и аэрограф. Он мне дал два, но возможно, что в Ялте и окрестностях их и больше. Нужно поспрашивать. Хотя удовольствие это не из дешевых.
— А ты давно видела эту машину с пальмами? — спросила у Татьяны Инна.
— Давно, уж года полтора точно прошло, — кивнула та.
— Жаль, — нахмурилась Инна. — Как машину ни разукрась, а железо у любой отечественной современной машины, в том числе и «девятки», гнилое. Коррозия по кузову идет быстро. Так что, может быть, машину уже перекрасили. Да и в любом случае мастер, который рисовал море и пальмы, может за это время просто забыть эту работу.
— Не согласна, — возразила Мариша. — Художник помнит все свои работы.
— Художник, а не ремесленник, — вздохнула Инна и спросила:
— Девушки, а у вас в доме есть справочник?
Посмотреть бы там мастерские.
Татьяна молча сбегала к себе в комнату, долго гремела там дверцами шкафов и, судя по звукам, даже отодвигала диван от стены, но вернулась ни с чем.
— Потерялся, — развела она руками. — Просто фантастика. Неделю назад положила его на телевизор, а теперь там стоит сковородка с остатками курицы и фотоальбом с нашими турецкими фотографиями, а справочника, на котором стояла сковородка, нет и в помине.
И она подозрительно посмотрела на Маньку.
— Не беда, — быстро ответила та, отведя глаза
— Манька, — нехорошим голосом произнесла Татьяна. — Шалава ты этакая! Где мой справочник?
— Не знаю я, — еще быстрей ответила Манька, но глаза у нее предательски забегали.
— Отдай по-хорошему! — велела ей Татьяна, шагнув к ней.
— Не брала я его! — взвизгнула Манька и бросилась к дверям.
Татьяна кинулась за ней. Манька к этому времени уже успела выскочить в коридор и теперь вопила оттуда:
— Тетя Ганя! Она меня убьет! А-а! Спасите!
Инна с Маришей недоуменно переглянулись и тоже кинулись в коридор. Вряд ли Маньке и в самом деле грозила опасность. Но кто этих баб знает. Стоило девушку подстраховать. Но в коридоре уже появилась тетка Ганя. Она шлепнула головастой сырой рыбиной, которую держала за хвост, сначала Татьяну, а потом Маньку и грозно возвестила:
— А ну-ка тихо! Не хватало еще, чтобы соседи знали, что вы снова мужика поделить не можете! Стыдоба на вас глядеть. Тьфу!
И, смачно сплюнув на пол, тетка удалилась в кухню. Разбежавшиеся подруги мрачно мерили друг друга взглядами. Манька, которой досталось рыбиной по затылку, пыталась пятерней вычесать из своих пышных волос рыбью чешую, а Татьяна брезгливо обнюхивала свое плечо и с отвращением морщилась.
— Вы это чего? — удивленно спросила у женщин Инна. — Из-за справочника так расстроились?
— Ничего не из-за справочника! — возмутилась Татьяна и, повернувшись к своей подруге, заорала:
— Он мне свой телефон оставил!
— Что ты врешь! Ты на себя посмотри, а потом со мной сравни, — возмутилась Манька. — Ясное дело, мне он его оставил!
— Ну и что с того, что ты красивей? — заорала Татьяна. — А он все равно весь вечер на меня пялился!
— Так ты бы вообще без платья к гостям вышла, тогда бы точно на тебя все пялились! — взвизгнула Манька. — И так у тебя из лифчика все твои прелести как мячи из корзины выскакивали.
— Сама обрядилась в юбчонку, срама не прикрывает! — не осталась в долгу Татьяна. — До самых сластен голая была. А телефон все равно он мне оставил! Сама подумай, ведь он же мне бумажку в руку сунул.
— Но смотрел при этом на меня! — заявила Манька. — На меня! На меня! Просто ему через твою тушу в коридоре не протиснуться. Вот он телефон через тебя мне и передал.
— Да ты совсем сдурела! — завелась Татьяна и сделала попытку вцепиться в волосы Маньки.
Но они так мерзко воняли рыбой, что девица быстро передумала и отдернула руку.
— А в чем дело? — подала голос Инна. — Может быть, вы нам объясните, и мы вас рассудим?
— Вполне разумная мысль, — согласилась с ней Манька. — Ну слушайте.