Зооморф
Шрифт:
Глава 20. Самоволка
— Как это произошло? — спросил Саша, осматривая помещение, в котором оказался. Кажется, он опять был на больничной койке. И даже в палате. Хотя через открытую дверь было видно, что в коридоре тоже выставлены кровати с ранеными. Ну и медсестра, которая ходит между пациентами тоже недвусмысленно говорит о месте где он очнулся.
— Бой был десять дней назад, — начала рассказывать Градова. Ей тоже досталось. Была перебинтована рука и часть лица, — не удивляйтесь, только в коме вы были семь. Когда вы завалили
— Ого, это он молодец, — улыбнулся Александр, — сколько потеряли?
— Не знаю, — помрачнела Катя, — но из наших добралось сорок два. Пашка и бобер еще в начале остались. Вместе с своими звеньями. Из роты два отделения вышло.
— Хреново. Сколько раненых?
— Почти все, — нехотя ответила девушка, — одна Чудь повреждений не получила. Не иначе как в соответствии с прозвищем, чудом. У многих, кто под атаку титана попал, сломано все что только можно. Но если понадобится десяток бойцов на передовую выставить еще сможем.
— Черт, шестьдесят процентов невозвратных, — Саша прикрыл веки стараясь при этом не смотреть на горящие в интерфейсе цифры. Организм медленно приходил в себя. Суд по всему врачи ему лишь слегка помогли, поставив на место кости и зашив раны, но уже сейчас было понятно, что самый важный параметр ниже опускаться не собирается.
«Мутация: критический порог 74 %. Возможна частичная потеря контроля».
Да. Еще шесть процентов, и он будет овощем…
— Что с Романом? — сухо спросил старкап.
— Ты, наверное, хочешь спросить, что с тобой будет если продолжишь мутировать? — хохотнув переспросила Градова, — не знаю по каким причинам, но командование решило таких хранить под искусственным светом. Будто они растения какие-то.
— Судя по тому, что я слышал — не самый худший вариант, так сказать, оставляют последний шанс.
— А по мне уж лучше пламя крематория и быть развеянной по ветру.
— И где ты найдешь тут крематорий? — мрачно спросил знакомый голос. Приоткрыв глаз Саша увидел Михаила Древнева. Выглядел он тоже не особенно приятно, большая часть тел в бинтах. Китель накинутый на плечи. — Все, кто окончательно умер идут на удобрения. Нечего добру пропадать. Как он доктор?
— В своем уме. Дней десять и будет как огурчик.
— Что? Такой же зеленый? — пошутил майор, но смеха не последовало.
— Скорее оливковый, — заметил врач, — хотя на счет крови не уверен. Количество тромбоцитов у него значительно ниже нормы. Биоройды заменили и подавили их практически полностью. Сейчас стоит вопрос в питании. Но думаю с белковой диетой и активным фотосинтезом особых проблем возникнуть не должно.
— Значит десять дней, — задумчиво проговорил Древнев, — нет у нас столько.
— Вы куда-то торопитесь? — удивился доктор, — сами же говорили, что в текущей ситуации за ограду не прорваться. Змеи эти, под снегом живущие.
— Пока работает глушилка нам они не опасны, — отмахнулась Катя.
— Вот только сама она влияет на среднее ухо и как следствие разум. Так что еще как опасна. Нужно придумать другой способ держать этих тварей на расстоянии.
— И лучший их них, перебить как можно больше, — с мрачной решимостью проговорил Саша.
— Верно подмечено, — похлопал его по плечу Древнев, — а кто как ни ты справится с этим лучше всего? Так что поправляйся. Мы тебе за это время подготовим снарягу, броню новую. О, кстати, у меня для тебя сюрприз есть. Влад иди сюда.
— Конь? Неужто? — обрадованно прошептал Саша, когда в поле зрения вошел знакомый сержант. Он помолодел года на два, окреп, ну и позеленел, самую малость, — как ты братец?
— Спасибо, тыщ старкап, благодаря вам хорошо. Говорят, вы теперь мне как отец родной. Кровь может и разная, а биоройды одни.
— Ну это не совсем так, — поправил его доктор, — они мутируют под конкретного человека. Удивительное дело, да. Но плюсом безусловно является то что первоначальная мутация тоже сохранилась, хоть и менее выраженная. Но уже это достаточное достижение. Если только вы разрешите регулярно брать у вас образцы, мы могли бы излечит сотни людей!
— Не понял, а почему вы не можете их культивировать? — удивился Саша, — взяли один раз и вперед.
— Боюсь это не так работает. Как бы вам по проще объяснить, — врач замялся, — если совсем односложно, то при хранении они теряют свои полезные приобретенные свойства возвращаясь в нейтральную среду. Мы могли бы хранить их вместе с вашей кровью, но срок такой консервации не очень высок. Да и расход не маленький будет.
— Ладно, док. Нам пора, — сказал Древнев, — Саш, я рад что ты выжил в этой заварухе. Поправляйся по скорее. Конюхов, потом еще пообщаешься у меня есть для тебя задание…
— Спасибо еще раз, тащ старкап! До свидания!
— Ага, заходи как время будет, — помахал им вслед Александр. Стоило посетителям выйти из палаты как он скукожился от судороги. Тело свело в едином приступе, и хорошо хоть сердце не остановилось. Несколько секунд и все вернулось в норму.
— Ого, — скривилась Кэт, — а я-то думала это мне хреново. И давно это?
— Так сильно — в первый раз, — ответил Саша, разминая мышцы рукой. О видениях он говорить не стал. Кристалл как могла блокировала потоки данных, но судя по всему ее фильтры завесили от количества в организме наномашин, а оно стремительно приближалось к нулю. В результате все его зрение превращалось в калейдоскоп всевозможных цветов и форм. — Сама та как? Что у тебя происходит?
— Да, в общем вот, — с явной неохотой сказала девушка. А потом закатала рукав.
Александр не сразу понял в чем дело. Вроде как сыпь какая-то на коже. Но потом этот участок покрылся небольшими пятнышками, потемнел. И на глазах стал исчезать, делаясь прозрачным. Но не так что через кожу виднелись мясо и кости, а насквозь, будто и не было ничего меду ним и стеной, абсолютно!