Зов издалека
Шрифт:
— Не приедут? Как это — не приедут?
Карин Сольберг не знала, что возразить. Она посмотрела в окно — а вдруг появятся мама с дочкой? «Идут себе, держась за руки, и посмеиваются над нашими глупостями…»
— Может, и не писать это письмо, — неожиданно засомневалась Эстер Бергман.
— Мы же его уже написали.
— Тогда не посылать?
— Вы не хотите его посылать?
— Ну…
— Тогда не пошлем.
— Но говорить с полицией будете вы.
Карин с трудом следила за ходом мысли старушки.
— Давайте
— Это другое дело.
— Запечатываю и бросаю в ящик?
— Сначала прочитайте еще раз.
Она прочитала письмо и подумала, что лучше бы его и в самом деле не посылать. В полицию, наверное, приходят сотни, если не тысячи таких писем. И как там решают, что принимать всерьез, а что нет? Нельзя же проверить все подобные сигналы…
Винтер вытащил из растущей с каждым днем кипы материалов следствия очередной рапорт. Надел пиджак и открыл окно. Ночью дождь перестал, воздух был свежим и прохладным.
В Гетеборге, Кунгельве, Кунгсбаке и Херрюде нашлось сто двадцать четыре белых трехдверных хэтчбека «Форд-эскорт GLX 1,8» выпуска девяносто первого — девяносто четвертого годов с первой буквой регистрационного номера «Н». Странно, но ни одной машины с сочетанием «НЕ» не обнаружилось.
Он в сотый раз просмотрел видеозапись и в сотый раз убедился, что на сто… или почти на сто процентов можно быть уверенным только в первой букве.
Какая-то из машин в списке попала на видеозапись. Что она там делала?
Сто двадцать четыре штуки… Цифра почти неподъемная. Надо поговорить с каждым… и сколько это займет времени?
Две машины в момент убийства числились в угоне. Это, с одной стороны, могло затруднить дело, а с другой — помочь. Они с них и начали. Один «форд» нашелся сразу — стоял чуть ли не поперек разметки на парковке перед зданием «Swedish Match». [14] С пустым бензобаком. Другая так и не нашлась. Это осложняло дело, но могло что-то и дать. Метод исключения… хороший метод. Но сто двадцать четыре исключения? Выяснить у каждого, где он был и чем занимался в определенный день и час? Всех выслушать, сделать выводы, понять, кто врет и почему…
14
«Swedish Match» — шведская компания, производитель жевательного табака, сигар, спичек и зажигалок.
Вот это и правда серьезная проблема — вруны. Люди врут, не только совершив что-то противозаконное. Они врут, потому что повели себя в какой-то ситуации аморально или неэтично по отношению к своим близким или работодателю… Это, конечно, нехорошо с их стороны, но законом не преследуется. И они приложат все усилия, чтобы скрыть правду — и даже если мы поймаем их на слове, это им ничем не грозит. И добровольно они не откроются —
Скоро начнут поступать протоколы допросов водителей «фордов». Чтобы не пугать людей, эти допросы назывались беседами.
Он не находил себе места. В переносном «Панасонике» в который раз крутился диск Колтрейна, но и Колтрейн не приносил душевного равновесия. Он отбивал ритм указательным пальцем по столу. Соло на контрабасе Эрла Мея… студия Хакенсек, Нью-Джерси, 1957 год. Винтер никогда там не был. Надо же сохранить что-то и на потом.
Янне Меллерстрём появился, когда началось изысканное фортепианное соло Рея Гарланда.
— Уютно у тебя, — сказал он.
— Входит в условия работы.
— Разве что у шефов…
— Конечно. Только у шефов.
— И что это? — Меллерстрём кивнул в сторону «Панасоника».
— «Клэш».
— Что?
— «Клэш». Английский рок…
— Никакой это, к черту, не «Клэш». У меня есть их диск.
— Ладно, я пошутил. А ты что, не узнаешь?
— Кто-то здорово чешет на фоно. А теперь… труба. Должно быть, Герб Алперт.
Винтер засмеялся.
— Тихуана Брасс… Отец тоже его любил.
— Вот как?
— Да ладно… Я тоже пошутил. Не только же шефам шутить… Думаю, если слушатель — Винтер, то музыкант скорее всего Колтрейн.
— Конечно… но ты же не за тем явился, чтобы послушать Колтрейна.
— Пришло одно письмецо… хочу, чтобы ты на него взглянул.
Он передал Винтеру копию.
Винтер прочитал письмо и поднял глаза на Янне — бодр, как всегда. Его регистратор тщательно отбирает почту, причем Винтер прекрасно знал — у Янне какое-то особое чутье, которое часто, даже очень часто, оправдывалось.
— И почему ты думаешь, что здесь что-то есть?
— Не знаю… — пожал плечами Меллерстрём. — Может, потому, что писали двое… эта пожилая дама и девушка…
— И написано-то с каким-то сомнением…
— Вот именно! Пишут не для того, чтобы покрасоваться, а действительно обеспокоены…
— Ты имеешь в виду — не психи?
— Ну да.
— И эта… как ее… Карин Сольберг добавляет, что, если мы сочтем все это заслуживающим внимания, можем позвонить… Так и пишет: «заслуживающим внимания».
— Я заметил.
— А что ты скажешь?
— Насчет чего?
— Заслуживает внимания или нет?
— Я затем к тебе и пришел.
— Хорошо… — Винтер потянулся к телефону. За последнюю неделю это было не в первый раз. Они неоднократно беседовали с родственниками по поводу так называемых исчезновений, и всегда этим исчезновениям находилось объяснение. Скорее всего и тут… В худшем случае попала в больницу и не успела сообщить соседям.
— Они даже имя не указывают. «Молодая женщина с ребенком». — Он набрал обозначенный в письме номер.