Зов Колдовского ущелья
Шрифт:
Он удивленно повернул голову, когда Сари подошла к нему сзади и обхватила за талию. Недвусмысленное приглашение к близости. Мелфаллан моргнул: его жена крайне редко проявляла инициативу в интимных отношениях.
— Сегодня ты выглядел очень эффектно, — сказала она радостно. — Я так рада, что мы вновь здесь.
Мелфаллан уставился на нее, чувствуя внезапное отвращение. Неужели жена не увидела сегодня вечером ни одну из возникших перед ним трудностей? Он вновь с невероятной отчетливостью ощутил, что живет в совершенно отличном от ее мире. Наверное, Сари полагает, что жизнь состоит из одних невинных сплетен, нарядов и званых ужинов. Прилагает ли она хоть небольшое усилие, чтобы понять его?
— В
Мелфаллан постарался скрыть свое состояние, но она смутилась и отступила.
Он привлек жену к себе и поцеловал, потом разжал руки и принялся раздеваться. Появившийся лакей разобрал постель, положил под одеяло нагретый кирпич и поставил кувшин с водой на тумбочку у кровати. Мелфаллан жестом отпустил его, потушил свечи и лег с женой в постель.
Через час Сари почувствовала, как расслабившийся Мелфаллан спокойно заснул. Она лежала рядом с ним, прижимая ладони к горячим щекам. Сегодня вечером он был ужасно взвинчен. Сначала получил открытый выговор от Теджара, потом поругался с Парли. Она очень редко слышала, чтобы муж повышал на кого-нибудь голос, и теперь была обеспокоена произошедшим между ним и Парли скандалом.
Что может успокоить взволнованный мозг лучше, чем переключение на разговор о чем-то приятном? Что, если не забвение в любовном порыве на супружеском ложе? Почему он странно смотрел на нее, когда она намекнула ему на близость?
«Быть может, мне не стоило ссориться с ним из-за мисс Брилли? — размышляла Сари, уставившись в пустоту. — После того разговора Мелфаллан стал замыкаться в себе, подолгу молчать…»
Когда она заговаривала с ним, его лицо приобретало смущенное и несчастное выражение. Почему? Во время близости Сари испытывала сильную боль, но не подавала виду, охваченная единственным желанием — доставить ему удовольствие. Все закончилось быстро, и Мелфаллан казался ей несколько отстраненным и более сдержанным, чем раньше. Создавалось впечатление, что он шел на близость лишь из чувства супружеского долга. Что она сделала неправильно? Разве преступление — предложить себя собственному мужу? Предложить любовь, результатом которой мог стать еще один ребенок? К глазам подступили горячие слезы, но она держалась из последних сил.
«Не распускай нюни! — строго приказал ей внутренний голос. — Ты сама виновата во всем. Значит, что-то делаешь не так».
Но что? Она не могла понять.
Иногда Сари казалось, что они с Мелфалланом живут в разных мирах. Ее миром был мир изысканности, красивых манер и кроткого достоинства. Он занимался управлением и политикой. Мать с детства учила ее, что так и должно быть. Почему тогда сознание этого причиняло столько неудобств и терзаний?
Наверное, она уже совсем перестала нравиться мужу. Но почему? Ей удалось подарить ему сына. После стольких страдании и неудач. Сердце Сари наполнилось радостным теплом. Сын! У нее теперь есть сын! И почему Мелфаллан так часто хмурится, как может сердиться на нее? За что?
Она посмотрела на лицо мужа, осторожно протянула руку и нежно убрала сбившуюся светлую прядь с его лба. Потом ласково коснулась его теплой щеки. Нестерпимо захотелось вдруг поговорить с ним, спросить у него…
«Он очень устал сегодня и должен отдыхать», — одернула она себя и убрала руку.
Леди Сари долго не могла заснуть в ту ночь. Ее посещали тревожные мысли, на ум приходили невероятные предположения. Она старательно пыталась понять, в чем не права, какие еще способы должна попробовать для ублажения супруга.
Оставшись в тот день одна, Брилли не раз слышала чьи-то шаги у двери своей комнаты в башне. В результате страхов и опасений, вызванных ими, она потеряла контакт с Меган. Проснувшись, девочка вновь оказалась среди людей, ее мысли
Встреча с Меган во внутреннем дворе герцогского замка задала направление колдовскому чутью Брилли, но заниматься обнаружением чьего-либо конкретного сознания раньше ей ни разу не доводилось. У нее не возникало в этом необходимости. Когда она шла к больному, дорогу ей указывал Зов. В замке герцога Теджара находились тысячи две человек, и каждый из них напряженно размышлял о чем-то своем, был охвачен личными ощущениями и переживаниями.
Большую часть времени в былые дни Брилли старалась добиться обратного: оградить сознание от лавины мыслей окружающих, от мощного давления чужих эмоций и чувств. Это не составляло труда, когда девушка уединялась в своей пещере. Там ей помогал Немеркнущий Лучик. Ее способность врачевать напрямую зависела от отдыха, возможно, без него силы Брилли безвозвратно иссякли бы. Но где в этом шумном замке может отдохнуть маленькая девочка? Как она выживает здесь?
Кровь говорит с Кровью. Так писали некоторые из пещерных обитательниц-колдуний, ссылаясь на далекие времена, когда представительницы народа шари'а свободно жили на земле. Но каким образом они общались друг с другом через связь сознаний? Как завязывали подобный разговор?
Брилли вспомнила несколько отрывков из разных дневников, которые подходили к ее ситуации. Следует максимально расслабиться, чтобы Кровь услышала зов Крови. Возможно, должно было произойти нечто подобное той их встрече с Меган во внутреннем дворе, тому неожиданно возникшему соединению.
Брилли закрыла глаза, спокойно легла на кровать и расслабилась, направляя мысли на несколько сотен ярдов вниз, вправо, туда, где располагались кухни. Где-то там и обитала, по всей вероятности…
— Ой! — вскрикнула она и резко подалась вперед, почувствовав, как несколько десятков потоков эмоций, переживаний и размышлений ворвались в ее мозг, мгновенно заполнили его, проникли в самые глубины, оглушая, ошеломляя.
Брилли, действуя инстинктивно, возвела вокруг собственного сознания защитную стену, отгораживаясь от чужих мыслей. Они послушно схлынули, превращаясь в привычное неразборчивое бормотание. Брилли глубоко вздохнула, вытирая со лба крупные капли холодного пота.
— У-ух! — опечаленно воскликнула она, не понимая, как другие колдуньи могли в былые времена разговаривать друг с другом подобным образом.
Когда дыхание нормализовалось, а неприятные ощущения отступили, девушка вновь легла на кровать и уставилась в потолок. Лишь в немногих из дневников приводились подробные описания мысленного общения. Это касалось, естественно, тех из них, которые еще можно было прочесть. В других встречалось лишь упоминание о возможности обмена информацией при помощи сознания. Третьи, те, что выглядели слишком древними, Брилли не смела трогать. Нередко ее охватывало отчаяние: ведь именно эти хрупкие дневники могли хранить в себе ответы на ее вопросы. Большинство из авторов остальных дневников жили в более поздние времена и являлись колдуньями-одиночками. Некоторым в преклонные годы улыбалась удача: они встречались со своими наследницами.
Брилли пожала плечами. И ей улыбнулась удача. Она тоже встретилась с наследницей. Причем в молодые годы.
Ее мысли вновь устремились туда, где предположительно должна была находиться маленькая Меган. Только на этот раз она действовала осторожно и предусмотрительно.
Перед глазами возник расплывчатый образ Сары Гудей, которая опять стояла во дворе, женщины добродушной и жалостливой, но замученной нескончаемыми заботами, тревогами и несчастьями. Она вновь трясла ковры. Брилли сосредоточила на Саре все свое внимание, отгораживаясь от посторонних звуков, и прислушалась.