Зов Орианы. Книга первая. В паутине Экора. [СИ]

Царицын Владимир

– Ты для меня, Илюха, как непрочитанная книга, - присвистнул Андрей, - хрен знает, чего ждать на следующей странице... Девка-то хоть ничего была?

– Ни ума, ни...
– Илья не договорил, махнув рукой.
– Сама на меня полезла после банкета - наркоты нажралась, и на секс её, видишь ли, растащило. Я как раз вышел в курилку - машину посмотреть; там нас прокурор и Мадалена застали... Охранники Ямщикова - это прокурора, стало быть, при обыске мне наркотики в карман подсунули, я в окно выпрыгнул - и домой, а в лифте меня экоровцы вырубили.

– Да, - понимающе кивнул Андрей.
–

Дела как сажа бела, мать твою... Невыездные мы оба получаемся. Думал, в этом чёртовом ЭКОРе отсижусь, но и тут облом. Выходит, Алёшка Симагин лучше нас устроился: без памяти домой вернулся, жена таким как есть приняла. И экоровцы ему нипочём - к голове ТОРС приставят, увидят, что огонёк красный - гуляй, Вася, живи и радуйся. Правильно сделал, что диском не воспользовался - нет памяти, нет проблем.

– Это редкость, когда есть человек, который в силах поставить тебя на ноги. Симагину просто с женой повезло.

– Это точно, - вздохнул Иванов.
– Недаром говорят: если встретишь хорошую бабу - станешь счастливым, встретишь плохую - станешь философом...

– Я ночью попробую с Марией поговорить - может она чего подскажет, всё-таки долго здесь работает. А ты с Лизой вопрос побега согласовал?

– Намекал только, - признался Андрей.
– Вроде как хорошо бы самим пожить, не под присмотром, да подальше от бдительного ока куратора...

– Тогда давай почву зондируй, только осторожно. Я, конечно, надеюсь, что твоя Лиза за тобой и в огонь, и в воду пойдет, но... а вдруг всё-таки не захочет уходить отсюда - место хорошее, зарплата, жильё есть. А на воле сейчас ох как крутиться надо...

– Это уж моё дело, - вскинулся Андрей.
– Ты за Лизавету не расписывайся, лучше за своей Марией присматривай, мало ли что ей наши доктора с мозгами могли сделать? Вдруг это подстава? Связалась с тобой ночью, сама предложила бежать, какая собака её укусила?... А ты вообще уверен, что это она была? Представь себе, если это Кеша опять свои виртуальные игрушки запустил, чтобы нас проверить? Что тогда?

Илья задумался. Действительно, полной уверенности в том, что его ночным собеседником на самом деле была Мария, у него не было. Ментальный почерк вроде бы её, но у него так мало опыта в таких делах...

– Я попрошу у Доктора свидания с ней, чтобы убедиться, что это она со мной ночью говорила, - решительно сказал он, поднимаясь из-за стола.
– Она сказала, что почти здорова, значит, сегодняшняя томография даст положительный результат, и к ней меня могут пустить...

Коек в стационаре Доктора было четыре, из них занята только одна, на которой лежала Мария. Как и предполагал Илья, Доктор, увидев, что девушка стремительно идёт на поправку, разрешил её проведать. Репин вошёл в большую палату и огляделся. Всё белое - стены, плитка на полу, металлопластиковые окна и занавески на них. Четыре кровати и прикроватные тумбочки - по две справа и слева от окна и по обе стороны дверей - тоже были белыми. Яркими пятнами на фоне этой стерильности и чистоты выделялись покрывала на кроватях и несколько картин, развешанных по стенам. Осторожно ступая, Илья подошёл к кровати, на которой спала Мария, и положил на тумбочку коробку конфет и пакет с фруктами. Обернувшись,

встретился с ней глазами и понял, что она специально притворялась, что спит.

Ломая голову, какой же задать вопрос, чтобы наверняка узнать, говорила ли с ним ночью сама Мария, или это были телепатические проделки куратора, он присел на краешек кровати.

– Привет!
– бодрым голосом сказала она и незаметным кивком указала на противоположную стену, где висела большая картина в тяжёлой золочёной раме, изображающая заснеженные вершины гор.

– Здравствуй, Маша!
– нежно сказал Илья, беря её за руку, и понимающе кивнул - понял, мол: смотрят и слушают...
– Как твоё самочувствие?

– Доктор сказал, жить буду!
– громко объявила Мария, сжимая его руку.
– Если дело и дальше так пойдёт, через несколько дней меня отсюда выпустят.

– Отлично!
– искренне обрадовался Илья.
– А нам с Андрюхой отпуск на неделю дали, так что я могу с тобой курс реабилитации проходить. В бассейне поплаваем, в тренажерном зале попрыгаем и вообще...

– Ты действительно хорошо себя чувствуешь?
– тревожно спросил он по каналу мысленного общения.

– Всё в норме, - отозвалась Мария и уже вслух: - Томография показала незначительные отклонения. Доктор говорит, что эпилепсия не подтвердилась, повреждений зрительного нерва тоже нет. Так что я, тьфу-тьфу, легко отделалась. Конечно, головные боли пока ещё до конца не ушли, но со временем всё пройдёт. Я же тебе ночью рассказывала, что отец меня поставит на ноги за пару дней. Наш Доктор - классный специалист. Не волнуйся, мой мыслещит им не пробить.

Илья вздохнул посвободнее - значит, вчера ночью с ним действительно разговаривала Мария, а не голограмма, созданная Кешей. Но то, что за ними следят, сковывало его, не давая чувству радости бурно выплеснуться наружу.

– Ты сегодня ночью опять придёшь?
– снова перешёл он на приватный канал.
– Обсудить кое-что надо.

– Приду. Жди. Обязательно всё обсудим. Мне и самой надо многое тебе рассказать - время пришло.

Илья улыбнулся и сказал вслух:

– Поправляйся, дорогая, если завтра Доктор разрешит, вывезу тебя на прогулку.

– В инвалидной коляске? Нет уж, я перед ребятами в таком виде появляться не собираюсь, только когда твёрдо встану на ноги.

– Как хочешь, - пожал плечами Илья.
– Только зря хорохоришься, тебе свежий воздух нужен.

– В такую-то жару! Уж лучше здесь, под кондиционером, - засмеялась Мария.

– Могу отнести тебя в бассейн, - серьёзно предложил Илья.

– Нет уж, иди туда сам, только смотри не загуляй без меня, отпускник!
– шутливо погрозила Мария пальчиком.

Находиться в шкуре отпускника на закрытой территории оказалось делом вовсе даже не лёгким, а напротив - утомительным и скучным. После напряжённых занятий в аудитории вынужденное безделье очень скоро стало походить на изощренное наказание. Шататься в жару по территории конторы не хотелось, валяться в постели надоело, в бар с утра тоже как-то не тянуло. Илья промаялся в своей комнате до обеда и поплёлся в столовую, чувствуя себя таким разбитым и усталым, будто пропахал весь день.