Зов Перводрева
Шрифт:
Я стащил с себя плащ, тот самый из-за которого я так мучился от жары в Риме. Значит, не зря мучился, плащ определенно мне сегодня пригодился. Я бросился на горящего врага, повалил его на пол и затушил пламя собственным плащом, накрыв им ублюдка.
От продолжавших тлеть реторт на полу коридора валил черный дымок, а еще они распространяли омерзительное зловоение. От этого амбре у меня закружилась голова, так что тлеющие химикаты я тоже погасил — частично сбил огонь своим плащом, а частично затоптал его ногами.
Но вонь, конечно же, сразу не рассеялась.
Я прокашлялся, поковырял ногой свой смартфон, от которого остался один черный прямоугольник-огарок, а потом приказал темному человеку, лежавшему на полу:
— Покажись! Убери свою сраную невидимость!
Это сработало. Неизвестный явно был под властью Багатур-Булановского заклятия, под моей властью. Огонь на нём полностью погас, но аура очарования цвета чистого золота все еще металась над моим загадочным противником.
Я узрел, как невидимка на глазах обретает плоть. Он был похож на фотонегатив, который бросили в раствор проявителя, темный силуэт стремительно обретал детали. Сначала появилась бородка — белая и аккуратная, хоть и частично обгорелая до черноты. Потом усы, не менее белоснежные, только правый ус сгорел наполовину. Потом я узрел сгоревшую до мяса лысину, потом серые безумные глаза, а уже потом — аккуратного дедка целиком.
Точнее говоря, дедок явно был аккуратным до того, как я его слегонца пожёг. Но даже сейчас в нём было заметно благородство, хоть его правая кисть и сгорела до самой почерневшей кости. Мундир тоже местами подгорел и прилип к жженой плоти, но в целом дед имел вид самый аристократический. Его мундир был черным, как и брюки. Сапоги были явно дорогими, итальянской марки. Вроде такие же носил сам Павел Стальной на своей коронации.
А дед-то явно не простой...
Роста дед был невысокого, на груди его мундира сохранился белоснежный восьмиконечный крест — знак Мальтийского Ордена. Шеврон на плече мундира представлял собой чистое черное поле, и я тут явно был не при делах — гербовую фигуру на его шевроне я не жёг, просто её изначально там не было.
Интересно... Какое-то секретное подразделение? Настолько секретное, что у них даже нет герба, а тупо чернота вместо него?
Но это было еще не всё. Самым занимательным было то, что дедок стремительно регенил, его сожженное мясо восстанавливалось прямо на глазах. Вот только никакой ауры я не видел, вообще никакой. Как будто его магия была невидимой... Хотя, да, точняк. Она же и была невидимой.
— Вставайте, сир рыцарь. Негоже рыцарю Мальтийского Ордена валяться среди шприцов, как наркоману в подворотне в Английском квартале Питера.
Я подал дедку руку, тот схватился за неё, и я поднял рыцаря на ноги. На ногах дед стоял твердо, его ожоги заживали и затягивались слишком стремительно даже для АРИСТО.
— Князь... — послышался совсем глухой и далекий крик позади меня.
Вроде это герцог Кабаневич надрывается.
— Всё в порядке! — проорал я во тьму коридоров, — Живой я! Не дождетесь,
Кабаневич, понятное дело, почуял, что я нашёл нечто интересное и теперь желал разделить со мной победу. Вот только хрен ему. Чуйка у Кабаневича на такие случаи была, что надо — как только ты побеждал, Кабаневич всегда становился твоим самым верным другом. Вот только когда у тебя проблемы — герцога обычно рядом нет. Так что пошёл он к лешему.
Я сам лично допрошу этого рыцаря, а Кабаневич пусть идёт лесом. Это я победил мальтийца, это я законтроллил его заклятием!
Дедок-рыцарь теперь стоял на ногах, и я видел, что ростом он был мне до плеча. Даже удивительно, как он чуть не разломал меня в этом проклятом коридоре при таком телосложении. Впрочем, невидимость, конечно, даёт свои плюсы.
— Рассказывайте, сир, — приказал я рыцарю.
Вот сейчас я получу сатисфакцию за все свои страдания, теперь правда наконец откроется мне — и про Алёнку, и про Событие 2012, и про всё остальное дерьмо, которое здесь происходит...
Глава 191 — Первая Тайна радикальных масонов
«Имперскому инспектору Петербургского метрополитена князю Рудокопову:
1976
Глава 192 — Белый крест
" — Видишь ли верёвку?
— Вижу. Верёвка — знак спасения. Да протянет её Господь грешнику, как лодочник бросает канат утопающему. Да будет вытащен ей благородный служитель Христа. Да будут связаны грехи и пороки его сей небесной веревкой.
— Видишь ли ярмо?
— Вижу. Ярмо — знак тяжкого служения. Да приму я его добровольно, да буду я служить Церкви и Богу до самой смерти моей.
— Видишь ли камень?
— Вижу. Камень есть знак гонений. Ибо побивали камнями Святых и Пророков, и также и нас будут побивать за нашу верность, и будут гнать нас еретики и грешники повсюду. Но не падем мы под ударами их камней, а лишь станем сильнее.
— Видишь ли крест Христов?
— Вижу и принимаю. И разделяю крестные страдания с Богом, как он разделил с людьми.
— Видишь ли гвоздь?
— Вижу гвоздь, нанесший раны Господу. Также и я не убоюсь ни раны, ни самой смерти, как Иисус не убоялся. Ибо сказано, что мертвые воскреснут.
— Видишь ли дерево?
— Вижу. Дерево — знак самой магии. И она дана мне ради служения Господу, а не ради верховенства. Да буду же я рабом божьим, да не обижу я неодаренного.
— Видишь ли меч?
— Вижу. Сей меч для защиты всех христиан и справедливости в мире, да станет он продолжением руки моей и души моей. И да поразит он меня самого, если я нарушу клятвы.
— Видишь ли трон и корону?
— Вижу. Сеи знаки — знаки Павла Вечного, Великого магистра Мальтийского Ордена. Приношу присягу Ему, как моему сюзерену, и не нарушу этой присяги даже под страхом смерти.
— Знаешь ли знак этих восьми предметов?
— Знаю. Восемь концов Мальтийского Креста, который принимаю добровольно"