Зов погибших планет
Шрифт:
— Опасность! Атака сверху на двенадцать, атака сбоку на три, атака на десять, атака сзади на шесть! — докладывала Кира голосом и интонацией, которые трудно было бы при всём моём желании проигнорировать.
Сначала я слегка удивился — откуда мой бриал знает терминологию привычных для меня направлений атаки, а затем вспомнил о слепке памяти и генно-информационном коде, к которому была подключена Кира, и вопросы отпали сами собой.
Между тем поступило новое сообщение от Киры. Она сообщала, что если такая интенсивность атак будет продолжаться еще пятьдесят две минуты, то мои щиты постепенно начнут проседать. Я принял эту информацию
А события вокруг меня тем временем развивались следующим образом. Сразу же после первых залпов по мне Мор, не теряя ни секунды, запрыгнул на ближайшую стену и, шустро перебирая руками и ногами, стал карабкаться по ней наверх, цепляясь за выступающие тут и там естественные неровности. Тут же по мыслесвязи до меня донесся его встревоженный голос: «Не медли, отвлекай на себя безумца и к стене противоположной от меня перемещайся! Нет для тебя от него опасности в Шикре! Прикоснувшись к дрону, я смогу успокоить его».
Я отметил, что страж, атакуя меня, почему-то полностью игнорировал моего наставника, как будто его и не было в этом ангаре вовсе. А тот, окутанный защитным полем своего скафандра, упорно карабкался наверх, и до потолка ангара ему осталось уже совсем немного.
Я тоже не терял времени и сопровождаемый непрерывными яркими всполохами вокруг себя, почти достиг противоположной от Мора стены.
Дальше произошло совсем уже невероятное. Чтобы не выпускать меня из виду и не повредить звездолет, (всё-таки искин дрона еще не совсем спятил) стражу потребовалось переместиться к той стене, по которой сейчас карабкался мой наставник. И как только дрон оказался в непосредственной близости от Мора, тот мощно оттолкнувшись от стены всеми четырьмя конечностями, прыгнул прямо на гладкий корпус охранника. Со своего места я увидел, как Мор, распластавшись на шарообразной поверхности стража, зажмурил глаза и быстро-быстро зашевелил губами. Метнувшись пару раз из стороны в сторону, как необъезженный мустанг, дрон замер и прекратил огонь. Затем он медленно опустился на свободную площадку невдалеке от звездолета.
Тут же ремонтники Шака перестали кружиться вокруг своего раненого хозяина и быстро переместились к стражу. Немного покружившись вокруг него, они намертво присосались к нему своими многочисленными щупальцами.
Илея тут же выскочила из-за своего укрытия и метнулась к нашему технику. Я тоже поспешил к нему, чувствуя, что тот еще жив. Просто он сильно ранен и находится без сознания.
От Киры тут же поступило сообщение:
— Продолжительность атаки дрона модели «Тик-ус» на Зора ин Стаат составила восемь целых и тридцать одну сотую секунды! Состояние защитного поля Шикра равно ста процентам и готово к полному функционированию.
— Сколько-сколько? Меньше десяти секунд? — охнул я, подбегая к распростертому на полу технику. — Невероятно! Кажется, этот выживший из ума дрон поливал меня огнем не меньше пары-тройки минут. Чудеса!
Шак выглядел очень скверно. Заряд стража разворотил ему бок, смешав обрывки комбинезона и его плоть в какое-то однородное месиво. Всё это выглядело просто ужасно, но наш техник всё еще дышал.
Из-за спины послышался тревожный, приближающийся голос Илеи.
— Он еще жив!
Подбежав, она сходу упала перед Шаком на колени и немедля приложила к ране техника непонятно откуда взявшуюся в ее руках универсальную мини-аптечку.
— На «Круксе» есть всё, что нам необходимо, но без Шака и его дронов его расконсервация займет слишком много времени! — крикнула Илея. — Нам необходимо самим вскрыть разведчика и проникнуть в его Ситхутар! — в ее голосе слышались тревожные нотки.
— Кира, я смогу самостоятельно вскрыть звездолет? — не теряя надежды, спросил я у своего бриала.
— Ответ отрицательный, у тебя недостаточно знаний, и ты пока не имеешь допуска к управлению им и ремонту.
— Что же делать? Может, Мор?
Хог стоял возле стража, опустив голову.
— Спит он! — Мор указал он рукой на звездолет. — Попросить о многом могу его я, но только когда проснется он.
Он посмотрел на Илею и кивнул в сторону звездолета:
— Делай, что должна, а о Шаке я позабочусь. Не дам ему уйти навстречу предкам, пока есть у меня силы.
Мор еще раз посмотрел на стража, затем подошел к телу техника и опустился прямо перед ним на колени. Немного повозившись с застёжками, он решительно стянул с себя свои защитные перчатки и сложил ладони лодочкой.
Я оторопел.
В этом ангаре чудовищный холод, и Мор никак не мог не знать об этом. Но тем не менее он, ни секунды не сомневаясь, стянул перчатки и, прижав ладони друг к другу, зажмурил глаза. Через какое-то время черты его лица расслабились, и Мор запел на своем родном языке магическую песню, постепенно впадая в транс. Как я ни вслушивался в его ритмично-ломаное бормотание, никак не мог понять, о чём он поет. Каждое слово в одном предложении прерывалась на середине, продолжаясь длинным звуком «у-у-у-у», а в другом начиналось с середины с длинного звука «ы-ы-ы-ы». Так что — о чём эта песня мне сейчас догадаться было крайне сложно.
Правда, пел он так совсем недолго. В какой-то момент пение Мора резко оборвалось, и его оголенные ладони сразу же засветились ярким зеленым светом. Таким ярким, что на его руки без защитной маски скафандра, наверное, было бы больно смотреть. Со светящихся ладоней Хога плавно слетело маленькое зеленое солнце и, зависнув на мгновение над раненым техником, мягко опустилось прямо на его ужасную кровоточащую рану.
Секунда — и тело Шака выгнулось дугой, он захрипел что-то нечленораздельное и быстро засучил ногами. Мор резко встряхнул кистями и поспешно положил свои голые ладони ему плечи. Техник дернулся еще пару раз, потом как-то сразу затих и, расслабившись, обмяк. Затем ярко-зеленый шар начал терять свою форму, растекаясь по его ране. Через несколько мгновений зеленая мерцающая субстанция заполнила собой все кровоточащие щели и застыла, образовав прочную пленку на ране Шака.
После этого Мор понурил голову, весь как-то сжался, сгорбился и замер на десяток секунд, уперев ладони в свои колени. Затем он встрепенулся всем телом, рывком поднялся на ноги и потряс своими длинными тонкими пальцами, сжимая и разжимая их в кулак.
Посмотрев на нас, он сокрушенно качнул непропорционально огромной головой внутри колпака прозрачного шлема.
— Поторопиться вам надо! — сказал он, поспешно натягивая перчатки скафандра. — Утекает из него жизнь. Серьезней рана у него, чем я думал.