Зов серебра
Шрифт:
– Не твое дело. – Пирожок утратил и прежний вкус, и прежнюю привлекательность.
– Значит, знакомы. – Эмма удовлетворенно кивнула. – Оно и хорошо! В нашем, как ты, красавчик, изящно выразился, чудесном городе нынче без знакомых никак. Особенно девочкам. Девочкам нынче рыцарь необходим.
– Это вы сейчас, несравненная, о каких девочках? – поинтересовался Елизаров, откидываясь на спинку стула и с интересом оглядывая веранду. – Вот об этих? – Под его веселым взглядом Леночка снова зарделась, а Динка нервно дернула
– Шел бы ты тогда, – сказала Ева ласково, – за соседний столик.
– А я не к тебе, я вот к мадам. – На Эмму Елизаров посмотрел вопросительно и одновременно просительно.
– Зови меня Эммой, красавчик! – сказала она и хохотнула.
– Какое чудесное имя! – Елизаров приложился к веснушчатой руке в галантном поцелуе. – А я Роман. Роман Елизаров!
– А тебя, детка, как звать? – Руку из цепких лап Елизарова Эмма забирать не спешила, на Еву поглядывала с хитрым прищуром. – Мы тут все уже перезнакомились, одна ты осталась безымянной.
Безымянным оставался еще и мужчина в бейсболке, но он в кафе никого не интересовал. Или его и так уже все знали.
– Я Ева. Очень приятно. – Полное имя, а уж тем более фамилию она называть не стала.
– Вот и познакомились! – Эмма хлопнула свободной ладонью по столу, спросила: – Ну, красавчик, хочешь моих фирменных пирожков?
– Из ваших рук все, что угодно, несравненная Эмма. Только, пожалуйста, пирожков побольше. – Он глянул на Евину тарелку. – Штучек пять, а лучше семь. И кофе! Черный кофе!
– Без сахара? – уточнила Леночка, вспомнившая наконец о своих обязанностях.
– Почему без сахара? – удивился Елизаров. – Только черствые и злые люди пьют кофе без сахара! Три ложки, пожалуйста! – Он посмотрел на Эмму и спросил уже другим, почти серьезным тоном: – Несравненная, а почему в вашем прекрасном городе каждой девице непременно требуется рыцарь? У вас тут дефицит рыцарей?
– Скорее уж дефицит девиц, – подала голос Динка. – Скоро будет.
– А что так? – Не спрашивая разрешения, Елизаров цапнул с Евиного блюдца пирожок. – Это компенсация за моральные и душевные страдания, – сказал с кривой ухмылкой. – Ты мне должна.
– Да по… – хотелось сказать «подавись», но воспитание настояло на «пожалуйста». – Пожалуйста! Ешь на здоровье!
– Спасибо, Ева! Так что тут у нас с рыцарями и девицами? – Он алчно глянул на Евину чашку, поэтому пришлось спешным порядком допивать кофе. Все равно уже почти остыл.
– У нас тут девиц убивают, – шепотом сказала вернувшаяся с полным подносом Леночка. – Уже двоих убили.
– Двух, Ленка! – поморщилась Динка. – Двух, а не двоих!
– Как убивают? Безобразие какое! – Елизаров
– Сегодня нашли девушку прямо на берегу Стражевого озера. Это озеро местное так называется, – пояснила Леночка. Ей было одновременно неловко и приятно оказаться в центре всеобщего внимания. – Горло перерезано, голова в воде, всё в кровище. Но не это самое страшное.
– Что же может быть страшнее? – спросила Эмма.
– Я про первую ничего не знаю, сосед мне не рассказывал, но вторая девушка была такая… – Леночка помолчала, подбирая нужные слова. – У нее лицо было, словно она увидела что-то очень страшное.
– Убийцу она своего увидела, – фыркнула Динка. – Вот оно – страшное!
– Нет, там другое. – Леночка упрямо мотнула кудрями. – Сосед сказал, там не лицо, а посмертная маска. Сказал, там прямо как на картине Мунка «Крик». Картину эту я не видела, но загуглила. Вот! – Она положила на стол между Евой и Елизаровым свой смартфон.
– Спасибо, я знаю, что изображено на этой картине. – Ева смотреть в смартфон не стала, а вот Елизаров взглянул, покачал сочувствующе головой. Эмма тоже посмотрела, потемнела лицом.
– В мэрии не обрадуются, – сказала Динка. – У них этот фестиваль на носу, а тут такое!
– Что за фестиваль? – спросила Ева.
– А ты не знаешь? – Динка презрительно поморщилась. – Что ж ты за журналистка такая, если не в курсе важных городских событий?
– Это же не мой город.
– Но ты же сюда зачем-то явилась.
На мгновение, всего на пару секунд Еве показалось, что вот прямо сейчас ее раскроют и все-все про нее узнают. Про нее и мертвого ювелира…
– Точно не из-за какого-то там фестиваля.
– Это не какой-то там фестиваль, это змеефест, – произнес Елизаров отвратительным поучающим тоном.
– Змеефест… – Эмма нахмурилась. Слово ей явно не нравилось. Еве, впрочем, тоже. – Придумают же названьице!
– А почему змеефест? – спросила Ева. В беседе этой она чувствовала себя явным аутсайдером. О происходящем в городе знали все, кроме нее. Даже Елизаров, который прибыл только что.
– Потому что история нашего города удивительна и неповторима! – Эмма прижала ладонь к пышной груди. – Потому что про страшного змея, что жил в Стражевом озере, знает и стар, и млад.
– Ева вот не знает, – поддел Елизаров.
– Так я ей буклетик продам с кратким пересказом. – Эмма сделала знак Леночке, и та с явной неохотой отошла от их столика. Наверное, за буклетиком.
– У нас тут всё со змеиной тематикой. – Динка тут же заняла ее место, подперла кулаком острый подбородок, посмотрела на Елизарова. – Этно и прочий фолк нынче в большой моде. Всякий мало-мальски уважающий себя город желает иметь в личном пользовании какое-нибудь Чудо-Юдо.
– И в Чернокаменске оно есть? – спросила Ева, заранее зная ответ.