Зов тьмы
Шрифт:
Глаза военного подернулись дымкой.
– То, что ты делаешь, очень важно. Но не тебе решать, когда воин здоров...
– Как бы не так! – возразила доктор. – Я...
Неожиданно она почувствовала боль и мгновенный удар по лицу, которого она далее не успела заметить. Рот наполнился теплым металлическим вкусом крови. Офицер стоял над ней, с презрением глядя вниз, сжав пальцы правой руки, которой он и нанес удар.
Где-то послышались крики и звуки борьбы. Пуляски приподнялась на руках, чтобы узнать, что же, в конце концов, происходит. От увиденного у нее появилась
Токту... Он рвался ей на помощь, но двое его товарищей по несчастью удерживали защитника, не давали двигаться. Токту, еще не восстановивший силы, не мог с ними справиться. Наконец, истощенный и понявший бесплодность своей попытки, он опустился на койку.
– Ну, теперь, – произнес офицер, брезгливо морщась, – продолжим без промедления.
Он изучил несколько раненых и отобрал еще с полдюжины. Те покорно встали и выстроились в шеренгу.
Никто не предложил Пуляски помочь подняться. Медики оказались такими же покорными, как и их пациенты.
"Но почему? – спросила себя Кэтрин. – Ведь нас так много, а он один... Как он может внушать такой страх?"
Она заметила кобуру на бедре военного, из которой выглядывала рукоять какого-то оружия. Не по этой ли причине против офицера никто не пошел?
Кэтрин облизала губы, начавшие опухать в месте удара. Военный стоял к ней спиной, локоны темных волос спадали ему на плечи.
"Если действовать быстро, то можно выхватить оружие из кобуры... Но если промедлить..."
Эта мысль о похищении оружия до смерти напугала Пуляски; желудок сжался в маленький болезненный комок. И все же, кто-то ведь должен что-то делать... Раненые не вынесут тягот битвы. Неужели она столько трудилась только затем, чтобы принести их в жертву?!
Доктор медленно поднялась. Воины, которых ей хотелось защитить, двинулись к выходу. Двое из них хромали, еще один бережно придерживал раненую руку. Она подождала, пока бойцы пройдут мимо нее, убедилась, что их мучитель по-прежнему смотрит в другом направлении, не обращая внимания на ее действия. Задержав дыхание, Кэтрин сосредоточилась на намеченной цели и прыгнула.
Но офицер стоял слишком далеко. Блеснув золотистыми глазами, он обернулся и успел схватить женщину за запястье, опередив ее попытку дотянуться до кобуры. Вывернув ей руку, мужчина бросил Кэтрин на пустующую койку.
Боль оказалась сильной, но тут же начала стихать. Когда их глаза встретились, то в них у обоих сияла решительность и, непримиримость.
– Ты никогда не сдаешься, – произнес военный, – не так ли?
Пуляски не удостоила его ответом.
– Благодари бога за свои опытные и умелые руки! Только из-за них ты нужна нам... Иначе я бы позаботился, чтобы ты ими уже никогда не смогла воспользоваться.
Он взмахнул рукой, и остатки выбранных им людей покинули полевой госпиталь. Офицер подождал, пока последний из них вышел, а затем, бросив последний взгляд на сумасшедшую женщину, последовал за воинами.
После его ухода долго все молчали. Никто не двигался, даже не дышал.
В воздухе витала смесь стыда и страха.
Наконец к Пуляски подошла женщина
– Пойдем, – сказала она. – Нужно посмотреть твою пострадавшую руку.
Неохотно Кэтрин согласилась на осмотр.
Вилл Райкер подскочил в своей кровати, окруженный полнейшей темнотой.
Какую-то секунду он ничего не понимал, а когда прошли остатки сна, события последних дней нахлынули бурным потоком в его сознание. Старпом смутно припомнил предостережение Трои, свою клятву, которую он произнес перед женщиной, обещав вернуться па мостик через пару часов. Но когда Вилл улегся в постель, то понял: двух часов явно не хватит для полного отдыха...
– Компьютер, который час? Бархатный женский голос произнес:
– Ноль – восемьсот часов, тридцать две минуты.
"Ничего себе! Ну и "вздремнул"! Наверное, забыл завести будильник..."
– пронеслось вихрем в голове первого офицера.
Райкер зевнул – как раз в тот момент, когда вспомнил еще что-то крайне важное, требующее его внимания. "Не от звонка ли я проснулся? А может, просто приснилось?.."
Затем в голове прояснилось, тревожный сон оказался реальностью снова прозвенел звонок, и сработал рефлекс... Откинув одеяло, старпом выпрыгнул в чем мать родила из теплой постели. Прохлада, царившая в каюте, – созданная специально для напоминания о жизни на Аляске – немедленно взбодрила его.
– Свет, – приказал первый офицер и закрыл глаза от яркого освещения.
Когда глаза адаптировались, он прошлепал по полу, вытащил из стенного шкафа одежду и быстро привел себя в порядок.
"Что там еще? Неполадки с кораблем? Только этого и не хватало! Будто других проблем нет... Почему пришел посыльный? По интеркому связаться куда быстрее. Конечно, если новость плохая... Никому не нравится сообщать подобное заочно. Что же все-таки случилось? Плохие новости о капитане? Об остальных?"
Отбросив опасения и сомнения, Райкер произнес:
– Войдите.
Только затем он поймал себя на мысли, что поступает и действует сейчас, повторяя Пикара до мелочей.
Дверь распахнулась, и вошел Дэйта. Под мышкой он нес портативный генератор голограмм.
– Что это? – поинтересовался первый офицер. – Что такое?
Андроид вскинул подбородок.
– Что такое? – повторил он.
– Да... что такое, – подтвердил Райкер, с облегчением понимая: его худшие опасения не оправдались. – У вас должен быть очень важный повод, чтобы лично прийти ко мне.
Дэйта только сейчас заметил, как одет человек.
– А-а-а... Понятно... Я потревожил ваш сон. Простите, не подумал.
При этом он даже не моргнул.
– Я решил, что вы захотите увидеть это сразу же.
Иногда Райкеру очень хотелось хорошенько встряхнуть андроида...
Впрочем., как и в этот раз.
– Что увидеть, Дэйта?
Андроид указал на свободный стул.
– Можно?
– Да, конечно. Проходите.
– Спасибо.
Дэйта пересек каюту и поставил генератор на стол, подтянул стул и уселся поудобнее.