Зов топи

Зинченко Майя Анатольевна

— Скоро у нас закончится мясо, — заметил Эльмар, маленький невзрачный мужчина, не имеющий титула, но определенно бывший на особенном счету у Фридо, так как тот поручил ему провизию.

— А как же лошади? — невозмутимо поинтересовался Рихард. — Можно съесть их.

— Я помню, что ты был против поездки верхом, — поморщился король, придвигаясь к огню. — Но мы не потащим поклажу на себе. Да, лошадь, несущая всадника тяжела, но спешившись, мы легко преодолеем опасные участки.

— Легко не будет. Только на тракте это не было бы проблемой.

— Ох, мы бы могли заехать

на постоялый двор, — пробормотал мастер меча Томас, зябко кутаясь в плащ. Он потянул спину, вытаскивая Орда из трясины, и мечтал о теплой постели.

— Не сомневаюсь, что такой большой знаток болот как ты, Рихард, все же найдет дорогу, — ухмыльнулся король. — Или придется спросить Дану, она ведь проделала большую часть пути в одиночку.

Услышав свое имя, девушка сжала голову в плечи. Ей было не по себе от необходимости путешествовать в компании столь высокородных господ. Барон Орд, узнав, что она дочь герцога Белого берега, так и не принес извинений и делал вид, что ее не существует. Король относился к ней с подозрением, не веря в удивительные случайные встречи. Только Рихард был к ней добр и неизменно вежлив. Прочие смотрели на нее как на помеху, хотя она никому не доставляла хлопот, не жаловалась и в седле сидела не хуже барона. Хорошо хоть Кейль, приставленный герцогом к Дане в качестве соглядатая и помощника, относился к ней по-дружески.

— Поразительно, что девушка в одиночку смогла пройти через топь, не зная дороги, — продолжал размышлять Фридо, макая зачерствевшую лепешку в горячую похлебку. — Что скажешь? Тебя это не удивляет? — он повернулся к Рихарду.

— В одиночку дойти куда угодно проще, чем в компании. Один меньше привлекает внимания.

— Зато группа может выставить часовых, — возразил Томас.

— Да, я представляю, как часовые стоят на страже, а к ним ползет густой, вязкий туман. Вот он у их ног — холодный, липкий… Они будят товарищей, обнажают оружие и… — герцог невозмутимо с хрустом откусил от лепешки, — беспомощно наблюдают, как туман поглощает их одного за другим. Ведь оружие бесполезно — туман нельзя ранить.

— Ты шутишь? Такого не может быть! Какая тварь способно на это?

— Заметили в низинах густо переплетенные колючие ветви, туго свернутые в шар? Скрытые туманом, ветви разворачиваются, нащупывают добычу, жалят ее шипами, лишая возможности сопротивляться, а потом тащат к своему хозяину, скрытому в глубине под водной гладью. Все происходит очень быстро.

— Почему же они не напали на нас?

— Зимой их хозяин спит.

— Мерзость какая… — проворчал барон Себерн. — Эти земли всегда были полны всякой жути. Почему ты не выведешь ее?

— А зачем? Людям в поселках ничего не угрожает. Здесь, в глухих местах, твари служат надежными стражами. — Герцог улыбнулся. — И если найдется глупец, решивший с войском пройти через болота без моего согласия, он пожалеет об этом.

— Мне рассказывал летописец, что твой прадед, Рихард, именно так и утопил всю армию молодого короля Фарлафа. Завел ее в туман.

— Не будем ворошить прошлое, — проворчал Фридо. — Нам бы самим не утопиться.

— Что было, то прошло, — Рихард пожал плечами. —

А хотите узнать, что еще за твари обитают в моих землях?

— О, страшные истории! — обрадовано воскликнул Томас. — Никто ведь не боится, верно? — В ответ раздались смешки.

— Я больше опасаюсь людей, — заметил король, принимая из рук Эльмара чашу с горячим отваром. — Но рассказ может и правда выйти поучительным.

— Есть чудища, похожие на диких зверей, — не спеша начал Рихард, — не нападающие на людей, пока те не забредают в их логово. Например, лесные оборотни. Их тело грузное, покрытое медвежьей шерстью. Голова — лосиный череп, увенчанный гигантскими рогами. Если в полнолуние утонет крупный зверь, то уже следующей полной луной из топи на сухое место выползет оборотень.

Соратники Фридо с открытыми ртами внимали каждому его слову, позабыв об ужине.

— Он устроит себе убежище в кустарнике и будет скрываться там от дневного света, а ночью поджидать неосторожных зверей, чтобы убить их. И если охота будет удачной, он много съест и вырастет втрое. Но срок жизни оборотня недолог. Как бы ни был он огромен и страшен, он сам развалится, словно гнилое дерево, спустя год или два.

— Слава Солнечному богу! — не удержавшись, воскликнул Томас. — Ты встречал оборотня?

— Да. Если оборотня не тревожить, он безобиден. И даже разъяренный, он неповоротлив, от него легко убежать.

— Хорошая новость, — обрадовался Себерн.

— Для тех, кто умеет ходить по болоту, — уточнил Рихард. — Чудища, близкие к диким зверям, не так опасны, как те, что обладают разумом. Поселкам особенно досаждают кровососы. Они похожи на завернутых в серое тряпье худых стариков и старух.

— Я видел кровососа, прежде чем его забили камнями, — вставил Эльмар. — Он жил в овчарне и портил скот. Мерзкая тварь.

— Так поступают новорожденные. Старые кормятся только спящими людьми. Чем дольше кормятся, тем больше становится похожи на свою еду. Древние даже разговаривать могут.

— Ох, теперь нищих придется обходить… — пожаловался кто-то.

— И не зря. Днем они могут прятаться среди них, а ночью кормиться. Древний кровосос, хитрый, изворотливый, принявший облик человека, чьей крови он испил последним, без числа плодит себе подобных и способен привести к упадку целый город. Но к счастью, по-настоящему древних уже перебили, они стали очень редки. Кровососы вырождаются.

— Я бы за это выпил! — предложил Томас, поднимая чашу с отваром. Его предложение единодушно поддержали.

— А какая тварь тут самая опасная? — спросил Себерн.

— Хочешь получить ее голову? — рассмеялся Фридо. — Ты всех волков и медведей у себя извел и никак не успокоишься.

— Не так-то просто выбрать… — Рихард задумался и вопросительно взглянул на помощника. — Кейль, что в нашем краю страшней всего?

— Навь, — сразу отозвался тот.

— Соглашусь. Навь не имеет тела. Тварь может принимать любой облик, — он развел руками. — Воину навь явиться в облике погибшего друга. Матери, потерявшей дитя, в облике ребенка, а осиротевшему ребенку в облике матери. Перед охотником промелькнет желанным зверем…