Зов
Шрифт:
Мирра поперхнулась криком ужаса, когда фигура в красном указала чудовищам своим пальцем с длинным черным когтём на девушку. В голове пульсировали леденящей тупой болью слова этих тёмно-вишнёвых глаз: «Я найду тебя, как бы тебя ни звали и кем бы ты ни стала! Я найду тебя в этом или иных мирах! Я найду тебя… Слышишь меня? Слышишь меня?....»
– Эй, девушка, вернись, ты слышишь меня? Слышишь меня? – Мирра вздрогнула от прикосновения горячей руки и открыла глаза. Сатир смотрел на неё своими тёмно-синими глазами. В дальнем темном углу кто-то облегченно вздохнул. Мирра резко подскочила с постели – перед ней стояла Ягги, вся в грязи и с растрепанной пыльной рыжей косой.
17. СТАЯ
Он зашел на территорию волков бесшумной тенью. На узких каменных улицах последней волчьей обители сгущались сумерки, и стояла тишина. Лишь однажды на него наткнулась молодая девушка в шерстяном сером плаще, но взглянув в его стальные глаза, она отпрянула назад и быстро скрылась в темноте закоулков. Он медленно вел Рысь за упряжку, особо не скрываясь. Он всё время думал, что же за строители воздвигли эти стены, которые не смогли разрушить даже неумолимое время и отсутствие хозяина.
«Это всё ради той, с которой так и не суждено быть…, – в голове стучала эта мысль тупой болью, от которой сжимались руки и сердце, – У волков нет сердца. Я должен смириться с тем, что не увижу её никогда. Но главное, чтобы она жила.… Пусть и не со мной.… Пусть и другой будет обнимать её…» Но от этого не становилось легче, только ярость и боль всё больше наполняли его душу. Нет, он не мог смириться с этим. «Она моя!» Он решил подумать об этом позже, но оставить эту ситуацию он просто не мог.
Гор увидел возле ступеней группу людей в кожаных доспехах, с мечами и луками. Среди них были и женщины. Он почувствовал, как в груди шевельнулся зверь. Волк чувствовал свою стаю. Гор тяжело вздохнул и остановился. Он стоял гордой статной фигурой, широкоплечий, на голову выше всей стаи. Равный среди лучших. Воины обернулись, и один из мужчин, подошел к Гору вплотную, бросив резким взглядом вызов. Воздух потяжелел от создавшегося напряжения, что, казалось, неминуемо приведет к кровопролитию, но вдруг мужчина кивнул и положил руку на плечо Гора. Толпа расступилась, слегка склонив свои головы перед ним. Стая ждала его. И стая признала своего вожака.
В просторных коридорах замка стояли везде массивные статуи волков из черного базальта. Повсюду висели лиловые с зеленой полосой посередине знамёна древнего рода оборотней, в центре которых скалилась снежно-белая голова волка с фиолетовыми глазами – глазами волков-берсерков. Через высокие узкие окна пробивался свет восходящей луны, бросая бледно голубые полосы света на серый каменный пол. В тронном зале их ждали три его старшие сестры.
Гор не помнил их, ибо был новорожденным младенцем, когда его отец спрятал их с матерью в лесах, перед тем как принести себя в жертву для открытия портала во время последней битвы с темными колдунами Храма. Волки смогли перейти в другой мир через открытый портал и решили исход войны. Но цена была высока для них – Древний род был прерван и медленно угасал, приводя в упадок последнюю обитель оборотней-берсерков. Судьба матери Гора была также плачевна, как и отца – её убили дикие варги. Но младенца случайно нашла в горном лесу и приютила женщина Травница из поселения горцев, последний потомок первых людей из мира Терры. Травница нарекла младенца Яков, в честь своего погибшего новорожденного сына. Она выкормила найдёныша своим человеческим молоком. Когда мальчику исполнилось три года, Травницу убил в лесу дикий варг. Сироту отправили в Храм, откуда его вытащил спустя семь лет Медведь, которого Гор всю свою оставшуюся жизнь считал названным отцом.
Вся
Сёстры стояли перед ним как три языка пламени, так не похожи друг на друга, но в них всё же чувствовалась одна кровь – волчья кровь. Черноволосая Лита была самой старшей, с жесткими чертами лица и шрамом через всё щеку. Она билась в последней войне с темными колдунами наравне с другими волками-воинами. Эта война забрала у неё много – отца, мать, брата, нерождённого волчонка и любимого. Сражения обезобразили её тело и ожесточили душу. Она носила черные одеяния, в знак своего пожизненного траура и вечной скорби. Её глаза так и остались навсегда гореть лиловым жаром берсерков. Она взяла на себя мужскую ношу быть главной. Но испокон веков только мужчины могли поддерживать огонь и жизнь этой обители.
Увидев Гора, к нему подбежала маленькая девушка с глазами морской лазури и в платье из нежного как лунный свет серебряного атласа. Это была Виттория – его сестра-двойняшка. Они появились из утробы матери с разницей в несколько минут, но Виттория была также не похожа на него, как и на остальных волков, как огонь не похож на воду. Сестра бросилась к нему на шею и крепко обняла:
– Мы ждали тебя, Гор! Мы верили, что ты придешь! Я всегда знала это, знала, что ты жив, что ты вернешься, – воскликнула девушка, – Даже, если бы Yauh и не предупредила нас…
– Yauh? – Гор не поверил своим ушам, – Она была здесь? Эта ведьма была здесь? Когда?
– Я не думаю, что стоит так резко говорить о ней, – прищурив глаза, тихо сказала его сестра, стоявшая в тени высоких колонн из темно-синего мрамора, – Мы многим ей обязаны. И своим выживанием тоже, – Ардея горделиво выпрямившись с укоряющим вызовом, смотрела на брата, – Она нам никто, но она не бросила нас в трудный час, пока наш будущий вождь вырастал из своих пелёнок и искал смысл своей жизни, – её колючие глаза резанули стальным блеском.
Приняв хлёсткий удар, Гор лишь, молча, сжал губы в тонкую жёсткую полосу, но взгляда не опустил.
– Да будет благословенен тот час, когда семья волков воссоединилась вновь! – Виттория сжала в своих ладонях жесткую ладонь брата, – Yauh, предрекла нам тяжелые времена. Мы должны быть вместе! – она вдохнула полной грудью, и глаза её засверкали как ледяные звезды в далеком небе, – Я чувствую горячую волчью кровь в венах нашего замка. Он оживает.
18. ОДИНОЧЕСТВО
Мир Нави оказался не везде таким враждебным и мрачным. Когда Сатир опять обнял Мирру и зажглись синие искры, она была готова к его своеобразным перемещениям в пространстве. Ягги уже ждала их у небольшой скалы, где из ущелья наверху начинался необычной красоты тихий водопад, который образовал небольшое озеро внизу с каменистым дном. Его воды радужно переливались при свете фиолетового солнца этого мира. Вокруг раскинулись густые заросли неизвестных Мирре растений с широкими сине-зелеными листьями и серебряными соцветиями. Некоторые кусты достигали высотой роста девушки. Под ногами мягким фиолетовым ковром стелился мох. Сатир подтолкнул с усмешкой Мирру вперед к воде и быстро скрылся в зарослях. Ягги сидела в тонкой рубашке и чистила свою одежду от грязи и потёков засохшей крови.