Зовите некроманта
Шрифт:
Наставник продолжал тихо убеждать, будто сплетал заклинание, которое усмирит моё упрямство. И у него не плохо получалось.
— Мы рождаемся с даром уводить мёртвых, видеть следы Донного мира, проступающие среди обыденного и следовать за зелёным огнём. Члены Ордена охраняют границы и служат живым. Глава Ордена и королевский совет следят, чтобы носитель дара прошёл обучение. Согласен он или нет. Слабый ученик быстро погибает, но продолжает служить. Ты видела нашу армию призраков. Думаешь, у тебя есть выбор? Его нет, Глория. Тех, кто отказывается — казнят. Таков королевский закон.
—
Вальд понял меня.
— Нет, Глория. После смерти всё только начинается.
26.
Мы стояли на ритуальной земле. Вальд не позволял упасть, а я, наверное, сходила с ума, потому что объятия некроманта казались тёплым коконом, оберегающим от жестокости происходящего. И он же продолжал мучить, нашёптывая ядовитые фразы. От его правды разъедало душу, лишая последних сил и надежды.
— Смерть — не путь к свободе, — повторил некромант. — Для таких как мы. Казнь за отказ от служения такой же обряд, как и посвящение в ученики. Глава Ордена забирает тех, кто осмелился сказать «нет» и лично проводит ритуал. Отступник занимает положенное место в Донном мире. После смерти некроманты попадают в подчинение членам Ордена. Вечность — это очень долго, Глория. Между службой здесь и не жизнью, но службой там… Решение очевидно. Потому что выбора нет. Так или иначе твой дар будет служить королевству.
— Почему все молчат? Никто не знает, — простонала я.
В глазах потемнело. Ног я не чувствовала.
— Представь! Тысячи юношей и девушек бегут от отбора. Никто не ведает своего дара и боится, что проклятым станет он. Никто не защищает земли.
Вальд почти нежно провёл ладонью по моим волосам, придерживая за талию одной рукой.
— Забудь мечты и прошлое. Забудь, кем ты была. Не терзай сердце. Донный мир примет тебя и отпустит. На время…
Он легонько встряхнул меня, словно призывая собраться с силами.
— Несправедливо… — еле ворочая языком, проговорила я.
— Справедливость не для нас, Глория, — смягчая хриплый голос, ответил наставник.
Мне сделалось тесно в объятиях некроманта. Отяжелевшей рукой я упёрлась в грудь Вальда. Начав задыхаться, царапнула пальцами по собственному горлу, как это случалось ранее в приступах ужаса.
— Так и знал, что придётся… — недовольно проворчал он, не давая мне навредить себе.
Отвёл руки, поддержал, чтобы не сползла на землю. Более того, подхватил и донёс до сдвинутой плиты гробницы и…запихнул внутрь! Если бы я могла закричать, то переполошила бы всех мертвяков в округе, но язык и связки онемели. Теперь я не смогу предупредить Вальда, что зелье, которое он мне дал, отравлено. Или всё же настой сработал как надо? Опытный некромант сразу бы заметил разницу. Не осталось никаких надежд.
Я лежала безвольным кулём из костей и мяса, а мысли метались роем насекомых, таких же опасных и ядовитых, как речи Вальда. Внешний мир уплывал, переставал существовать. Маленькая слабая Лори, запертая глубоко внутри бесполезного тела, кричала и билась, желая вырваться.
Тёмная фигура наставника наклонилась ниже. Тень
«Гад! Мерзкий безликий негодяй!», — уверившись в намерениях некроманта, повторяла я про себя и продолжала проваливаться в бездну.
Сколько бы не сопротивлялась действию зелья, так и не смогла двинуться. Меня точно сковало по рукам и ногам. Я онемела, почти ослепла. А потом и контуры некроманта исчезли — он обмотал моё лицо куском ткани, густо пахнущим травами.
— Тело не служит тебе, — торопливо проговорил Вальд. — Но продолжает ощущать через слух и зрение. В другом месте ничто не помешает тебе действовать. Будь внимательна. Привыкай быть одна, Глория, — голос Вальда доносился словно издали, приглушенный толстым слоем времени и камня. — Никто не придёт и не спасёт некроманта. Рассчитывай на свои силы. Пройди путь мёртвых. Не открывай им лицо на той стороне. Не снимай повязку. Кинжал справа от тебя. Ты поймёшь, когда применить его. Убей…
Окончание фразы скомкалось, затёрлось среди обрушившейся на меня тишины.
«Теперь и оглохла…», — отстранённо подумала я, тараща глаза в темноту.
Я не сразу догадалась, что не так. Тишина внешняя и внутри тела подсказывала, а я упорно не желала слышать. Сердце не билось. Не билось?! Одно неуверенное сокращение в груди, и я выдохнула. Легкие работали, кровь текла по артериям. Второй удар сердца случался спустя бесконечность. Воздух сгущался…
Моя душа сжалась до маленькой тлеющей искры. Только так я могла сохранить себя сейчас. Меня не существовало. Между вдохом и выдохом Глория Киффл появились снова. Чувствительность возвращалась. Ощущение тряпки на лице, боль в щиколотках и запястьях, неудобное каменное ложе — всё разом начало терзать меня. Руки и ноги стягивала верёвка. Я покрутила кистями, но жёсткое плетение только сильнее впилось в кожу.
«Вальд связал меня! Зачем?!»
В бессилии я откинулась назад, ударившись затылком о камень.
«Конечно же, Лори! Ты так размахивала руками и дралась, что он решил обезопасить себя. Вот, что он делал, пока ты ничего не ощущала».
Я подняла соединённые руки и нащупала тяжёлую плиту, закрывающую нишу. Он запер меня внутри этого гроба. Удушье сдавило горло. Я отрывисто глотала воздух, которого оставалось всё меньше. Наверное, я не должна была очнуться так рано, но испорченное зелье сработало неверно.
После нескольких неудачных попыток я пальцами стянула с лица душную тряпку.
«Что он там говорил? Не снимать… Да к мертвякам тебя, Вальд! Я задохнусь!»
Упираясь в плиту, поняла, что с ней так легко не справиться. Редкие удары сердца подсказывали, что я ещё жива. Надолго ли?
«Решил сделать из меня послушного призрака из Донного мира?!»
Другого ответа в моём разгорячённом сознании не нашлось. Так и есть! Не спроста Вальд рассказал о ритуале для непослушных адептов. За несколько дней я сильно его достала. Намного проще обратить ученицу, отправив в мир мёртвых, чем усмирить живого человека.