Зовущая
Шрифт:
– Уверен? – прошептал он.
– Увереннее некуда, - сказал Роан.
Такое заявление при дворе или остальном отряде Оленя привело бы к обвинению в измене. Кодекс Силовика требовал верить королю телом, духом и разумом, власть короля была превыше всего. И нужно было оставаться верным ему. За сомнения в этом быстро убивали.
– Тогда отправляемся утром, - сказал он. Прошлой ночью груз исчез с его плеч, он верил, что он свободен от двойной жизни шпиона Регана при дворе. Но свобода длилась недолго. Конечно, Силовик мог пригласить их поспать у костра и зарезать во сне, а потом скрыться. Он совершал поступки и хуже. Но не теперь. Не после того,
Роан и Таллис поделились с ним едой. Он был в дозоре, пока они спали, он не знал, сможет ли сбежать, показали ли они так доверие к нему. Среди ночи он поднялся проверить сумку с ценным, хоть и воняющим грузом. Она пропала. На ужасный миг он подумал, что упустил момент, когда Роан или Таллис открыли ее, поняли все и забрали, чтобы показать королю. А потом понял, что ее забрала Шалфей.
Реган хотел бы не этого.
В этом она была права. Для Регана дело было важнее, он ожидал этого и от товарищей. Если бы Реган был жив, он бы хотел, чтобы Флинт вернулся и был Силовиком, вернул доверие короля. Он годами работал, чтобы занять место лидера отряда Оленя и верного друга Кельдека. И хотя недавно он показывал непослушание, Кельдек, похоже, все еще видел в нем друга, иначе не рассказал бы о втором Зовущем.
Он почти слышал голос Регана: «По какой-то причине твои товарищи пришли забрать тебя. Ты успеешь вернуться за те шесть дней, что дал тебе Кельдек. Ты можешь сопроводить его в Зимний форт, увидеть этого Зовущего. Оцени угрозу и отправь послание в Тенепад. Дело выше личных желаний, Флинт. Не мне тебе говорить».
Роан позже проснулся и заменил Флинта, пока тот спал, и сны были обрывками, полными жестокости. На рассвете они отправились в Летний форт к королю. Они почти не говорили.
Глава первая:
Зима сжимала крепко в кулаках горы, земля была такой твердой, что ее не могли разбить даже самые сильные мужчины. И мы оставили голову Регана в камне, запечатав ее там магией.
Присутствовали все мятежники, как и клан доброго народца, что жил под Тенепадом в своей сети туннелей и комнат. Место, названное Сгибами, было волшебным, это место меняло форму. И в этот день мы прощались с любимым лидером.
Ожика, мудрая женщина из северников, произнесла молитву и заклинание, и в горе открылась яма нужного размера для головы в дубовом сундуке. Тали и ее брат Фингал поставили туда сундук, Милла держала лампу. Сумерки казались правильным временем для погребения нашего лидера.
Тали произнесла слова прощания и благословения. Ее речь была короткой, она с трудом держала себя в руках. Из-за неровного света лампы татуировки воронов на ее шее оживали, словно летели по прямой. Ожика коснулась ладонями камня, и гора сомкнулась, словно там никогда и не было ямы.
Мы дрожали в толстых плащах. Снег лежал в горах, ветер пел песню зимы. Когда мы попрощались, мы ушли в тепло столовой Тенепада. Место было под землей, не считая тренировочного поля. Там Андра занималась с воинами Тенепада, пока Тали, новый лидер мятежников, придумывала стратегию для свержения Кельдека.
Нам оставалось меньше года. Поддержка сильного северного атамана, Лэннана Долгорукого, была важной для атаки на следующем летнем Собрании. Пока это время не настало, нам нужно было создать армию из людей и доброго народца, сильную и единую армию против короля и его Силовиков. Задача была почти невыполнимой. Добрый народец не доверял людям. Они не доверяли
Ответом была я. Я долгое время мирилась с тем, что я – Зовущая, человек с необычным даром, позволяющим видеть, слышать и призывать добрый народец, где бы они ни были. Человек, что мог убедить их работать с людьми ради общего блага. Призвать сражаться. Это мне еще давалось с трудом. До сих пор. Призывать их в опасность, грозящую смертью, казалось мне неправильным. Для Регана важнее всего было дело. Если мятеж можно совершить, то тревоги, как он говорил, нужно отгонять. Мы должны были подготовить все, чтобы тиран точно пал. Это знали все в Тенепаде.
Когда я пришла сюда, почти год назад, мой дар был почти закрыт. Я не была обучена, моя сила пугала меня, ведь я видела ущерб, который появлялся, если силу не использовать с умом. И мне пришлось отправиться в путь, чтобы найти четырех Стражей Олбана, древних существ, попросить у них помощи в обучении использованию дара. С весны до осени я была у Карги с островов, что научила меня, как усиливать зов магией воды, а еще у Лорда севера, которого помогла пробудить от волшебного сна. В ответ он научил меня магии земли. А теперь я была в Тенепаде, горе от потери Регана еще ранило, и мне снились тревожные сны о Флинте. Когда Доу, друг птиц из западников, принес голову Регана домой, он передал нам тревожную весть.
Клан Шалфей видел отряд Силовиков, что ехали в крепость атамана Веддерберна, Кинана, ответственного за смерть Регана. Позже они видели Флинта одного ночью, он залез на ворота крепости и снял голову Регана, что была там на шесте в ужасном проявлении власти. Они видели, как Флинт не в одежде Силовика, а в обычной уехал на обычной лошади в лес, уехал прочь. Не в сторону Летнего форта, ко двору, а к долине Раш, к Тенепаду. Он нес в мешке голову Регана.
Шалфей вышла к нему, когда он остановился отдохнуть, и ее страхи подтвердились: он хотел оставить с трудом заработанное место при дворе, отвернуться от короля и отнести Регана домой. Он едва начал рассказывать, как появились двое Силовиков, и Шалфей пришлось уйти. Это рассказал нам Доу, и на следующее утро Флинт ушел с товарищами в Летний форт.
Новости были пугающими. Флинт долгое время был скрытым оружием мятежников, глазами Регана при дворе, источником важной информации о планах Кельдека. Он был там несколько лет, как только закончил обучение древнему мастерству исцеления разума, он предложил услуги Кельдеку. Он поднялся высоко, для этого ему приходилось показывать верность королю. Я знала, чего это ему стоило, ведь из-за Кельдека целитель разума превращался в Поработителя, своей силой превращал недовольных людей в послушных королю. Когда я увидела Флинта прошлой весной на островах, он закрывался, не говорил, что должен сделать. Но я не ожидала, что он решит уйти до того, как мы победим.
После похорон мы сидели в столовой, пили эль и грелись. Мы вспоминали Регана, говорили о его смелости, делились воспоминаниями о хороших временах. Но тень поступка Флинта висела над всеми.
Я знала, что он бы не поступил так, если бы не был так разбит морально. Я эгоистично желала, чтобы он пришел в долину, оставил старую жизнь позади, ведь в Тенепаде он был бы в безопасности. Я могла бы быть с ним. Другие обсуждали, к чему все приведет, сможем ли мы справиться, не меняя планы. С наступлением зимы передвижения были ограничены. Мне скоро придется принять сложное решение.