Зоя, Алигер Маргарита Иосифовна - читать онлайн без регистрации

Зоя

6.25 + -

рейтинг книги

Шрифт:

«Зоя» — невыдуманная поэма. Я писала её в сорок втором году, через несколько месяцев после гибели Зои, по горячему следу её короткой жизни и героической смерти. Когда пишешь о том, что было на самом деле, первое условие работы — верность истине, верность времени, и «Зоя», в сущности, стала поэмой и о моей юности, о нашей юности. Я писала в поэме обо всём, чем жили мы, когда воевали с немецким фашизмом, обо всём, что было для нас в те годы важно. И как трагической осенью сорок первого года, вечером Октябрьской годовщины, слушала вся страна речь Сталина из осаждённой Москвы. Эта речь означала тогда очень много, так же как и ответ Зои на допросе: «Сталин на посту».

С тех пор прошло более двадцати пяти лет, густо насыщенных всенародными событиями и переживаниями, грозными потрясениями и прозрениями. Я пережила их всем своим существом и существованием, а Зоя нет. Я знаю оценку, данную Сталину и его деятельности историей, и этим я сегодня отличаюсь от Зои. Такого различия не было между нами, когда писалась поэма, и я не считаю себя вправе корректировать её теперь с высоты своей сегодняшней умудренности. Я печатаю поэму так, как она была написана в сорок втором году, ради исторической и душевной правды той эпохи, потому что нужно знать правду о прошлом, чтобы полной

мерой понимать правду настоящего.

1968

ВСТУПЛЕНИЕ

Я так приступаю к решенью задачи,как будто конца и ответа не знаю.Протертые окна бревенчатой дачи,раскрыты навстречу московскому маю.Солнце лежит на высоком крылечке,девочка с книгой сидит на пороге.«На речке, на речке,на том бережочке,мыла Марусенька белые ноги…»И словно пронизана песенка этажурчанием речки и смехом Маруси,окрашена небом и солнцем прогрета… «Плыли к Марусенькесерые гуси…»Отбросила книгу, вокруг поглядела.Над медными соснами солнце в зените…Откинула голову, песню допела:«Вы, гуси, летите,воды не мутите…»Бывают на свете такие мгновенья,такое мерцание солнечных пятен,когда до конца изчезают сомненьяи кажется, мир абсолютно понятен.И жизнь твоя будет отныне прекрасна —и это навек, и не будет иначе.Все в мире устроено прочно и ясно —для счастья, для радости, для удачи.Особенно это бывает в началедороги,когда тебе лет еще малои если и были какие печали,то грозного горя еще не бывало.Все в мире открыто глазам человека,Он гордо стоит у высокого входа.… Почти середина двадцатого века. Весна девятьсот сорок первого года.Она начиналась экзаменом школьным,тревогой неясною и дорогою,манила на волю мячом волейбольным,игрою реки, тополиной пургою.Московские неповторимые весны.Лесное дыхание хвои и влаги.…Район Тимирязевки, медные сосны,белья на веревках веселые флаги.Как мудро, что люди не знают заранетого, что стоит неуклонно пред ними.— Как звать тебя, девочка?— Зоей.— А Таня?— Да, есть и такое хорошее имя. Ну что же, поскольку в моей это властитебя отыскать в этой солнечной даче,мне хочется верить, что ждет тебя счастье,и я не желаю, чтоб было иначе.В сияющей рамке зеленого зноя,на цыпочки приподымаясь немножко,выходит семнадцатилетняя Зоя,московская школьница-длинноножка.

ПЕРВАЯ ГЛАВА

Жизнь была скудна и небогата.Дети подрастали без отца.Маленькая мамина зарплата —месяц не дотянешь до конца.Так-то это так, а на поверкуне скучали.Вспомни хоть сейчас,как купила мама этажерку,сколько было радости у нас.Столик переставь, кровати двигай,шума и силенок не жалей.Этажерка краше с каждой книгой,с каждым переплетом веселей.Скуки давешней как не бывало!Стало быть, и вывод будет прост:человеку нужно очень мало,чтобы счастье встало в полный рост. Девочка, а что такое счастье?Разве разобрались мы с тобой?Может, это значит — двери настежь,в ветер окунуться с головой,чтобы хвойный мир колол на ощупьи горчил на вкуси чтобы тыв небо поднялась —чего уж проще б! —а потом спустилась с высоты.Чтоб перед тобой вилась дорога,ни конца, ни краю не видать.Нам для счастья нужно очень много.Столько, что и в сказке не сказать.Если в сказке не сказать, так скажетзолотая песня, верный стих.Пусть мечта земной тропинкой ляжету чиненых туфелек твоих.Все,

за что товарищи боролись,все, что увидать Ильич хотел…Чтоб уже не только через полюс —вкруг планеты Чкалов полетел.Чтобы меньше уставала мамаза проверкой письменных работ.Чтоб у гор Сиерра-Гвадаррамапобедил неистовый народ.Чтоб вокруг сливались воединовести из газет, мечты и сны.И чтобы папанинская льдинадоплыла отважно до весны. Стала жизнь богатой и веселой,ручейком прозрачным потекла.Окнами на юг стояла школа,вся из света, смеха и стекла.Места много, мир еще не тесен.Вечностью сдается каждый миг.С каждым днем ты знаешь больше песен,с каждым днем читаешь больше книг.Девочка, ты все чему-то рада,все взволнованней, чем день назад.Ты еще не знаешь Ленинграда!Есть еще на свете Ленинград!Горячась, не уступая, споря,милая моя, расти скорей!Ты еще не видывала моря,а у нас в Союзе сто морей.Бегай по земле, не знай покоя,все спеши увидеть и понять.Ты еще не знаешь, что такоесамого любимого обнять. Дверь толкнешь — и встанешь у порога.Все-то мы с утра чего-то ждем.Нам для счастья нужно очень много.Маленького счастья не возьмем.Горы на пути — своротим гору,вычерпаем реки и моря.Вырастай такому счастью впору,девочка богатая моя.

* * *

И встал перед ней переполненный мир,туманен и солнечен, горек и сладок,мир светлых садов, коммунальных квартир,насущных забот, постоянных нехваток,различных поступков и разных людей.Он встал перед ней и велел ей пробитьсясквозь скуку продмаговских очередей,сквозь длинную склоку квартирных традиций.Он встал перед ней, ничего не тая,во всей своей сущности, трезвой и черствой.И тут начинается правда твоя,твое знаменитое единоборство.Правда твоя.Погоди, не спеши.Ты глянула вдаль не по-детски сурово,когда прозвучало в твоей тишиэто тяжелое русское слово.Не снисходящее ни до чего,пристрастное и неподкупное право. Звучит это слово,как будто егоИльич произносит чуть-чуть картаво.И столько в нем сухого огня,что мне от него заслониться нечем,как будто бы это взглянул на меняДзержинский,накинув шинель на плечи.И этому слову навеки данобыть нашим знаменем и присягой.Издали пахнет для нас онопечатною краской, газетной бумагой.Так вот ты какой выбираешь путь!А что, если знаешь о нем понаслышке?Он тяжкий.Захочется отдохнуть,но нет и не будет тебе передышки.Трудна будет доля твоя, трудна.Когда ты с прикушенною губоюиз школы уходишь домой одна,не зная, что я слежу за тобою,или когда отвернешься вдруг,чтобы никто не увидел, глотаяупрек педагога, насмешку подруг,не видя, что я за тобой наблюдаю,я подойду и скажу тебе:— Что ж,устала, измучилась, стала угрюмой.А может, уже поняла: не дойдешь.Пока еще можно свернуть, подумай.Недолго в твои молодые летак другим, не к себе, относиться строже.Есть прямолинейность и прямота,но это совсем не одно и то же.Подруги боятся тебя чуть-чуть,им неуютно и трудно с тобою.Подумай: ты вынесешь этот путь?Сумеешь пробиться ценою любою? Но этот настойчивый, пристальный светглаз, поставленных чуточку косо.Но ты подымаешься мне в ответ,и стыдно становится мне вопроса.И сделалась правда повадкой твоей,порывом твоим и движеньем невольнымв беседах со взрослыми,в играх детей,в раздумьях твоих и в кипении школьном.Как облачко в небе,как след от весла,твоя золотистая юность бежала.Твоя пионерская правда росла,твоя комсомольская правда мужала.И шла ты походкой, летящей вперед,в тебе приоткрытое ясное завтра,и над тобою, как небосвод,сияла твоя большевистская правда.

1 2 3 4 5 6 7