Зрачок Истины
Шрифт:
«Странный тип, – подумала она, – но какой красивый».
Олеся почти забыла про тот скандал с пациенткой. Однако об этом ей напомнила одна симпатичная дама бальзаковского возраста. Она подкараулила Олесю возле сестринской, чтобы переговорить с глазу на глаз. Дама представилась заместителем главврача по чему-то там. Олеся не придала значения её должности и не запомнила её имя. По дорогому белому халату она поняла, что дама эта врач, причем состоятельный. Об этом, впрочем, кричал её ухоженный внешний вид. Такие дамочки обычно всё свободное время проводят
Ко всему прочему дама оказалась весьма приятной в общении. Олеся сразу поняла – ей что-то нужно.
– Мне поступил сигнал о грубом обращении с одной из пациенток, – говорила дама, стараясь подобрать слова, – вы слышали об этом?
Олеся предпочла бы вымыть весь диспансер по три раза лишь бы не отвечать на этот вопрос.
– Я вам подскажу, – продолжала дама, – меня интересует поведение главврача.
Олеся задумалась на несколько секунд, вспоминая, как
он волоком тащил Милану в палату. Но эти воспоминания она предпочла оставить при себе. Ведь эта пациентка была далеко не ангелом – курила, ругалась. В общем, вполне заслуживала такого обращения и, возможно, даже пожаловалась, чтобы отомстить. Олеся не собиралась помогать ей в этом. Как ни странно главврач нравился Олесе больше, чем эта маленькая мстительница. Возможно, потому что последняя не являлась красавцем-мужчиной, но на тот момент Олеся не готова была признать причину, по которой помогает ему. Помогает из личной симпатии, в первую очередь. Она просто сказала, что ничего не видела и ничего не знает. Так, она считала, будет правильней.
– А вам кто-нибудь грубил?
Говоря «кто-нибудь» дама, скорей всего, имела в виду главврача.
«И за что она его так не любит?!», – подумала Олеся и снова ответила отрицательно. Не вспоминать же ей издёвки медсестры Нины при начальстве.
Но дама не собиралась так просто сдаваться.
– Если что, вы всегда можете ко мне обратиться, – сказала она перед тем, как уйти.
Впрочем, Олеся не собиралась ей жаловаться.
Но едва она осталась одна, как её окружили Светлана и Нина, интересуюсь, что да как.
– Да ничего, – отвечала Олеся.
– Я же тебе говорила, – сказала Нина Светлане, – от неё ничего не добьешься.
Нина с первого взгляда поняла, что Олеся тихушница и не будет особо секретничать с посторонними.
– Ну, давай уже – колись, – уговаривала её Светлана, – что ей от тебя нужно?
– Да ничего такого, – продолжала Олеся. – Спросила про главврача.
Её собеседницы переглянулись.
Затем Светлана тихо-тихо сказала:
– Не только тебя.
– Подсиживает его, – добавила Нина.
– А кто она? – поинтересовалась Олеся.
– Ну, ты даешь? – удивилась Светлана. – Крысякина, его зам. по лечебной работе.
– Займет его место, в случае чего, – снова вставила Нина.
– Да ладно тебе, – затыкала её Светлана.
– Вот увидишь, – говорила Нина, – сдаст его эта бровастая курильщица.
– Милана? – уточнила Олеся.
– Она самая, – говорила Нина. – Ни сисек, ни жопы, зато язык длинный.
И Олеся поймала на себе её оценивающий взгляд. Похоже, все, у кого бюст был меньше четвертого
10 глава. Давид
В коридоре к Олесе обратился мальчик лет восьми.
– Тетя, – крикнул он.
Она немного смутилась. Ей казалось, что так называют женщин после сорока, а ей было почти вдвое меньше.
Мальчик протянул ей свой рисунок и попросил помочь повесить его на стену.
– Куда? – удивилась Олеся, полагая, что коридор все же не место для детского творчества.
Тогда он отвел её в игровую, где вся стена была заполнена рисунками. Туда же Олеся повесила и его творение, и довольный мальчик убежал прочь. Она заулыбалась, провожая взглядом этого смешного маленького художника.
Затем она снова посмотрела на стену и среди всех этих художеств заметила весьма неплохой рисунок, изображенную простым карандашом. Нечто подобное она уже видела прежде.
– Нравится? – к ней подошел симпатичный молодой человек чуть выше её ростом.
Она обернулась, и что-то в его облике сразу привлекло её внимание. Наверное, его короткие курчавые волосы, аккуратно уложенные, будто он только что сделал химическую завивку. Или его голубой медицинский костюм, который идеально подходил к цвету его глаз, словно так и задумано. А может, ей приглянулись его кипенно-белые кеды, какие носят лишь педанты-модники.
– Это ваши работы? – почему-то спросила она и сразу поймала себя на мысли, что сказала глупость.
– Нет, пациентов, – заулыбался он.
– Интересно.
– Да, доска почета. Некоторые рисунки здесь по три года весят. С начала моей карьеры, – в его глазах заиграла радость, к которой затем добавилось смущение.
Он достал из кармана брюк два стеклянных голубых шарика и принялся крутить их в своих ладонях. Он частенько так делал, когда нервничал.
– А вы врач? – поинтересовалась Олеся.
– Анестезиолог, – заметив на её лице удивление, он добавил: – специфичная профессия.
– А вы не помните, кто это нарисовал? – Олеся указала на тот карандашный рисунок, что так привлек её внимание.
– Помню. Джульетта.
– Кто? – удивилась Олеся. – Её так звали?
Он рассмеялся.
– Нет, была у нас одна парочка, их называли Ромео и Джульетта. Девочку звали Юлей, да.
«Юлей, – эхом отозвалось в голове у Олеси, – неужели это моя Юля?»
– А парня Петькой, кажется, – продолжал анестезиолог, – И фамилия у него была забавная. Заши… Зашибись… Зашибин. Да, точно, Зашибин!
Олеся на несколько секунд застыла на месте.
«Не может быть, – подумала она, – неужели это тот самый Петр из клуба».
Впрочем, то, что это был именно он, она уже не сомневалась. Хотя такого поворота событий она никак не ожидала.
– Главврач пытался их разлучить, – говорил анестезиолог, поглядывая на стеклянные шарики у себя в руках.
– Почему?
– Мальчикам и девочка нельзя жить в одной палате. Понятно, почему, да?
– А они еще тут? – спросила она лишь, чтобы подтвердить свои догадки.