Зря ты приехала
Шрифт:
Грейс
Разнокалиберные проволочные вешалки позвякивали друг о друга, когда я вешала одежду в шкаф. Обувь я разложила рядком на полу перед окном. Выдвинув верхний ящик комода, я обнаружила несколько пар женского нижнего белья и спортивный бюстгальтер, все отличных брендов: Lululemon [3] и SKIMS [4] . Странно.
Я взяла трусики-стринги маленького размера. Наверное, их оставила здесь предыдущая гостья, а может, у Келвина была девушка.
3
Lululemon Athletica Inc. –
4
SKIMS – американский бренд корректирующего белья и одежды, основанный Ким Кардашьян, Эммой Греде и Дженсом Греде.
Бросив белье обратно в ящик, я задвинула его. Следующий ящик оказался пустым, и я сложила в него свое нижнее белье, купальники и шорты.
Выложив на стол стопку книг, я выстроила их в том порядке, в котором планировала прочитать. Читаю я быстро, поэтому рассчитывала закончить все пять до отъезда. Сперва – легкое пляжное чтиво, его легко проглотить. Такие книги мне нравились потому, что не требовали глубоких раздумий. После мне захочется погрустить, и вот эта книжка обязательно заставит расплакаться – по крайней мере, так гласила реклама на обложке. Еще я решила, что должна чему-нибудь научиться, поэтому захватила книгу о привычках. У меня было несколько вредных привычек, от которых я хотела избавиться, и множество хороших, которые следовало развивать. Нужные привычки гарантируют, что человек не совершит ошибок. Купленный мной роман ужасов обещал, что я испугаюсь… Что ж, посмотрим. Надо хорошенько постараться, чтобы меня напугать. Триллер сулил неожиданный запутанный финал, но в наши дни такое сулят все триллеры, хотя немногие выполняют свое обещание.
Распаковав косметику, инструменты для укладки волос и туалетные принадлежности, я выглянула в эркерное окно над длинным туалетным столиком. От левого нижнего угла до середины тянулась длинная трещина. Я провела по ней пальцем. Край разбитого стекла рассек кожу. Ой.
Я пососала ранку, и она перестала болеть. На стекле осталась полоса крови в несколько дюймов, пейзаж за ней стал искаженным, окрашенным в красное. Примерно таким мне видится город. Я проделала долгий путь, чтобы увидеть мир в другом свете, но он почему-то всегда выглядел одинаково.
Солнце скрылось за горами, на смену свету пришла темнота. Я совсем забыла, какая она. В городе не бывает темно, там слишком много огней.
Вспомнив, что я обещала послать сообщение по приезде, я достала из кармана телефон и увидела в правом верхнем углу экрана надпись: «Нет связи». У меня сжалось в животе, я с трудом сглотнула. Не привыкла я видеть такие надписи.
Я нашла Келвина у плиты на кухне: он что-то готовил и, помешивая в кастрюле деревянной ложкой, небрежно потягивал «Бад лайт». Стряпня не слишком приятно пахла – земляной, мясной, сладкий запах.
– Эй, – окликнула я.
Келвин вздрогнул и быстро обернулся. Когда он увидел меня, по его лицу расползлась улыбка.
– «Эй» – погоняло для лошадей.
Я заставила себя улыбнуться в ответ.
– У
Он положил ложку на сложенное бумажное полотенце.
– Конечно, а что случилось?
Я показала палец. Из пореза вытекла капля крови, которая никак не сворачивалась.
– Боевое ранение из-за вашего разбитого окна.
– О, черт. Извиняюсь.
Он исчез в коридоре и через несколько мгновений появился с небольшой аптечкой.
– Я собирался починить окно. Некоторые из моих постояльцев – не очень хорошие гости.
Выдвинув стул, Келвин жестом пригласил меня присесть, сам сел напротив и достал из аптечки мазь, ватные шарики, спирт для протирания и лейкопластырь. Очевидно, ему не впервой было лечить травмы.
– Жаль, что вам разбили окно, – сказала я.
– Не волнуйтесь. Гости за него заплатили. – Он зубами оторвал уголок пачки и вытащил крошечную сложенную салфетку.
– И часто ваши гости хулиганят?
Я протянула ему палец. Капельки крови просочились из пореза и упали на кухонный стол, тут же впитавшись в необработанную древесину. Келвин, казалось, ничего не замечал или ему было все равно. Он вытер пятно и продолжил обрабатывать ранку.
– Только плохие гости, – ответил он, бросив на меня взгляд.
Я вздрогнула, когда он прижал к ранке смоченный спиртом ватный тампон. Жжение длилось всего несколько секунд.
– Вам неуютно, если в вашем доме останавливаются незнакомые люди?
Келвин ответил не сразу, сперва поднял на меня глаза.
– Они только поначалу кажутся незнакомыми, – серьезно ответил он, прежде чем туго обмотать пластырем мой палец. – Вот и все. Теперь вы как новенькая.
Он улыбнулся, собирая аптечные принадлежности.
– Спасибо.
Вернувшись к плите, Келвин снова стал медленно помешивать в кастрюле.
– Между прочим, в верхнем ящике моего комода лежит женская одежда, – сказала я. – Я просто оставила ее там, где нашла. Подумала, вам следует знать.
Он на секунду застыл. Мне показалось, что его плечи напряглись, но я не была уверена. Потом Келвин обернулся.
– Наверное, это вещи моей бывшей, Лизы.
Он поджал губы и вернулся к помешиванию. Некоторое время я думала, что сказать, потом слова вырвались сами собой:
– Знаете, говорят, что бывшие нарочно оставляют что-то после расставания, чтобы был повод вернуться.
– Ну, я надеюсь, что это не так.
– Почему?
– Потому что она умерла.
Я сглотнула и зашлась в приступе кашля. Келвин быстро достал из шкафчика стакан и налил мне воды.
Я поняла, почему он говорил таким будничным тоном. Такова уж она, смерть. Ты либо жив, либо мертв. Ничего промежуточного.
Он протянул мне стакан, и я осушила его почти до дна.
– С вами все в порядке? – спросил он, легонько похлопав меня по спине.
– Да. – Я откашлялась. – Просто попало не в то горло.
Он кивнул и вернулся к плите.
– Мне жаль вашу бывшую.
Келвин выключил конфорку и отхлебнул пива.
– Могу я спросить, как она умерла?
– Автомобильная авария… около года назад. – Он пару раз повернул бутылку в руках, словно решая, сказать еще что-нибудь или не говорить. – На самом деле мы расстались в ту ночь, когда она погибла, но я уверен, мы сошлись бы снова. Мы всегда сходились.