Зубы дракона
Шрифт:
– Что он сказал? – повторил вопрос Звонарев.
Тишина в комнате усмехнулась и беззвучно прошла от трупа к двери.
– Он ничего не сказал, только хрипел. Потом умер.
Все переглянулись.
– Сколько времени нужно такому яду, чтобы убить человека? – словно сам у себя спросил Дмитрий Петрович.
– От пяти до десяти минут, – ответил Звонарев, – если я правильно определил что это за яд.
– От пяти до десяти. Тебе, Светка, здорово повезло, Шатов подошел к девушке и обнял ее за плечи. – Разминулась с убийцей буквально
– А кто тогда? – Елена совсем потерялась, взгляд ее блуждал по комнате, а голос срывался и дрожал. – Кто?
– Хороший вопрос, красавица, – похвалил Шатов.
– Заткнись, – процедил Игорь.
– Ага, сейчас только шнурки поглажу и уши накрахмалю, – Шатов и сам не понял, из каких глубин его памяти выпрыгнула эта пристказка.
– Я сказал, рот закрой! – Игорь обернулся к Шатову.
– Да-да, – Шатов осторожно перенес центра тяжести на левую ногу, надеясь, что успеет отреагировать на удар. Не успел.
Собственно, Шатов даже и не заметил удара.
Комната вдруг сжалась, воздух окаменел в груди и пол метнулся навстречу Шатову.
– Я сказал, рот закрой, – Игорек потер костяшки пальцев на правой руке.
Шатов несколько раз молча вздохнул, оперся о кресло и встал. Все отвели от него взгляды.
Классный удар. Понятно теперь, кто готовил Жорика и Антона. Замечательно приложил, сенсей. А Хорунжий, между прочим, честно предупреждал, что никакие тренировки не сделают из Шатова Брюса Ли.
– Хорошо бьешь, урод, – сказал Шатов.
– Могу добавить.
– Обязательно. Только ответишь мне, что сейчас собираешься делать, и я сразу же подставлю с вою челюсть, – Шатов сморщившись потер грудь. – Это у вас, как я понимаю, первый случай убийцы со стороны? Вы, как я понимаю, не привыкли, что к вам приходят ночью с такими вот неприличными предложениями? Одно дело – искать убийцу среди своих. Другое дело – пытаться найти его среди тысяч людей. И самое главное, у кого может быть причина?
Шатов застонал и сел на пол возле стены. Хорошо приложил Игорь, нужно будет иметь ввиду, что удар с правой у него как из пушки. С левой пока еще не экспериментировали. И спешить с этим не следует.
А как пахнет адреналин. И страх. И неуверенность. Не привыкли ребята из Замка оказываться в такой неприятной ситуации.
В ушах начало звенеть. Шатов потряс головой. И вроде не слишком сильно приложился головой об пол… Они что, забыли здесь, что от сотрясения мозга я могу прийти в состояние буйного помешательства. Вот только встану и сразу же приду. Минут через десять. Пусть себе пока пообсуждают свое трефовое положение.
– Это кто-то чужой, – тусклым голосом простонала Елена, – этот урод прав – убил чужой.
– Но кто? – Звонарев обернулся к Дмитрию Петровичу.
– Что вы на меня так смотрите? – взорвался тот. – Этот сценарий писал не я.
– Может, милицию
Нет, но как болит в груди. И в ушах шум не прекращается…
– Нету у нас милиции, – Игорь шагнул к кровати, споткнулся о ногу покойника и выругался. – Мы сами – милиция.
– А тот, в черном, который меня вчера сюда сопровождал, – это кто?
– У нас есть небольшая боевая группа, которая выполняет особые поручения, – Звонарев тоже сел, подвинув кресло к середине комнаты. – Но им может приказывать только главный.
– Так пусть прикажет.
Дмитрий Петрович хмыкнул.
– Что так? – Шатов, поморщившись, встал. – А, понял. Основному придется сейчас сказать, что это он Лучше всех спрятавшийся, и когда кризис пройдет, то его легко смогут спалить коллеги. Из самых лучших побуждений.
– Нечто вроде этого, – согласился Дмитрий Петрович. Господа, какие будут предложения по этому поводу?
Сейчас, главный сразу признается, что это он.
– Это, часом, не сам главный отдал приказ вашему спецотряду? Или хотя бы одному бойцу? – Шатов решил не садиться, остановился возле Светланы и обнял ее за плечи. – Такая возможность вами предусматривалась, Дмитрий Петрович? Это ведь вы автор вашей конституции.
– Не предусматривалась. Но если это так, то главный проживет не слишком долго. Я могу хорошо представить себе реакцию императора.
– А это ничего, что мы тут стоим в освещенной комнате, а окно не зашторено, – скучным голосом спросил Шатов.
– Черт! – Звонарев бросился к окну и задернул шторы.
Его можно исключить из списка подозреваемых, или он специально так демонстративно волнуется, чтобы снять себя подозрение? Шатов провел рукой по плечу Светланы. Мышцы очень напряжены. Волнуется, девочка. Шатов легонько сжал ее плечо. Светлана еле заметно кивнула.
– Так что будем делать? – спросил Шатов. – Если отряд все-таки вызвать, сколько времени ему понадобится, чтобы прибыть? Игорь, ты знаешь?
– Минут тридцать.
– И ведь не факт, что прибывшие бойцы не станут стрелять благородное собрание.
– Сделайте же что-нибудь! – выкрикнула Елена. – Хоть что-нибудь.
– Главный! – окликнул Шатов. – Тебе признаваться придется. Не знаю, как у вас с эпохой империй, но эпоха перемен уже наступила. Серьезно. И вы или доживаете до утра все вместе, или, я боюсь, все вместе не доживаете.
– Мало получил? – тяжело спросил Игорь.
– Нет, есть другой вариант, мы все, как в штатовском фильме ужасов, расходимся по своим спаленкам, и утром собираемся, чтобы поздравить выжившего. Правда, в некоторых фильмах до утра не доживает никто. Давайте, выбирайте. Я в ваши политические игры еще играть не начал, так что, полагаю, убивать меня особого повода нет, – Шатов оторвался от стены. – Я еще и Светлану могу взять с собой. Девчонку жалко. Вы тут нервничаете, а ей нужно психику беречь. А я, как старый безумец, понимаю, как важно сохранить здравый взгляд на жизнь.