Зубы Дракона
Шрифт:
«Я пытался им быть», — сказал Захаров. Ланни говорил ему, что надо отвечать на каждый вопрос быстро и правдиво, но не говорить больше, чем нужно.
— Но вы родились не во Франции. Я вижу смуглых людей вокруг вас, и они говорят на странном языке, которого я не понимаю. Для меня будет трудно сделать что-нибудь для вас. Пришло много духов. Вы знали много людей, и они не любят вас, это легко увидеть это по их лицам, я не знаю, в чем дело. Многие из них говорят сразу, и я не могу разобрать слова.
Откуда, где сидел Ланни, он
Вдруг контроль воскликнул: «Пришёл человек, он пытается говорить с вами, а не со мной. Это очень тощий старик с белой бородой. Он говорит на очень плохом английском. Он не всегда был таким. У него была черная борода, когда он вас знал. Его зовут Хи-фен, вроде, у него второе имя Тиди. Нет, это одно имя, очень длинное, Хифен-тидес. Он говорит, что это греческое имя, Хифентидес? Знаете ли вы это имя?»
«Нет», — сказал Захаров.
— Он говорит, что вы лжете. Зачем вы пришли сюда, если вы решили лгать?
— Я не помню его.
— Он говорит, что вы ограбили его. Что это, о чём он говорит? Он продолжает говорить, что это галл, а может, чернильный орешек? У вас был чернильный орешек. Много мешков чернильного орешка. Это шутка?
«Должно быть», — Захаров говорил со спокойной решительностью. Из всех лиц, которых знал Ланни, он был самым хладнокровным.
— Он говорит, что это не шутка. Галл это товар, что продается. Сто шестьдесят девять мешков с галлом. Также камедь, много ящиков с камедью. Вы были агентом. Тикемсе начал говорить от имени духа. — Ты взял мои товары и заложил от своего имени. Ты отрицаешь это?
— Конечно.
— Ты не отрицал это в лондонском суде. Ты признал себя виновным. Ты был в тюрьме, что это? — Олд Ба? Это было раньше, чем пятьдесят лет тому назад, и я не помню.
«Олд Бейли?» [13] — встрял Ланни.
— Да, Олд Бейли. Я был в Константинополе, и я доверял тебе. Ты сказал, что не знаешь. Это неправда. Но это были мои товары, а ты получил деньги.
Голос затих. Он стал ворчливым, как будто старик жаловался на что-то давно забытое. Если это не было правдой, то было, конечно, хорошо придумано.
13
Олд-Бейли — традиционное название центрального уголовного суда в Лондоне
Ланни покосился на живого старца и увидел капельки пота на его лбу. Из рассказов Робби он знал, что у командора ордена Бани и кавалера ордена Почетного легиона было много воспоминаний, которые он не хотел бы, чтобы их вытащили на свет.
Тикемсе вымолвил после паузы: «Я постоянно слышу слово Мугла. Что такое Мугла?»
— Это
— Это в Греции?
— Это в Турции.
— Но вы же не турок.
— Мои родители были греки.
— Кто-то продолжает называть вас Зак. Потом я слышу Риас. Вас зовут Риас?
— Захариас является одним из моих имен.
— Тут человек, который говорит, что он ваш дядя Энтони. Нет, не то, я что-то не понимаю эти греческие имена.
— У меня был дядя Антониадес.
— Он спрашивает: Ты хочешь поговорить со мной?
— Мне не очень хочется этого.
— Он говорит: «Ха-ха!» Он тоже не любит вас. У вас был общий бизнес с ним. И с ним было не всё в порядке. Вы сочинили удивительные истории о нем. Вы пишете рассказы или что-нибудь подобное?
— Я не писатель.
— Но вы рассказываете истории. Все духи смеются, когда говорит дядя Антониадес. Вы стали богатым и могущественным и стали рассказывать истории о прошлом. А они рассказывают о вас. Вы хотите их послушать?
— Не за этим я пришел.
— Здесь большой и сильный человек с белой бородой. Она выглядит как ваша, но больше по размеру. Он называет себя Максом и хорошо говорит по-английски, нет, он говорит, что это не английский, а американский. Знаете ли вы американца Макса?
— Я не узнаю его.
— Он говорит, что он Максим. У вас тоже был общий бизнес.
— Я знал Максима.
— Вы купили его. Он сделал миллионы, но вы сделали десятки миллионов. Вас было уже не остановить. Максим говорит, что он не верит в будущую жизнь, но предупреждает вас, это ошибка. Вы будете счастливы, если вы измените весь этот материализм. Вы понимаете, что он имеет в виду?
— Это не похоже на него.
— Я отделал старика. Я был крепкий парень. Я мог одолеть любого в лесу штата Мэн. Я мог одолеть любого в Канаде, и я это делал. Я отделал тебя один раз, ты, старый греховодник. Теперь похоже на меня?
— Да.
— Я когда-то писал имя императора пулями на мишени. Ты, безусловно, этого не забыл!
— Я помню.
— Ладно, тогда, проснись, и пойми, как вести себя в лучшем мире. Ты не сможешь решить свои проблемы, как привык, заткнув уши.
Наступила пауза. «Он ушел, смеясь», — сказал Тикемсе. — «Он дикий парень. Когда он ел суп, то измазал бороду, то же самое было и с мороженым. Вам ведь не нравятся такие манеры. Вы спокойный человек, Захария. Но теперь я слышу громкие звуки вокруг вас. Это очень странно! Что с вами?»
Старый грек ничего не ответил, а голос контроля понизился до шёпота, как если бы он спрашивал духов об этой тайне. Долгое время Ланни не мог разобрать ни слова, и он воспользовался случаем, чтобы поправить свои заметки. Раз или два он взглянул на оружейного короля, но тот не отреагировал и сидел, как каменный, уставившись перед собой.
«Что это за шум, который я продолжаю слышать?» — вдруг вскрикнул индеец. — «И почему эти духи так шумят? Дребезжание и стук, люди кричат, как если бы они были напуганы. Что это такое, что вы делаете, Захариас?»