Зверь 3
Шрифт:
Баба-Яга с усмешкой взглянула на его руки. Потом перевела взгляд на лицо:
— Есть на то причины… есть…
— Поведаешь о них?
— Да как-нибудь в другой раз. Сейчас вообще не в настроении, — ведьма демонстративно зевнула. — А ещё я восхищена тем, что лихо вы нас с Кощеем обдурили. Это же надо так здорово всё просчитать и вывести на чистую воду. Я даже поаплодировала вам тогда. А что до причин… Ну не хочу я о них говорить. Это личное!
— А если я прикажу ребятам выбить из тебя признание? — нахмурился император.
—
— Ясно, — вздохнул император. — Тогда скажи — чем таким ты опоила Елену, что она так долго проспала?
— Известно чем, — хмыкнула ведьма. — Да только добавила ещё кой-каких травок. Нарочитых, заговоренных, таких, что только сильное колдовство развеять может. Потому и удивилась… Государь-батюшка, вели этим добрым оборотням выйти — слово у меня к тебе есть заветное. А при них сказать не могу.
Император с недоверием посмотрел на неё. С одной стороны — что может сделать закованная в магический металл престарелая женщина, а с другой стороны… Всё-таки она грозный противник. Мало ли что может случиться?
— Не бойся, государь-батюшка, ничего я с тобой делать не буду. Мне только слово сказать, а дальше пусть воины заходят.
— Я и не боюсь, — хмыкнул Николай Сергеевич, потом подал знак берендеям.
Охранники с неохотой вышли, поглядывая на улыбающуюся ведьму. Как только дверь за ними закрылась, так она сказала:
— Я удивилась тогда, что дочь твоя с легкостью очнулась. Ведь заговорила я своё зелье на то, чтобы проснулась она только от моего колдовства. Или от того, что поцелует её суженый-ряженый. Чего глаза выпучил? Захотелось мне так, вот и заколдовала. А то, что она проснулась от ведьмака… Тут уж суди сам, государь-батюшка. Похоже, что погуляем ещё на свадьбе широкой. Меня тамадой возьмёшь? Хи-хи-хи.
И так от её мерзкого смеха стало погано на душе императора, что и не передать. Николай Сергеевич сдвинул губы так, что они превратились в одну тонкую полоску, а потом произнес:
— Не бывать такому! Никогда!
— Моё колдовство верное, — хихикнула ведьма. — Никогда не подводило. Любой другой поцеловал бы её — ничего бы не случилось, а ведьмак…
— Охрана! — крикнул император.
В кабинет тут же ворвались берендеи.
— Уведите заключенную! — скомандовал император.
— Ведите меня, молодые и красивые! — вскинула руки Баба-Яга. — Ведите! Давно я с парнями не гуляла, а тут сразу двое… Вот ты, губастенький, хочешь я тебе на жену погадаю?
Так болтая, она скрылась за дверью.
Император посидел немного, подышал, пытаясь успокоиться. Успокоиться не получалось. Перед глазами вставал тот самый ведьмак, лежащий под Еленой, и их соединенные губы.
Лицо Николая Сергеевича покраснело, он вскочил и запустил хрустальной пепельницей в дверь. Солнечные осколки разлетелись по блестящему мрамору, запрыгали раскидывая в разные стороны солнечные зайчики.
—
Я посмотрел на небо. Оно снова было хмурым и по-осеннему мрачным. Опять зарядил мелкий дождик. Я вышел из своего нового дома, который мне любезно предоставил староста деревни. Конечно, дом не такой уж большой, но… Это был мой дом, а я был помещиком. Я пока что не до конца осознал всю прелесть подобного звания, но в ближайшем будущем намеревался это сделать.
— Эдгарт, ну ты чего? — высунулась из форточки Чопля. — Там Маринка уже на стол накрыла. Если опоздаешь, то будешь сам виноват. Я делиться не собираюсь! В большой семье хлебалом не щелкают!
— Да вот, смотрю наверх, Чопля, — вздохнул я в ответ. — А что, если это на нас Афанасий Ромуальдыч дождиком проливается?
— Ссыт, что ли? — переспросила ехидная служанка.
— Вот что ты за мерзость крылатая? Всю романтику похеришь, — покачал я головой, и, словно поддерживая мои слова, вдалеке прогремел гром. — Вот и Ромуальдыч это подтверждает.
— Романтика романтикой, а обед по расписанию. В общем, я тебя позвала, а дальше ты как знаешь! — отрезала Чопля и захлопнула форточку.
В это время в кармане завибрировал телефон. Я вытащил, посмотрел на табло. Там высветилась фамилия Бесстужев. Во как, похоже, что мои слова дошли до императора и вскоре я стану обладателем ещё двух деревень. А может что-нибудь ещё случится и я стану путным боярином. А это уже не хухры-мухры. Что же, такой звонок нельзя упускать.
Я смахнул зеленый кружок и произнес:
— Олё! Помещик Эдгарт Южский на связи!
— Эдгарт? Это Бесстужев беспокоит, — раздался уверенный голос поверенного императора. — К тебе есть одно важное предложение. Нужно встретиться и обсудить. Жду вас послезавтра во дворце. Пропуск будет заказан к двенадцати часам.
— А что там по поводу моей…
Договорить я не успел. Бесстужев вежливо бросил трубку. Я усмехнулся. Похоже, что наклевывается новое дельце. Даже передохнуть толком не дают. Хотя, к гоблинше в таверну надо заехать. На посошок…
Вдалеке прогремел ещё один раскат грома. Сквозь тучи пробился неожиданный луч солнца и устремился вниз, мазнув меня теплой ладошкой по лицу. Я поднял глаза к небу и улыбнулся. Может быть и в самом деле это Ромуальдыч передает привет. Жаль, что не успели нормально познакомиться, похоже, что был хорошим человеком, а подобное сейчас редкость.
Я повернулся, открыл дверь и крикнул:
— Чопля, жуй активнее, нас ждут великие дела!
— Чо, пля? Какие дела? Пока не поем — с места не сойду, — было мне ответом.
Следом раздалось чавканье. Я покачал головой и двинулся к столу. Надо было поспешить, а то и в самом деле слузгает большую часть обеда… А дела…
А дела подождут!