Зверь 4
Шрифт:
— Да ну, я добро всё больше помню, — ответил я с улыбкой. — Добро и хорошие оценки… А шутить и в самом деле не стоит, я ведь и в ответку могу чего-нибудь зарядить. Но мы с вами умные люди, поэтому не будем обижаться на подобные шалости, правда? Вот и хорошо. Всего доброго, Митрофан Валерьевич, до новых встреч.
— Ваша правда, обижаться и в самом деле на умных людей не стоит. До новых встреч, господин Южский, — чуть поклонился в ответ Крапива.
Глава 17
Заскочив
— Чопля, последнее китайское предупреждение: накосячишь с моим костюмом — накажу и не помилую! — нахмурился я. — Кузьма, ещё раз напоминаю про контроль над нашей общей подругой.
— Да делает она, господин Южский, делает, — добродушно усмехнулся призрак в бороду. — Сейчас куксится, показывает характер, а на самом деле старается.
— Предатель, — прошипела пикси, показывая призраку кулачок. — Ненавижу тебя! Прямо-таки врубила бы вентилятор, чтобы тебя развеял, да всё без толку…
Она топнула ножкой в воздухе, отчего перевернулась на месте. Наши смешки ей только добавили раздражения. Чопля погрозила всем пальцем, а потом шмыгнула в другую комнату.
— Пробовала? — кивнул я на неё.
— А как же, — хмыкнул Кузьма. — Первым делом на меня вентилятор наставила. Думала, что я сгусток тумана какой-то…
— Это да, Чопля не любит, когда ею командуют. Но ты это… давай с ней построже, — кивнул я. — Не давай спуска, а то она разленится и ничего делать не будет.
— У меня не забалует, — прогудел призрак и тоже отправился в другую комнату, только не через дверь, как пикси, а прямо через стену.
— Эдгарт, а что у тебя с этой девушкой? — спросила Марина, присаживаясь рядом, пока я наворачивал чай с плюшками.
— Что с девушкой? Да ничего, — пожал я плечами. — Император велел охранять, вот я и занимаюсь этим самым.
— И чем же она так важна? Вряд ли государь наш батюшка просто так тебя попросит возле неё виться. Тут точно какой-то умысел имеется.
— Знаешь, Марин, — вздохнул я. — Сдается мне, что «государь наш батюшка» за мой счёт хочет приблизить к себе Карамазовых. Какие-то зачатки светлой магии замечены в Светлане, а с моей подачи государь хочет показать всему остальному двору, что он может иногда и помиловать. Не часто, но может.
— Эх, интриги нашего государя порой так трудны и заковыристы, что только по итогу можно всё рассмотреть, — кивнула Марина. — Хорошо, я займусь девушкой. Заодно выясню — какие у неё отношения с одним привлекательным ведьмаком…
Она с улыбкой провела пальцем по моему бедру от колена и выше. Я на миг даже посмотрел на часы — может, опоздать на полчасика на тренировку? Но потом отбросил эту идею — Ангыр будет гонять не по-детски, так что лучше вообще не опаздывать. А уж всякими-разными глупостями можно и по возвращению позаниматься.
— Вот про ведьмака не надо, — помотал я головой. — Просто боярский сын Эдгарт. Если будешь рассказывать про наше житьё-бытьё, то лучше записывай на диктофон, чтобы мне потом не опростоволоситься.
— Хорошо, господин Южский. Всё сделаю в лучшем виде. Но вот точно нет у одного привлекательного ведьмака никаких планов по отношению к этой девушке?
— Работа есть работа, — с самым серьёзным видом я поджал губы. — Так что стоит об этом помнить всегда и не переступать ту тонкую грань…
— Которая зовется девственной плевой, — в пафосном тоне поддержала Марина и тут же отскочила.
Я попытался шлепнуть по заднице, но она увернулась и помчалась под защиту Чопли и Кузьмы.
Вот же егоза. Понимаю, что ревнует, но сделать ничего не могу. Романов не зря меня к Светлане приставил. Знает, что для меня работа важнее всяких-разных чувств. И пусть омолодившееся тело и омолодившийся разум заставляют больше думать о женском поле, но сдерживать себя я умею.
С такими мыслями я отправился к Ангыру.
База опричников располагалась на Лубянской площади. Желтоватое здание имело серый первый этаж. Оно словно говорило своим видом — мы копаемся в грязи, чтобы наверху было золото.
Получив пропуск и направление к начальнику отряда опричины особого назначения, я пошагал по коридорам. Встреченные орки и люди окидывали меня цепкими взглядами, словно сканируя на предмет опасности.
Я понимал, что по-другому они не умеют, что это профдеформация — каждую секунду подозревать всех и каждого во враге государства. Однако, себя врагом я не считал, а даже очень наоборот. Друг я был государства. Друг и союзник! И нечего так на меня пучить гляделки!
В коридорах пахло дерматином, хлоркой и почему-то тянуло горелой изоляцией. Вроде бы нигде не было никакого задымления, но запах горелого был.
Начальник отряда опричины особого назначения уже был предупрежден о моём появлении. Он ждал меня на пороге своего кабинета.
— Идём, — проигнорировал орк мою протянутую руку.
Вот и поздоровались. Нет, я предполагал, что могу ему не нравиться. Он во мне тоже особых чувств не вызывал, но чтобы вот так вот выказывать своё пренебрежение… Это уже явная заявка на недовольство с моей стороны. И нечего указывать, что он начальник, а я всего лишь мелкая сошка.
Я крупная сошка и требую к себе уважительного отношения!
Однако, ничего этого не сказал, но поставил себе зарубочку на память.
После раздевалки, где орк тоже повесил свой костюм на плечики, а взамен нацепил майку и спортивные трусы, мы прошли в зал для занятий. Здоровенный зал, где два ринга и площадка с матами прекрасно соседствовали с длинными рядами тренажеров. Раздавались гулкие удары по висящим мешкам и металлические звуки падения опускаемых весов. В зале пахло мускусом, машинной смазкой и металлом.