Зверь Лютый. Книга 20. Столократия
Шрифт:
А пока они хотят есть. Каждый день. Молодые организмы прожорливы. Взрослый человек может быть вегетарианцем, ребёнок - всегда мясоед. А взять корм силой - нельзя. Орда ещё не готова к войне. Купить? Они - новосёлы. Они отбили, отвоевали, выпросили, заняли кусок лесостепи. Но - они чужаки для старожилов. Им продают - втридорога, у них покупают - за полцены. Потому, что они пришлые. Наказать?
– Не сейчас.
Орда крепнет и нищает. Всё меньше слабых, всё больше молодых почти воинов. Почти. Нужно вкладывать в их рты мясо, нужно наполнять их животы пищей. Инвестиции в прекрасное будущее.
Всё, что было накоплено, всё, что удалось сохранить во время исхода - продаётся за бесценок землеедам. Хлеб - необходим. Без хлеба человек болеет, без хлеба не пережить зиму, без хлеба люди режут последний скот. А весной выжившие едят траву. Болеют и умирают. Хлеб - у мордвы. Мордва обжирается своими толстыми блинами, а в юртах каждую зиму мрут дети. И женщины уже устали кричать над маленькими трупиками, молча рвут на себе волосы. Дети великого жёлтого народа не вырастут. Не станут воинами. И мужчины, главы кошей отдают всё. Чтобы купить хлеба. Но скоро, очень скоро, хан соберёт своих нукеров, поднимет славное знамя с белым бунчуком... Рыжий хвост носят потомки Шарукана, чёрный - у Боняка.
Ха! Русские знают этот знак! В русских селениях пугают детей страшными сказками о семиглавом змее. О символе семи племён, поднятом над Иртышом, принесённый сюда славными ханами - Змеем Тугарином и Боняком Серым Волком...
***
Глава 436
– - Я понял, Куджа. Вы умножитесь и вы победите. Ваши рты наполнятся жирным мясом, а животы обернуться дорогим шёлком. Я знаю, как выглядит счастье для людей Степи. Так будет. Но не сегодня. Сегодня ты глава нищего коша. Юноши, которых я видел возле тебя на торжище, тощие, плохо одеты и голодны. Они не станут могучими воинами, если ты их не накормишь.
Хвастливый монолог поддатого Куджы был резко прерван. Кыпчак решил, было, обидеться на невежу в моём лице. Потом протянул кубок. Но я остановил прислуживающего нам толмачом Алу. И отправил его вон из шатра. Толковый парень, но лишние уши... хороши только срезанными у мёртвого. А мы и сами сможем понять друг друга.
– - Запоминай, хан. Завтра инязор Пичай устраивает большую охоту за рекой. Говорят, ты хороший ловец зверей. Там будут лоси и кабаны. И один олень. По кличке Вечкенза. Поймай. Увези к себе. Твои волчата могут поиграть с ним. Тебе мясо - мне кости. Живые кости. Мой человек приедет в твоё становище. Через... через месяц. Увидит оленя. Дрессированного, послушного. И купит его. За сто гривен кунами.
Я выжидательною рассматривал стремительно трезвеющего Кунджу. Того аж пот прошиб. Взгляд стал трезвым и... мечущимся.
– - Инязор... секир башка.
Гос-споди! Он такой тупой? Может, я ошибся в человеке? Мои ребятки, погуляв по торгу, смогли узнать немногое. Но известный зверолов не должен быть дураком и трусом.
– - Ты ему расскажешь? Или люди лгут о твоей славе охотника?
Заметался кипчак, задёргался. "И невинность соблюсти, и капитал приобрести". Или тут правильнее - "... и рыбку съесть"?
– - Хан... жанжал кельмейди... ссора с эрзя - нет. Хан... жазалаймын... накажет, заставит вернуть... олень.
Подчёркнуто недоуменно вздёргиваю брови:
– - Ты собираешься хвастать пойманным оленем перед своим ханом?
Бедняга. Даже макушка зачесалась. Всунул руку под войлочную шапку, остервенело поскрёб. Сейчас и в других местах скребсти начнёт. Поскрёбыш. Точно: расцарапывает себе кисти рук. Это не кожное - это нервное. Но брезгливый взгляд - я не сдержал. А он - поймал. Вскинулся, попытался сыграть смелость:
– - Я идти инязор! Сказать - что ты сказал минэ!
– - Твоё право. Ты будешь обвинять меня в том, что я захотел живого оленя? Пичай - мудрый правитель. Перед ним будет твоё слово против моего. Что он решит? Что нам обоим лучше покинуть его земли? И мы - уйдём. Зимой ты похоронишь... Сколько? Пять? Десять? Из твоего коша. Сотню из твоего куреня? Ты ведь можешь в эту зиму стать куренным. Добавить "апа" к своему имени. Куджапа... Звучит? Зазвучит. Если у тебя будет хлеб и скот для себя и для соседей. Ты теряешь многое, я - ничего.
– - Э... половину. Задаток.
Ну вот. А то девочку строил: "хан накажет, инязор узнает...".
– - Ты знаешь кто я. "Зверь Лютый" не может лгать.
– - Кха! Там - не может, тут - может! Почему мне знат?! Сперва половин - потом другой половин. Иначе - нет.
– - Ты боишься мне поверить? Не бойся.
Если он трус то... то придётся придумать что-то ещё. Пичай идёт к войне. Договориться о мире - не удалось. Значит...
– - Мы - вольные люди. Разговора не было. Тебя проводят.
Я осторожно поднялся, достал из ящичка очередную свечку, щёлкнул зажигалкой, поставил свечу в подсвечник взамен прогоревшей. Куджа смотрел на мои манипуляции с широко открытым ртом и распахнутыми глазами.
Нормальная реакция - он впервые в жизни видит зажигалку.
Все люди, всегда и везде, достают огниво, стучат по кремешку, раз-другой-третий..., раздувают трут, пыхтят, кашляют... Тут - просто блестящая штучка, из которой вдруг вылетел голубенький огонёк. И исчез. Два щелчка. А штучка небрежно опущена в карман. Колдовство?
Тот, у которого есть такие диковинки, не одна - много, разные - богат и могуществен. С таким человеком полезно дружить. Около него можно хорошо заработать, подняться, поднять семью. А работа... Что такое "украсть человека"? Пф-ф! Кыпчаки всегда воруют дураков. У соседей в степи, у землеедов...
Кха! Наказать этого жадного Пичая... который не даёт жёлтому народу дешёвого хлеба! Из-за которого каждый год мрут дети в становищах!
Ой-е! Наказать - в его же ребёнке, в первенце! Не убить, не полонить - исчезнуть. Вот он был и вот его нет. И пусть мучается неизвестностью! Как мучается неизвестностью весь мой народ - будет этой зимой джут или нет, погибнет ли скот, какие будут морозы... Немножко поиграть с этим надутым сопляком Вечкензой.