Зверь в каждом из нас
Шрифт:
Но прорыва не дождались. Либо волки все-таки сумели ускользнуть совершенно незаметно, либо они все еще находятся в тайге. Где-нибудь неподалеку от взорванной базы. Откуда кто знает – вдруг у них больше одной базы? Или они уничтожили только часть, а не всю целиком? И, потом, кто сказал, что взорвалась именно база, а не какая-нибудь обманка, бутафория?
В общем, и Шольц, и Генрих ожидали продолжения. А пока терпеливо писали отчеты, читали отчеты, редактировали и подправляли отчеты…
И ждали.
Этот день с утра ничем не отличался от предыдущих. Но довольно быстро Арчи
Началось все с того, что кто-то из волков повозился с настольным устройством, которое Арчи счел компьютером. И в какой-то момент все разом переменилось.
За две недели Арчи отлежался, и предпочитал думать, что полностью восстановился от ожогов и контузии. Отчасти – благодаря крепкому и здоровому организму, отчасти – благодаря действенной медицине волков. Но он продолжал валяться и много спать, потому что альтернативы у него все равно не было. Волки почти не обращали на него внимания, спасибо, хоть кормить не забывали. Однажды к нему приблизился один из людей, которых Арчи принял за таких же пленников, как и сам, только более нужных волкам. Людей было трое, но один занимал явно подчиненное положение и, вероятнее всего, был просто слугой. Двое оставшихся большею частью находились в своем уголке рядом со столами волков-главарей – вроде бы и рядом с волками, но все же чуть обособленно. Один из этих людей, сухощавый и крепкий овчар-среднеазиат, возможно не вполне чистый, скользящим шагом подошел к Арчи и склонился над его постелью. Арчи притворился, будто спит. Овчар таращился на него секунд двадцать, после чего таким же неслышным скользящим шагом удалился в свой угол. Цели этого визита Арчи так и не уловил. Но подозревал, что овчар просто хотел взглянуть ему в лицо. А значит, вполне мог его знать.
Девушка-ретривер на пятый день куда-то пропала. И не появлялась вплоть до дня перемен.
В какой-то момент Арчи вдруг сообразил, что остался единственным в помещении, кто лежит. Волки повскакивали, очень дружно, и так же дружно загалдели. А по поднявшейся суете Арчи догадался, что их вынужденное заключение подошло к концу.
Вообще-то сам Арчи полагал, что волки будут отсиживаться гораздо дольше. Зная вэ-эровцев Сибири, России и Европы нетрудно было предположить, что настолько откровенный спектакль, как подрыв собственной базы, кого-нибудь обманет. Но все оказалось гораздо сложнее и неожиданнее, чем ожидал Арчи.
Волки сворачивали и паковали спальники, рассовывали по ранцам вещи и снаряжение. Арчи тоже пихнули под бок – весьма бесцеремонно. И впервые заговорили с ним.
– Эй, болезный! Собирай туловище в кучу! Да пошевеливайся! – волк говорил добродушно, словно обращался не к пленнику, а к ребенку.
И метнул ему точно такой же комбинезон, какой Арчи натянул в лесу. Потом принес и ботинки. Тоже чужие, но вполне подошедшие по размеру.
Пока Арчи облачался, волк занялся спальником – тот, скатанный по всем правилам, казался совсем крохотным, как короткая трость. Видимо, материал спальника был тонким и пористым, и имел свойство в развернутом состоянии впитывать и удерживать воздух.
Волки запихали спальник в продолговатый контейнер, который тут же уволокли к единственному выходу.
От Арчи ни на шаг не отходили двое дюжих плечистых волчищ с механическим оружием в руках.
– Ты не трепыхайся особо, – посоветовал один из них. – Тогда все будет тип-топ.
– Не сомневаюсь, – буркнул Арчи.
У всех волков прослеживался один и тот же неясный акцент. За две недели Арчи к нему успел привыкнуть, и даже стал неосознанно подражать этому акценту, переняв и произношение, и интонации.
– От и молодчик! – закруглился волчище и отвернулся к выходу. Второй остался стоять как стоял: боком, причем ствол его автомата был обращен, конечно же, к Арчи.
Каждое движение, каждая повадка любого волков выдавала прирожденного бойца, у которого все завязано на рефлексы, и рефлексы эти возможно выколотить только вместе с жизнью.
Часа два пришлось ждать; волки свернули все, кроме единственного стола с тем самым прибором-книжкой. Часть из них – числом десятка в три – вышла наружу и больше не возвращалась. Потом, минут через сорок, ушла вторая партия.
Арчи попал в четвертую партию. Троих непонятных людей увезли в предыдущей.
– Эй! Вислоухий! – позвали его.
Арчи поднял голову; последние полчаса он сидел, привалясь спиной к ороговевшей стене.
– Вставай давай! Руки за спину! Шагом арш! Вон, следом за ними…
И указал стволом автомата на очередную направляющуюся к выходу группу. Арчи послушно пристроился следом, сложив руки за спиной. Долгое ожидание и долгое бездействие успели его изрядно утомить.
По пути к герметичному шлюзу они преодолели шесть крутых, лабиринтоподобных поворотов. Такое впечатление, что тайник, в котором прятались волки, строили какие-нибудь средневековые маньяки-маскировщики.
Снаружи было темно; гул падающей воды навалился, едва Арчи свернул за очередной поворот и прошел сквозь тесный овальный шлюз.
«Да это же плотина!» – осенило Арчи.
Они стояли на нижнем, а возможно и на втором снизу уступе, на вогнутой стороне, обращенной к устью Ангары. С верхнего уступа белесым упругим потоком лилась вода, поэтому разглядеть что-либо вокруг было напрочь невозможно. Широченный, во всю Ангару, водопад. И под ним, во влажном облаке водяной пыли – волки, и ход в потайной схрон, скрытый в теле плотины.
«Вот те на! – подумал Арчи, украдкой оглядываясь. – А я думал, плотины сплошные, монолитные… Как же!»
Но неужели о схроне никому больше неизвестно? Не может быть! Экологи, гидроинженеры, плотиноводы – эти должны о подобных сюрпризах знать.
– Давай-давай! Шевелись! – Арчи бесцеремонно пихнули в спину. Он провел по лицу – влага осаживалась на двухнедельной небритости крошечными капельками.
А потом он увидел – куда ему предстоит идти.
Чуть в стороне, прямо в потоке льющейся воды, виднелся узкий проход. А за ним – Ангара с высоты добрых тридцати метров. Луна на западе, и светлая дорожка на волнах; и темный полог тайги на берегах, и мерцание звезд на летнем небе…
Звезды мерцали очень сильно.
Волки шли прямо по воздуху, ни на что ногами не опираясь. То есть, вероятно, опираясь, конечно, но это что-то было невидимым… точнее видимым, но лишь едва-едва. И упиралось оно в небольшое темное пятно, похожее на отдраенный люк самолета. Самого самолета, понятно, видно не было.
«Опять камуфляж», – понял Арчи.
Ступить на то, что все естество упрямо считало пустотой, было невероятно сложно, но Арчи сжал волю в комок и пересилил естественный страх высоты.