Звери в отпуске
Шрифт:
– В самом деле,- подтвердил я,- не исключено, что ты права. Может, именно из-за покрышек автомобиль защищен от молний. Но это значит, что Камилл сейчас беззащитен. Хотя скажу: не от молнии погасли фары Камилла, Да и молния ударила далековато.
– Почему же так темно? Почему не горят фары?
– Это из-за тебя, моя дорогая, из-за тебя.
– Из-за меня? – поразилась жена.
– Да, да, из-за этого твоего музицирования.
– Какого музицирования?
– А кто без конца жал на сигнал, кто веселил всех? Кто выдумал этот
– Не вижу никакой связи,
– А я вижу. Дело в аккумуляторе. Аккумулятор Камилла и так был не в блестящем состоянии, а теперь эта игра на сигнале и полный свет на фарах его прикончили. Аккумулятора у нас уже нету,
– Как же нам завтра ехать?
– Представления не имею. Нет аккумулятора, нет камер, нет ещё многого другого, но проверить уже невозможно, потому что, во-первых, дождь как из ведра, а, во-вторых, никакого освещения у нас нету.
– Фонарика тоже нет?
– Нет. Я оставил его где-то у костра.
– Славная история.
Мы сидели, скрючившись, на матрасах и слушали в страхе, как потоки воды с шумом обрушиваются над нашими головами на полотняный верх палатки и со стремительностью Ниагары стекают на землю. Ситуация казалась безнадёжной.
И вдруг в палатке стало светло как днём. Это ещё одна молния разрезала небеса, озарив всё вокруг. Потом вновь наступила темнота, но в ту долю секунды, пока сиял свет, моя жена заметила лежащую сбоку на матрасе бумажку. Кто-то, несомненно, её подбросил, потому что в тот момент, когда мы уходили, записки там не было.
– Любопытно, что это за бумажка? – сказала жена.
– Возьми её в руку, держи и не выпускай.
– А что при этом изменится? Мне её в темноте всё равно не прочесть.
– Неважно. Держи перед глазами. Как только сверкнёт следующая молния, что-нибудь да прочтёшь.
Создалось нелепое положение. Мы с надеждой ждали очередной молнии. А ведь обычно бывает не так – люди боятся, как правило, грозы.
– Что за порядочки,- заворчал я.- Безобразие! Так долго никакой молнии! Что у них там в небесах стряслось? Две молнии и всё? И это называется гроза? Надо будет написать в газету.
Едва я это сказал, как тут же сверкнуло, загремело со страшной силой, и мы затаили дыхание.
– Скорей читай! – крикнул я.
– «Ува-жа-емые гра-жда-не…» – забормотала жена.
– Да ты скорее, скорее… Вот тебе и на! Молния кончилась.
В самом деле, молния, хоть и сияла на этот раз долго, закончила своё существование столь же внезапно, как её предшественница, и вновь стало темно, будто в подземелье.
– Тебе кажется, что всё просто,- стала оправдываться жена. – А записка нацарапана каракулями, словно писал малограмотный. И вспышка всего секунду. Не рассчитаешься…
Трудно было не согласиться.
– В таком случае сиди наготове. В любой момент может сверкнуть следующая.
Гроза, к счастью, шла прямо на нас, и молнии над нашими головами сверкали всё чаще, заливая
– «При-ди-те, по-жа-луй-ста…» – разбирала по складам жена.
– Ну вот. Куда прийти, во сколько? – я дрожал как в лихорадке.
– Я не успела.
Молния уже кончилась. Но в тучах вспыхнула следующая.
– «В двадцать…» – прочитала при её свете моя жена.
– Так-так, значит, в восемь часов вечера.
– Не уверена, там дальше есть, кажется, что-то ещё. Ну да,- продолжала она, когда вновь вспыхнула молния.- «В двадцать один час…».
– Так-так… В девять.
– «Бу-ду ждать в ка-фе на мо-ле».
– Какая тебе ещё моль? – Меня это не на шутку рассердило.- Моли в отпускное время сидят в городе, у них там по шкафам полно работы.
– Да тут речь вовсе не о моли, а о моле. Такое сооружение, которое вдаётся в море. Где-то там должен быть ресторан. «В ва-ших собствен-ных…»
– Что в ваших собственных?
– Ещё не знаю. Придется ждать следующей молнии. Ага, есть. «Ин-те-ре-сах. Де-ло се-се…»
– Дело се! Дело се! – заговорил я сердито, потому что молния опять погасла.
– «Се-рьёз-ное,- закончила жена при еледующей вспышке.- В бу-то-ньер-ке у ме-ня будет под-сол-неч-ник».
– И это всё? – спросил я.
– Кажется, да,- ответила жена.- Вроде, есть ещё подпись. Потерпи капельку, проверю при следующей молнии.
Прошла минута, вновь сверкнуло, и она добавила:
– В самом деле, подпись.
– Какая?
– «Ка-мер-ный».
– Камерный?
– Да, Камерный.
– Любопытно. Что это, простое совпадение обстоятельств или же таинственное приглашение, связанное с пропажей наших камер?
– Не знаю, может, и так.
– Тогда надо пойти на встречу. Который час? Я взглянул на часы. Светящиеся стрелки показывали полдевятого.
– Осталось полчаса,- заметил я.- Гроза пошла, похоже, на убыль.
В это время года грозы столь же внезапно начинаются, сколь внезапно стихают. Так произошло и с этой грозой. Дождь прекратился, молнии сверкали всё реже, гром урчал глуше и, наконец, утих где-то вдали.
Я надел резиновые сапоги и отправился искать фонарик. К счастью, он тут же нашёлся, я нажал на выключатель и – о чудо! – лампочка вспыхнула. Вода не попала вовнутрь и не повредила батарейки. Я направил луч света на костер. Он уже угас, и над ним вился голубоватый дымок. Я обошёл вокруг костра и, к своему удивлению, обнаружил, что всюду валяются камеры, все надутые, одни немного, другие – почти полностью. Я без труда отыскал камеру бобра, а потом и её подругу – ту самую, на которой сидела бобриха. Но третьей камеры, столь необходимой, нигде не было.