Звериная пара
Шрифт:
— Вспомнила вдруг про работу и расстроилась. Не обращайте внимания, сейчас налопаемся углеводов и жизнь снова станет прекрасной. Пошлите в кофейню, — подхватила я их под руки и повела в сторону моего любимого кафе, подстраиваясь под шаг Ярославы и стук ее трости.
Там мы действительно накупили кучу пирожных, а к нему взяли самые большие чашки с кофе. Снова болтали о женском, о их жизни в стае, о планах после обучения. И ни слова про Серафима. Они вдвоем мастерски уходили от этой темы, видимо, не желая поднимать сложную тему. И я была за это благодарна.
А
Договорившись с девочками о совместном ужине на завтра — сегодня они сами отменили поездку в магазин из-за усталости, — я разместилась на заднем сидении его автомобиля и принялась придумывать план мести. Маргарита еще семь лет назад имела виды на Серого, поэтому их воссоединению я совершенно не удивилась, но вот так просто отдавать Серафима я не собиралась. Попорчу нервы высокомерной волчице: за прошедшие года я изрядно наелась от нее негатива.
«Что же мне такое сделать? Что же придумать?» — крутилось в моей голове, пока я не наткнулась на собственные пакеты с бельем. Я не стала ставить их в багажник, а положила рядом с собой, и вот теперь они мне сами и подсказали, что делать.
Самая лучшая месть сопернице — заставить выбранного ею мужчину вожделеть тебя.
Девочки очень быстро переехали, буквально за полчаса собрали вещи, что мы купили на первое время, обняли меня и исчезли за своей дверью на моей же лестничной площадке.
Когда я закрыла дверь, то поняла, что мы с Серафимом остались одни. Я развернулась к нему и приступила к своему плану мести.
— Я сейчас принесу новое белье. Поможешь перестелить постель в гостевой комнате?
— Конечно. Без проблем, — ответил Серафим и задержал на мне взгляд. Почувствовал неладное? Поздно, дорогой мой. Поздно! Я тебя сегодня измучаю.
Он ушел в мою гостевую комнату, принявшись там снимать белье, а я с коварной улыбкой отправилась в ванную, в которой уже лежал весь необходимый наряд.
Я зашла в комнату, накинув лишь ажурный халат, который лишь подчеркивал сексуальность и ничего не скрывал от взгляда. Серафим обернулся и сглотнул. Он прошелся по мне быстрым горячим взглядом, но вернулся к глазам и уставился на меня, раздувая крылья носа.
— Арина, что ты задумала? — хрипло и с рыком спросил он, а повела плечами, скидывая халат, оставшись лишь в корсете и, вложив в голос магию, приказала:
— Сядь на кровать.
Глаза Серафима блеснули золотом, слегка расширились, но противиться он не смог — ошейник Послушания работал как часы. Он втянул воздух и шагнул назад, усаживаясь на развороченную кровать. Он приоткрыл рот, чтобы произнести что-то, но промолчал. Его зрачок расширялся с каждым моим шагом к нему. Верхняя губа подергивалась, как в беззвучном рыке, показывая отросшие клыки. У меня так билось сердце, что я ничего не чувствовала, совершенно не понимая злиться ли Серафим на меня. Или...
«Тебе должно быть все равно. Ты сегодня его наказываешь!» — прикрикнул на меня внутренний голос.
Я подошла совсем близко к моему волку, глядя на него
— Решила показать тебе, на что потратила твои деньги. Там целых десять пакетов. Хочешь посмотреть? — с нежными нотками спросила я.
Серафим опять сглотнул и кивнул, продолжая смотреть в мои глаза. Он не опускал их ни на мою грудь, ни осматривал жадно фигуру. И почему-то это мне не польстило, а наоборот, разозлило. Я нагло залезла ему на колени и облокотилась руками о спинку дивана по обе стороны головы.
— Но сначала я хочу услышать правду. Ты предал меня? — голос мой был холоднее зимней стужи. Я ведь хотела спросить про Маргариту, но вырвался вопрос, который мучил меня все эти годы.
Серафим напрягся, жилка на его шее вздулась, но он стиснул зубы.
— Ясно, значит, будешь упрямится. — Игривость как рукой сняло, а внутри проснулась фурия. — Приказываю: говори! — прорычала я не хуже любого оборотня.
Серафим оскалился и рыкнул в ответ, но его голос быстро осип, потому что ошейник Послушания моментально принялся стягивать шею. Лицо волка стало краснеть, но он не проронил ни слова.
— Серафим, говори! — закричала я уже больше от испуга, потому что поняла, что он начал задыхаться. — Говори! — сжала я его плечи. Любой запрет на голос ошейник Послушания обходил. Должен был обходить. Но не в этот раз. Серафим на моих глазах умирал. Я схватилась за мягкую кожу и магическим импульсом сдернула его с шеи. Мой волк судорожно втянул воздух и захрипел, закрыв глаза.
— Что, черт побери, на тебя наложили? Почему ты молчишь? Серафим, — обессиленно произнесла его имя и отшвырнула ошейник в коридор. Я чуть собственными руками его не задушила. Меня трясло.
— Зря ты его сняла, Ариша, — вдруг сипло проговорил Серафим и в одно мгновение подмял меня под себя.
— Серафим, — прошептала я, кристально ясно осознавая все последствия. Моя магия против его волчьей силы.
Он нагнулся ко мне и жадно поцеловал. Он углубил поцелуй. Проник языком в мой рот, смешивая ласку с голодной похотью. Он не скрывал своего вожделения, вытягивал из меня душу и, как настоящий Зверь, не собирался никуда отпускать.
Я слабо пихнула его в плечо, но он лишь оторвался от моего рта и принялся целовать лицо.
— Сопротивляйся сильнее, мореглазка, иначе...
Иначе ты присвоишь меня себе — вот, что он хотел договорить. А я уже ничего не могла: ни думать, ни защищаться, ни отрицать свои чувства, который просто расплавленной лавой побежали внутри от сердца.
Мне так его не хватало!
— Я тебя люблю, — прошептал Серафим, посмотрев мне в глаза. — Всегда любил и буду любить.
И я заплакала. Со всхлипами и солеными слезами на лице, а Серафим крепко обнял меня и сцеловал их с лица. Я так тянулась к его теплу, что вскоре сама принялась целовать его. Он ответил сразу же, захватил мой рот жадным поцелуем и спустился к корсету, который очень удобно снимался. Пара крючков, и я уже была почти обнажена перед ним. Он стянул футболку, нахально мне улыбаясь, словно я выиграла лучший приз в своей жизни, а я уже открыла рот, чтобы напомнить ему про его общение с Маргаритой, как вдруг увидела некрасивый шрам на плече. В том самом месте, где было вплавлено серебро защитной руны.