Зверолов

Рудазов Александр

— Если они дышат этой гадостью, тогда понятно, почему они такие агрессивные, — проворчал Хаусер, пока вокруг него со свистом сгущался скафандр. — Оружие все взяли? У Трооста вижу, а вы, Лебедева?

Пилот хлопнула себя по бедру, на котором висели стопер и легкий бластер.

— А модификанты есть?

— Ускоренные рефлексы, уплотненные мышцы, подкожная нейросеть, — коротко перечислила Лебедева.

— Сойдет. Я выхожу первым, вы за мной, Троост замыкающим.

В полу разъехался люк, и массивная фигура Хаусера скользнула

в нее, точно крот в нору. Он сгруппировался, ожидая толчка в ноги, но вместо этого повис в невесомости. Тихо чертыхнувшись, Хаусер включил ионники в ладонях и торопливо отлетел в сторону, освобождая дорогу Лебедевой.

— Забыла предупредить про невесомость, — виновато произнесла та, увидев выражение лица генерала.

— Пф, — фыркнул Хаусер. — У них что, нет искусственной гравитации?

— Да, какие-то отсталые пришельцы, — поддакнула Лебедева.

— Ну, надо признать, что мы и сами изобрели ее довольно случайно, — рассудительно произнес выплывший из люка Троост. — Если бы Силей не уронил тот шарик на установку… кто знает?.. Чисто теоретически искусственную гравитацию могли изобрести еще в девятнадцатом веке — возможности для этого в принципе тогда уже были…

— Ага, мели больше, — хмыкнул Хаусер, переворачиваясь головой «вверх». — Лебедева, как с невесомостью? Умеете?

— Шесть достижений в космоболе, — коротко ответила пилот и, чуть рисуясь, птицей устремилась вперед.

Отсутствие гравитации было далеко не самым странным на корабле пришельцев. Если снаружи они выглядели более-менее нормально, то внутри царил… сюрреализм. Другого слова и не подобрать.

Не было выраженных пола и потолка — все поверхности смотрелись одинаково. В условиях невесомости это неудивительно — когда-то и земные космические корабли были таковы. Однако водоросли, растущие из каждой стены, — это что-то совсем неземное.

Хотя не водоросли, конечно. Просто какие-то колышущиеся ленты серо-стального оттенка. Они покрывали все, куда ни посмотри. Между ними пробегали искры, а иногда вспыхивали словно водяные шарики — только изумрудно-зеленого оттенка. Кое-где торчали толстые трубы, источающие сизый дымок, — возможно, нагнетатели воздуха или иные средства вентиляции.

В воздухе же стройной колонной плыли… про себя Троост окрестил эти штуки «вагонетками». Метр двадцать в длину, шестьдесят сантиметров в диаметре, они имели форму муравьиных яиц, масляно блестели и разбрызгивали во все стороны тягучие сероватые капли. Анализатор показал, что это амальгама цинка с примесью нераспознанного вещества.

Хозяев корабля пока что не видно. Если, конечно, ими не являются эти самые «вагонетки». Они совершенно не похожи на разумных существ, но Вселенная способна преподносить и не такие сюрпризы.

Самым неприятным сюрпризом стало отсутствие связи. Инфы у всех работали нормально, но выйти в Инфранет не получалось. Что-то вокруг создавало сильные квантовые помехи.

Но зато появление чужаков не вызвало никакой

реакции. Признаков тревоги незаметно, загадочные «вагонетки» по-прежнему летят ровным потоком. Не исключено, что сюда уже спешит боевая группа, но также возможно, что проникновение все еще остается незамеченным — и этим стоит воспользоваться.

По команде Хаусера земляне переключили скафандры на маскировочный режим. Тончайшие оптоволоконные нити по всей поверхности принимали свет с одной стороны и выпускали с противоположной. Это не давало настоящей невидимости, но делало фигуры прозрачными, а в неподвижности — почти неразличимыми.

Конечно, не факт, что зрение инопланетян схоже с человеческим. И не факт, что у них нет иных сенсорных систем. Троосту очень хотелось поскорее внести ясность в этот вопрос и узнать — что же представляют собой эти беспрецедентно агрессивные разумные существа?

Хаусер выпустил в воздух горсть военных дронов-разведчиков. Они почти не отличались от тех, что использовал в работе Троост. Послушные команде, миниатюрные роботы порскнули в разные стороны, снимая все подряд и передавая изображение на визор Хаусера.

Немного сориентировавшись на чужой территории, генерал приказал двигаться вперед. Стараясь не задевать «вагонетки» и «водоросли», земляне осторожно поплыли по нескончаемому туннелю. Время от времени от него отходили боковые, но они выглядели точно так же.

В один из них Хаусер все-таки заглянул, чтобы убедиться, что не упускает ничего важного. Боковой туннель оказался не слишком длинным и очень быстро закончился… видимо, трюмом. Громадным металлическим мешком, полным очень густого и плотного пара. На визорах появилось предупреждение, что скафандры усиливают магнитные экраны до максимума — вокруг чрезвычайно враждебная среда.

После беглого осмотра выяснилось, что это действительно трюм, в котором складируется… награбленное. Тут были оплавленные слитки руды, обломки орбитальных станций и сильно поврежденный разведывательный катер. Открыть дверь не удалось — маленький космолет словно обработали мощной концентрированной кислотой. Когда же Хаусер прорезал дыру бластером, то обнаружил внутри четверых членов экипажа. Разумеется, они были мертвы и обезображены до неузнаваемости.

— Зачем они их убили? — пробормотала Лебедева.

— Мы всегда думали, что высокоразвитый разум не может проявлять беспричинную агрессию, — тихо сказал Троост. — Похоже, мы ошибались.

Хаусер ничего не говорил. Он мрачно осматривал окрестности, от души желая встретиться с теми, кто это сделал. Убедившись, что в трюме никого нет и помочь погибшим он уже ничем не может, генерал приказал возвращаться в туннели с «вагонетками».

Задание требовалось выполнить как можно скорее.

Движение понемногу становилось интенсивнее. «Вагонетки» шли уже не в один ряд, а в четыре, причем некоторые обзавелись всадниками. Судя по всему, это и были хозяева корабля.