Звезда Ада
Шрифт:
Наконец женщина пошевелилась и открыла глаза. Поначалу ее взгляд был бессмысленным и долго беспорядочно блуждал по своду пещеры, пока не остановился на двойнике. Спустя несколько мгновений, показавшихся Стервятнику невыносимо долгими, в этом взгляде блеснул луч узнавания, а затем и нечто большее — нежность и любовь.
Сегейла улыбнулась и протянула руки к тому, кого приняла за Люгера. Она не обращала внимания на серые фигуры, все еще обступавшие ее, и на магистра в зловещей малиновой мантии, но вдруг отпрянула от двойника, словно заметила подделку.
Люгер почувствовал боль, как будто сам только что стал жертвой жестокого обмана. Он отдавал должное женскому чутью и при этом страдал от того,
Двойник даже не дотронулся до Сегейлы. Он вообще избегал прикосновений к человеческой плоти. Выходя из пещеры, он бросил Глану:
— Оденьте ее и приведите ко мне.
Глава пятьдесят третья
Стервятник и волчица
Двойник удостоился сомнительной чести отобедать в обществе магистров Лиги, и Стервятник настолько уверовал в свою неуязвимость, что согласился продолжить затянувшуюся игру. В этом не было необходимости; им двигало только извращенное любопытство.
Сегейла находилась под защитой Дракона, еще не зная об этом, и сам
Люгер не мог бы обеспечить ей большую безопасность — ни до, ни после тех событий. Прежде, когда Стервятник позволял себе задумываться о вещах почти несбыточных, ему казалось, что он не станет испытывать судьбу, если каким-то чудом ему удастся спасти Сегейлу. И вот чудо произошло, но Люгеру этого было мало. Чем больше странного и непонятного видел он в городе-призраке, тем сильнее манил его таинственный и страшный Фруат-Гойм — так притягивает порочного человека отражение собственной, темной и непознанной, натуры.
Вскоре появилась и Сегейла — уже одетая, преобразившаяся не только внешне, но и внутренне, украшенная в соответствии со здешними обычаями, благоухающая земмурскими ароматами. Просторное платье, расшитое серебряными нитями, скрадывало изменения в ее фигуре.
Сегейла держалась настороженно и отчужденно. Она догадывалась, что мужчина, освободивший ее, — не тот Люгер, которого она знала и любила в Элизенваре, но не могла понять, как вести себя теперь, чего ждать от спасителя, не давшего ей ни единого намека или знака. Она имела дело с оборотнями, поэтому не верила никому и ничему и не задавала лишних вопросов. Хуже всего, если настоящий Люгер уже мертв и ее разбудили только для того, чтобы использовать в качестве приманки, вовлечь в очередную грязную интригу…
Пожалуй, со стороны Стервятника было чересчур жестоко подвергать
Сегейлу такому испытанию, но он утешал себя мыслью, что все делается ради ее же блага. Кроме того, ему была присуща извращенная, неосознанная потребность заставлять страдать тех, кого он любил.
Он не видел ее очень долго и уже начал забывать, как она красива. Ее образ, сотканный из нежности, доброты и тепла, всегда жил в его памяти, но теперь Люгер смотрел на Сегейлу глазами двойника, заново обретая утраченную яркость восприятия — будто очистилось или разбилось мутное стекло, доселе разделявшее любовников. Ее прозрачные серые глаза влажно блестели и, казалось, сами излучали свет. Сейчас Сегейла не принадлежала никому, и поэтому Стервятнику страстно хотелось поцеловать ее мягкие податливые губы, ощутить сладость дыхания, гладкость ее кожи, упругость груди и бедер…
Его эротические фантазии были прерваны, когда за чужеземцами явился оборотень в серой униформе Стаи, чтобы проводить их к назначенному месту. Принцесса пошла следом за ним, спиной ощущая неуловимо опасную близость существа, которое сопровождало ее с неизменным ледяным спокойствием. НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИМ спокойствием.
Конечно, Сегейле было чего бояться. К окружавшему
За громадным столом, имевшим форму разомкнутого кольца, сидели те, кто безуспешно противостоял двойнику на поприще племенной магии. Если бы не сумеречный свет, в глазах рябило бы от многоцветия и блеска роскошных мантий. Впрочем, оборотни обладали зрением ночных хищников, а двойник мог при необходимости «видеть» теплокровных существ и в абсолютной темноте.
Вероятно, обед был всего лишь данью традиции. Внимание Люгера сразу же оказалось прикованным к огромной белой волчице, которая возвышалась над головами магистров. Она сидела на каменном монолите, отдаленно напоминавшем скошенную пирамиду со срезанной вершиной и вырубленными в гранях ступенями. У волчицы были розовые глаза альбиноса. Единственным ее украшением (и скорее всего не только украшением) был камень, оправленный в блестящий металл многозвенного плоского ошейника, — невероятных размеров черный бриллиант, при виде которого у Стервятника захватило дух. Его огранка отличалась исключительной сложностью и совершенством. В мерцающем, как темная звезда, камне было нечто мистическое; он явно принадлежал иному миру. И при взгляде на него ощущалось чье-то незримое присутствие, словно камень был еще и глазом, вырванным и похищенным глазом потустороннего существа, которое теперь стремилось отыскать его в вечной ночи своей слепоты, вселяясь в души зрячих…
Люгер испытал немалое облегчение, когда двойник отвел взгляд от камня, — он почувствовал, что слишком долгое созерцание бриллианта может быть небезопасным для рассудка. Тем более что на обладательницу камня тоже стоило посмотреть.
Как ни странно, Люгер никогда прежде не видел своей королевы, хотя странным это могло показаться где угодно, только не в Валидии. Правда, он почти сразу же догадался, что перед ним — сама Ясельда, зловещая самка, чья тень угадывалась за самыми чудовищными преступлениями и мрачными тайнами валидийского двора.
И тут Стервятник понял, насколько ему повезло. Смелый и, на первый взгляд, безукоризненный план, достойный изощренного интригана Кравиуса, мгновенно сложился в его голове. Этот план позволял дать ответ на главный вопрос, который терзал Слота с недавних пор: вплоть до последнего момента он не представлял, каким образом сумеет вернуться в Валидию через владения Земмура после того как будет уничтожен Фруат-Гойм. Теперь Люгер вроде бы нашел способ обезопасить себя и свою женщину во время этого долгого и крайне рискованного путешествия.
Двойник, чье лицо оставалось непроницаемым, молча и с достоинством поклонился королеве, затем проводил Сегейлу к свободному креслу. Сам он занял место справа от принцессы. Возможно, в другое время Люгера позабавила бы мысль о том, как высоко он вознесся, обедая с особами королевских кровей.
Розовые глаза волчицы следили за двойником со злобой и ненавистью, которых тот вполне заслуживал. Ничтожнейший подданный — нищий по меркам земмурской аристократии, да еще валидиец, почти варвар, — преподнес Ясельде крайне неприятный сюрприз. Как только до нее дошла весть о появлении над Фруат-Гоймом Небесного Дракона, она покинула столицу и отправилась в пещерный город, использовав для быстрого перемещения одну из могил Гадамеса. Лишь железная воля и холодный расчет удержали ее от немедленной расправы над магистром, допустившим непоправимую ошибку. Звезда Ада была похищена из цитадели Ордена Святого Шуремии, считавшейся неприступной для оборотней, и доставлена в Земмур, но Лиге так и не удалось завладеть талисманом, хуже того: попытка обрести легендарное оружие древних и власть над обитаемой частью мира грозила обернуться самоубийством…