Звезда Альтаир. Старообрядческая сказка
Шрифт:
Перед немногочисленными иконами горело всего три-четыре свечи. Коричневой позолотой поблескивали во мраке узкие лица святых. Горьковато пахло горелыми можжевеловыми ягодами, ими монахи курили вместо ладана.
Настоятель подал Ивану открытую толстую книгу в кожаном перелете.
– Читай отсюда.
Неяркое пламя свечи колебалось. Непривычные печатные строки читались сначала невнятно, а потом все яснее и проще. Царевич удивился тому, как уверенно зазвучал его голос.
– Благослови, душа моя, Господа. Господи, Боже мой, Ты возвеличился зело. Ты
Так и молились. Юноша под руководством пономаря читал по книге. Братья пели. Теперь молитва казалась царевичу не только понятной, но и увлекательной. Он даже пожалел, когда служба окончилась.
Было уже поздно. Симеоны разошлись по кельям. Настоятель постелил юноше на широкой лавке, а сам лег на полу.
– Завтра, Иван, тебе надо пораньше встать и отправиться в путь. Неотложное дело ждет тебя по дороге.
Но царевич хотел продолжить беседу:
– Прости, батюшка, не поговоришь ли со мной еще? Коли я завтра покину скит, то, может быть, мы больше никогда не свидимся. А вопросов у меня много.
Симеон вздохнул в темноте.
– Не переживай. Твои вопросы не останутся без ответов. Ты повстречаешься и побеседуешь еще со многими людьми.
– Дозволь задать хоть один вопрос.
– Что ж, спрашивай.
– Расскажи, отче, о старой русской вере.
Глава 19
Настоятель ворочался на полу.
– Я с братьями придерживаюсь старой веры. Посему нам пришлось покинуть отчизну и искать прибежища в Брынском лесу. Послушай, Иван, мой рассказ…
Когда-то Кулички и черкасская земля составляли одну страну – Берендеево царство. Правили им могучие и славные государи. И вот один из них, подобно Додону Гвидоновичу, задумался о вере. Нет в его державе никакой веры! У соседей есть, а у него нет!
Тогда сей царь отправил послов в разные страны для испытания разных вер. Послы объехали весь свет. И больше всего им глянулась эллинская вера.
В ту пору эллинам принадлежало полмира. Перед их правителями склоняли головы все народы. Не было на свете города богаче и пышнее их столицы Иераполя – Святограда. Посередине него возвышался огромный храм святой Софии – премудрости Божьей. И ежедневно тысячи богомольцев со всех концов земли приходили к нему, чтобы подивиться его непостижимому величию и несказанной красоте.
Эллинская вера стройностью и мудростью превосходила прочие. Все в ней было соразмерно – учение о Боге и служение Богу. В эллинском царстве жили не только самые просвещенные мудрецы, но и самые хитроумные художники, самые искусные стихотворцы, самые сладкоголосые певцы.
Поэтому богомолец, приходивший в храм святой Софии, восторгался и его неописуемым убранством, и тем, как благоговейно и чинно возносились в нем мольбы Господу. Казалось, смертный человек поднимался к престолу Божьему и слышал райское пение архангелов, ангелов, херувимов и серафимов.
Берендеевы послы, вернувшись на родину, объявили государю:
– Обошли мы многие народы, но плохи их веры. Пришли мы в Святоград. И ввели
Так Берендеева страна приняла самую наилучшую веру.
Миновали столетия. Эллинское царство расшатали междоусобицы. Пользуясь этим, соседи с востока и запада отнимали у него область за областью. Наконец под ударами неприятеля пал блистательный Иераполь. Жестокие захватчики разграбили и осквернили храм святой Софии.
Эллины, некогда гордившиеся мудростью и просвещенностью, оказались порабощены народами дикими и невежественными. От этого прискорбно умалились все их науки и искусства. Вера пришла в самое жалкое состояние, лишившись былой стройности. Начались вероучительные споры. Богослужения лишись прежней чинности. Иконы, убранство храмов, пение и чтение более не поражали красотой.
И только в далекой северной стране крепко и твердо блюли то, что когда-то получили из Святограда. Впрочем, и здесь не все было благополучно. Соседи-ляхи воевали с Берендеевым государством за черкасскую землю. В конце концов захватили ее и стали насаждать на ней свою папскую веру. Эллинская вера в неизменном виде сохранялась только на Куличках.
Так продолжалось до недавнего времени. Но сорок лет назад патриархом всех Куличек был избран Никель. Ему безоговорочно верил царь Алмаз Мельхиорович, тогда неопытный и пылкий юноша. Он беспрекословно слушался патриарха, считая его своим собинным, особенным, другом.
Иноземные послы, путешественники и купцы, посещавшие Кучков, говорили царю и патриарху, что во всех землях, где распространена эллинская вера, по-другому молятся Богу, по-другому пишут иконы, по-другому поют и читают.
Чужестранцы убеждали государя начать войну с ляхами и сарацинами, освободить черкасские и эллинские земли, восстановить разрушенный Иераполь. И тогда, говорили иноземцы, Алмаз станет правителем огромного государства, а Никель – духовным повелителем половины мира. Только надо для полного единомыслия в будущей державе русскую веру привести к единообразию с эллинской и черкасской.
Льстивые слова возбуждали самолюбие молодого царя и гордого патриарха. Они пригласили заграничных мудрецов и попросили их исправить веру на Куличках. Те посмотрели древние русские книги, по которым молились веками, и заявили, что они испорчены бесчисленными ошибками. Надобно их править по современным эллинским и черкасским образцам.
Началась правка. Итог ее оказался ужасен: ни в одной священной книге не осталось ни одной строчки, которая не была бы переиначена, причем неудачно или неверно. Это вызвало на Куличках всенародное возмущение. Почему мы должны верить заезжим прохвостам, а не нашим благочестивым предкам? Чем новые книги лучше старых? Чем старая вера хуже новой?