Звезда бессмертия
Шрифт:
— Погоди, Вион! — прервал взволнованную речь Главного Конструктора Саон-Иос.
Вплотную подойдя к трибуне, ухватившись за ее края огромными руками, он впился взглядом в заполненные беспредельной верой глаза Виона.
— Погоди! Не надо больше объяснять, убеждать, требовать! В принципе мы все здесь полностью согласны с тобой. И не только мы, все земляне в этом едины, кивнул он на мгновенно порозовевшую Большую Стену. — Но ответь нам, пожалуйста, всего на один вопрос. Их, правда, можно задать множество, но суть у каждого одна: кто включит в нужный момент автоматы? Кто определит этот момент с оптимальной точностью? Кто возделает землю и засеет ее? Кто взрастит леса и луга, откроет подземные вольеры, включит насосы для перекачки воды, чтобы заполнить высохшие реки и озера, кто пробудит от анабиоза животный мир? Кто?
— Мне понятны твои
– До вчерашнего дня они тоже были постоянными спутниками моих раздумий… Но вчера вечером, когда я пришел к себе в дом, вместо Аноны и детей меня встретил Вион-ду, весьма толково объяснив, что жена и ребята трудятся в вечернюю смену и вернутся с работы только после полуночи, но что он, Вион-ду, с удовольствием организует Учителю поздний обед и, если нужно, развлечет его…
Роберто знал, что Вион-ду — искусственный биологический робот-двойник Главного Конструктора — один из тысячи роботов первой экспериментальной партии, созданной восемь лет назад. Их судьба решалась на первом закрытом заседании Совета Земли нового созыва, сподвижником которого был избран Вион. Решение по поводу первой тысячи биологических роботов было принято простое: выращенные искусственным путем биологические субстанции, главную основу каждой из которых составляло серое мозговое вещество, — почти точная, только несколько увеличенная копия мозга землянина, — эти субстанции еще ничем себя не проявили. Они были в зачаточном, хотя и готовом к развитию, состоянии, представляя собой чистый, нетронутый, подготовленный к эксперименту материал. Результаты этого первого научного поиска трудно было предопределить, хотя авторы и возлагали на него большие надежды. Поэтому эксперимент решили продолжить, не разглашая широко его первых шагов и результатов. Учитывая, что жизнеобеспечивающей мозг субстанции с помощью отражающе-копировальной аппаратуры можно было придать практически любую внешнюю форму, согласились превратить эту тысячу субстанций в копии сподвижников Совета Земли и отдать их на обучение своим же прототипам. Им присвоили имена будущих учителей с короткой приставкой “ду”, что означало “дублирующий”.
— Вы, конечно, понимаете, — усмехнувшись в первый раз за весь этот трудный день. продолжал Вион, что в последние годы я не мог уделить достаточно внимания своему воспитаннику, как и все вы, вероятно, своим. Вполне естественно, что представление мое о нем ко вчерашнему вечеру оставалось примерно таким же, как и шесть-семь лет назад, когда он, несмотря на солидный рост и вполне развитые мышцы, походил скорее на двухлетнего мальчишку-почемучку. Правда, я тогда довольно основательно потрудился, составляя программу его обучения. В ней были, конечно, общие разделы культуры, истории, литературы, музыки, искусства. Но главное место все же занимала техника, эволюция развития научно-технической и конструкторской мысли. Именно после ознакомления его с этой подробной программой я с семьей уехал в зону садов и отдыха. А потом… Потом — смертельная угроза Земле и ее обитателям, борьба с нею захватила все мои помыслы, забрала все мое время. Иногда я встречался с учеником, от случая к случаю, — а они выдавались все реже, — отвечал на его вопросы. Потом я научил его пользоваться справочной Центра Разума, фонотекой, библиотеками, справочными Центра Связи, подарил ему обитон и малый рабочий пояс… Пожалуй, именно на этом и кончились мои педагогические функции. Просто некогда стало уделять ему хоть крупицу внимания. Последние три года я видел его дома только мельком, хотя должен признаться, что вчера меня ничуть не удивило ни то, что Вион-ду очень проворно и со вкусом накрыл стол к ужину, ни то, с каким профессиональным мастерством подавал кушанья. Он даже не расплескал мой любимый манго…
Не когда после ужина Вион-ду предложил развлечь меня партией в шахматы, а затем без особых трудов выиграл, поставив оригинальный и прямо-таки красивый мат моему мамонту, я посмотрел на него повнимательней. После третьего проигрыша мне стало все абсолютно ясно: проморгал парня, выпустил из-под контроля, не выполнил задания Совета Земли. А сам он, оставленный без руководства или хотя бы элементарного присмотра, заполнил подавляющее большинство свободных клеток своего мозга теорией и практикой шахмат.
Мне было очень стыдно. И тогда с робкой надеждой я спросил его, чем еще он мог бы развлечь меня.
Вион-ду спокойно ответил, что при желании Учителя он мог бы спеть или сыграть на каком-нибудь музыкальном инструменте,
Все еще терзаемый сомнениями и угрызениями совести, я заказал по каналу прямой доставки несколько различных музыкальных инструментов и уже через десять минут после этого оказался в удивительном мире чарующих звуков и прекрасных мелодий. Вион-ду одинаково виртуозно играл на каждом из них, а голос его звучал то редчайшим по силе басом, то восхитительным тенором, то неповторимым, никогда не слыханным мною до вчерашнего вечера, сопрано… Он знает на память множество стихов, целые поэмы и даже книги.
Я несколько успокоился. Как говорится, у меня отлегло от сердца: ведь и такое направление умственного развития очень нужно обществу. Пусть из-за моей невнимательности не получился конструктор, зато будет отличный педагог-музыковед и исполнитель… И все же где-то внутри нарастала обида на самого себя — какого потенциального помощника потерял!
Осторожно, намеками стал я выяснять у него — знает ли, кто он есть в действительности и какова главная задача его деятельности и функционирования в нашей социально-экологической системе.
Он четко ответил, что Вион-ду — биологический робот серии 1-1000 за номером 42, призванный концентрировать в себе знания и опыт своего Учителя — Главного Конструктора планеты Земля. Рост-210 сантиметров. Вес — 100 килограммов. Заложенная долгота биологического функционирования субстанции — 5000 лет…
И тогда я, не скрывая горечи, упрекнул его в том, что он, пусть даже не сознательно, подвел своего Учителя, загрузив миллиарды клеток памяти центрального мозга субстанции теорией шахмат, музыкой, историей, литературой — пусть даже очень нужными землянам, но весьма далекими от проблем конструирования знаний.
Однако мой ученик решительно возразил, заявив, что главную свою задачу — задачу, поставленную семь лет назад перед ним Учителем, он практически уже выполнил полностью. Вот почему теперь, как он выразился, в свободные часы, наряду с музыкой, историей, литературой, искусством, шахматами и другими предметами “для души” он завершает изучение в рамках подготовки специалистов высшей категории таких аспектов науки, как химия, биология, астрофизика, медицина, геология, астронавтика, земная топография, экология и некоторых других. На прошлой неделе, к примеру, он штудировал юриспруденцию, основой которой на планете, как известно, является Регламент Справедливости. Что же касается загруженности клеток мозга, то по шкале Леграна — создателя искусственного биологического мозга и питающей его субстанции-носителя она составляет пока, — заявил мой ученик, — только семнадцать процентов.
Нужно ли объяснять, — в полной тишине, подсвеченной желтым огнем внимания Большой Стены и тысячи пар широко раскрытых глаз сподвижников, продолжал Главный Конструктор, — что в течение последующих трех часов — всего времени, которое у меня оставалось до начала сегодняшнего нашего заседания, я экзаменовал его со всей строгостью, пристрастием и даже предвзятостью. Но, объективности ради, должен сказать, подчеркиваю, что в этом величайшая заслуга Главного Биолога Леграна, — как инженер-конструктор Вион-ду стоит на голову выше своего номинального учителя.
Я это подчеркиваю потому, — обвел Вион глазами застывших в напряженном внимании товарищей, — что учился-то он практически самостоятельно. Тем отраднее, что как конструктор Вион-ду, без всякого сомнения, знает все, что знаю я… Но самое важное заключается в том, что он знает значительно больше. Овладев сложнейшими теоретическими познаниями в области физики, математики, экономики, химии, биологии, астрономии и других ведущих наук, прекрасно ориентируясь в законах общественного развития, изучив технику и технологию производства и приобретя практические навыки управления большей частью технических средств, сложнейших технологических, химических и энергетических процессов, сочетая все это с глубокими знаниями экономики и материально-энергетического потенциала планеты, он научился логически обобщать все многообразие этой гаммы знаний, выбирая при решении какой-либо задачи самый оптимальный вариант, учитывая при этом последствия принятых решений в глобальном масштабе — для всех сфер развития общества. Он называет это системным подходом и убедительно доказал его неоспоримые преимущества на примере выявления некоторых существенных ошибок при разработке проекта мегаантенны, ее поисково-принимающего зеркала. Но об этом — после. Уж тут вы поверьте мне на слово. Что же касается главного…