Звезда Хаоса

Ястребцова Анастасия

— Ариен, — скомандовала вместо ответа та.

В небольшой пещерке тут же вспыхнул яркий белый свет, и Лиас непроизвольно закрылся от него руками: даже через закрытые веки свет казался слишком интенсивным, в глазах появилась неприятная слабая резь, а в уголках начали собираться слёзы.

— Хватит, — отдала новый приказ предводительница.

Пещера снова погрузилась в кромешную тьму, и Лиас, наконец, смог открыть слезящиеся глаза. Не то чтобы он сильно удивился, но осознавать, что он, будучи светлым эльфом, не мог видеть при свете, было странно. Лиас даже не мог понять, как на это реагировать. Наверное, ему должно было быть грустно, но на самом деле, он просто с недовольством думал о том, что отряду опять придётся с ним возиться: то Ариен вёл его за руку по тоннелям, потому что он не видел, куда идёт, а теперь, видимо, будет то же самое под солнцем.

—

Похоже, прежний хозяин твоих глаз никогда не был на поверхности, — подвела итог Мать Лияр.

— И что делать? — светлый эльф с надеждой переводил взгляд между двумя женщинами: надеясь, что они знали способ, как быстро адаптировать его глаза к свету даже в нынешних условиях, хоть он и сам понимал, что свет в тоннелях — плохая идея, и рассчитывать на это не стоило.

— Ничего. Пойдём ночью, — пожала плечами Мать Лияр, — если нужно будет идти днём, завяжем тебе глаза. Поверхность безопасна — провести за ручку одного светлого эльфа для восьми дроу — не проблема. Заодно меньше вопросов будет, если кого-то из твоих встретим.

Лиас кивнул и перевёл взгляд на выход из пещеры, у которого сидел Иран. Светлый эльф был бы сейчас рад увидеть на его месте Кьяра, который обычно дежурил первым: ему можно было бы рассказать о своих противоречивых чувствах — Кьяр всегда слушал. Из тех же, кто был здесь, Лиас мог бы открыто поговорить ещё с Ариеном и Наей, но с другой стороны озвучивать что-то лишнее при Матери Лияр, ему всё равно не хотелось, так что оставалось переживать всё молча.

***

Отряд шёл уже десятые сутки, и Ная уже, наверное, в сотый раз пыталась найти Кьяра из сознания феникса, и в сотый раз у неё ничего не получалось. Она смогла найти Таэмран, но в городе было столько эльфов, столько магий сияло одновременно, что определить, какая из них принадлежала именно Кьяру оказалось невозможным. Ная могла выделить водную магию среди остальных, но кроме как интенсивностью её источники ничем не отличались. Предводительница пыталась прочитать чувства каждого, кто обладал водной энергией, чтобы попытаться определить Кьяра по ним, но и это оказалось бесполезно — на таком расстоянии для феникса все были абсолютно одинаковыми. Свой отряд и Мать Лияр Ная в такие моменты могла почувствовать предельно ясно, — Ариен, как и всегда сиял слепящим белым светом, затапливая им всех вокруг, — но они все были рядом, а Кьяр так и оставался за гранью её восприятия.

Ная тихо выругалась и открыла глаза: очередная попытка закончилась ничем.

— С ним всё будет хорошо, — прошептал ей на ухо Ариен, притягивая её ближе к своей груди и пряча в своих объятиях, — заклинание Эмиэля тут же нас оповестит, если с ним что-то случится.

— И что мы сделаем? — отчаянно зашептала в ответ Ная. — Отсюда мы ничем не сможем ему помочь.

Ариен знал, что она была права, но в отличие от неё его сознание не застилали эмоции, и мечник понимал, что, на самом деле, сейчас именно они находились в куда большей опасности, чем Кьяр. Кьяра в Таэмране охраняли, как драгоценность, пока не вернётся Мать Лияр, а вот их в тоннелях никто не защищал, кроме них самих, и Мать Лияр до сих пор не сказала им, ни куда они шли, ни зачем, ни сколько ещё должно было продлиться их задание. Они до сих пор не знали, что они должны были сделать для неё: были ли они для неё просто сопровождающими или жертвами для какого-то ритуала. Ариен вполне допускал, что когда они исполнят свою роль, Мать Лияр просто убьёт их всех и Кьяра по возвращении тоже, чтобы избавиться от всех лишних свидетелей исполнения её плана, поэтому мечник был отчасти даже рад, что Наю всё это не волновало, из-за того что она слишком сильно переживала за Кьяра, зная, как он реагирует, когда остаётся один. Конечно, они все знали и понимали, что морально Кьяру сейчас было хуже них всех: Кьяр боялся одиночества, боялся потерять свой отряд, боялся потерять Наю, и сейчас, сидя взаперти, ему даже было не на что отвлечься от всех этих тяжёлых мыслей и рвущих душу переживаний. Однако они все понимали, что нервничать сейчас стоило в первую очередь за себя. Все кроме Наи, сердце которой тревожно сжималось только из-за того, что отряд был не в полном составе. Эмиэль уже пытался ей сказать, что это задание могло стать для них последним, и ей следовало больше думать о себе, но Ная по какой-то причине доверяла Матери Лияр куда больше, чем остальные, и в такой исход ни на секунду не верила. Глядя на её абсолютно спокойную реакцию в ответ на все предупреждения Эмиэля, Ариен даже начал подозревать, что в этой ситуации он недооценил свою предводительницу, приписав ей куда

большую подверженность эмоциям, чем это было на самом деле. Вероятно, это они переоценивали опасность происходящего, либо, в отличает от женщин, просто чего-то не знали. В любом случае, имея богатый опыт общения с Матерям, Ариен при Матери Лияр предпочитал держать все свои подобные мысли при себе: эти женщины слишком хорошо умели использовать любые неосторожны слова, сказанные в их присутствии.

— Зря ты к нему не прислушиваешься, — усмехнулась Мать Лияр после того разговора Эмиэля с Наей, — он ведь может быть прав — убить вас было бы вполне логично, когда вы всё выполните.

— Я убью вас, госпожа Сайтара, если вы поднимете руку на мой отряд, — тихо, но уверенно отозвалась Ная, — мир огромен. Если я не погибну в бою, то после этого я найду способ забрать Кьяра, и мы просто навсегда исчезнем из Таэмрана.

— А если я смогу убить тебя раньше, чем ты призовешь феникса? — с улыбкой поинтересовалась Мать Лияр.

— То он убьёт вас уже после моей смерти. Я в любом случае не уйду из этого мира без вас, — всё так же спокойно предсказала исход подобного поединка предводительница.

— Ты могла бы быть очень опасной соперницей, если бы тебя интересовала власть, — хохотнула Мать Лияр.

— Но меня интересует только мой отряд, — хмыкнула Ная, — просто позвольте нам всем вместе спокойно делать то, что нам нравится, и мы никого не будем трогать. Будем преданно служить Дому и городу и хранить ваши тайны, если это потребуется.

— Вот поэтому ты мне и нравишься, — кивнула Мать Лияр, — но знаешь, ты действительно немного странная: вы сейчас почти всем отрядом, возможно, идёте навстречу смерти, а ты нервничаешь из-за того, кто сидит в безопасности.

— Те, кто сейчас, возможно, идёт навстречу смерти — стоят за моей спиной, я с ними, и мне не из-за чего переживать, а тот кто сидит в безопасности — один, и этому дураку, который в душе так и остаётся ребёнком, я сейчас даже не могу просто сказать, что всё будет хорошо, что он справится, и что я обязательно вернусь за ним, — возразила Ная.

— Уверена, он знает… — помолчав вздохнула Мать Лияр. — Хватит нервничать: у моих женщин приказ хранить твоего Кьяра, как текст тайного заклинания. Даже если его магию раскроют, самого его вернут тебе в руки живым и невредимым, как только я снова займу своё место по возвращении. Считай это платой за это задание.

***

Лёжа грудью на столе в комнатах Матери Лияр, Кьяр наблюдал за миниатюрными иллюзиями, разыгрывающими наивную сцену, бесконечно вертящуюся у него в голове: вот его отряд возвращается в Таэмран, вот дверь в эти проклятые комнаты открывается, и на пороге стоит его Ная, которая тут же обнимает его и привычно целует, обхватив ладонями шею и слегка направляя большими пальцами движения его головы.

Даже понимая насколько всё это глупо и бессмысленно, Кьяр совершенно не пытался с этим что-то сделать. Эти крошечные иллюзии были его старой привычкой. Они появлялись, когда ему было плохо, и делали то, чего сам он сделать по каким либо причинам не мог, зачастую заставляя его чувствовать себя ещё хуже, но убирать он их всё равно особо не стремился.

Сотканная из магии Ная прижала его крошечный образ к себе и что-то зашептала ему на ухо, как всегда ласково перебирая его волосы. Кьяр вздохнул и развеял обе иллюзии, переведя взгляд на своё запястье, на котором была видна метка магии Эмиэля: по крайней мере, они были живы, иначе бы она уже исчезла.

Вторая неделя его заточения подходила к концу. В комнатах кроме Дэллы в обличии Матери Лияр никто не появлялся, но и она только приносила ему еду, спала и уходила. Судя по тому, что ему никто ничего не говорил, его иллюзия до сих пор успешно справлялась со своей задачей, и отсутствие Матери Лияр пока никто не обнаружил.

***

— Госпожа Сайтара, мы уже почти на поверхности, может, вы нам всё же скажете, почему нам пришлось так внезапно уйти из Таэмрана? — задала, наконец, интересующий всех вопрос Ная, не особо рассчитывая получить на него ответ, — просто отбиваться от вопросов мужчин она уже устала, и проще было спросить, чем в сотый раз объяснять им, что в подобных ситуациях молча выполняют, что говорят, и ничего не обсуждают. Она, конечно, понимала, что сама избаловала свой отряд, давая им всю информацию, которой располагала, чего другие предводительницы обычно не делали, поэтому и задавать Матери Лияр неуместные вопросы тоже решила сама, раз уж выбора ей её мужчины особо не оставляли. В чём она, кстати, тоже была виновата сама, но переучивать их силой, напоминая, как себя положено вести, всё равно не собиралась.