Звезда Комо
Шрифт:
— Не смей, — зашипел он, но его голос слегка задрожал.
Обручи сжались вокруг него. Пение становилось все громче и громче, а могущество дев сильнее с каждым звуком.
Когда обручи коснулись Бальтазара, он закричал.
Но святые девы не знали пощады. Они оплетали его заклинанием все туже и туже. Отчаянные крики Бальтазара становились все громче и громче.
Вдруг бабушка отделилась ото всех и помахала мне в последний раз.
Затем полетела так быстро, что было видно лишь светящуюся линию, направившись в сторону Бальтазара.
Его охватил и увлек за собой золотой вихрь. Затем
Пепел и смерть
Я снова открыла глаза и увидела солнце, садящееся за горизонт. Ярко красное, оно окрасило все небо волшебным светом. Я ощутила под собой твердый песок.
Следующим, что я почувствовала, была жгучая боль во всех конечностях.
Я не смогла сдержать хриплого крика. Тем не менее заставила себя откатиться в сторону и подняться. Мои помятые крылья безжизненно висели за спиной. Я спрятала их и мгновенно почувствовало, что мне стало легче двигаться.
— Сельма. — Ко мне подошла фигура в белом одеянии. — Как ты?
Проморгавшись, я узнала господина Лилиенштейна.
— Очень хорошо, — отозвалась я. — Бальтазар мертв. Бабушка лично забрала его в царство мертвых. Он не придет снова. Больше никогда.
Господин Лилиенштейн с облегчением улыбнулся.
— Ты даже не можешь себе представить, как я счастлив слышать эту новость. Пошли, — он протянул руку и помог мне встать. — Адам уже ждет тебя. Пришло время покинуть поле битвы.
— Что случилось? — спросила я, оглядываясь по сторонам. Равнина выглядела ужасно. Повсюду валялись разбросанные темные плащи. Ветер гнал их взад и вперед, как темные волны. Между ними лежали безжизненные тела, которые поднимали и отправляли в Гондану воины в белых одеждах.
— Мы прибыли в последнюю секунду. Вы были окружены Морлемами, и как раз на грани потери жизни.
— Я знаю, — ответила я. — Я так вам благодарна. Я и не знала, что вам удастся собрать целую армию.
— Этопосоветовала мне твоя бабушка. Думаю, что она предвидела эту битву. Но мне даже не пришлось никого уговаривать. Все, кто сбежал в Антарктику, захотели выступить против Бальтазара и его приспешников. Присоединились Профессор Нёлль так же, как Морфий, Анна и даже Моника Арпади вооружилась, чтобы отомстить за мужа и сына.
— Как вы узнали, что это произойдет сегодня? — удивленно спросила я.
— Как только я узнал об окружении Морлемов, мы сразу же отправились из Антарктики в Австралию. Я понял, что Бальтазар в Гондане собрался сделать решающий ход для консолидации своей власти. Он уже начал накладывать заклинания на людей в Шенефельде. После его возвращения из Австралии они должны были стать низшей прислугой в городе, а также в Тенненбоде, в Сенате и в домах патрициев.
— Я и не подозревала о таких далеко идущих планах, — обеспокоенно ответила я. — Я только заметила, что здесь, в Гондане, он уже наложил заклинание на большинство плебеев. И без моей бабушки всё стало бы явью, — тихо заметила я.
Мистер Лилиенштейн кивнул.
— Она была отважной и замечательной женщиной. Я действительно ценил ее. К сожалению, она покинула нас. Но я очень уважаю жертву, которую она принесла ради всех нас.
— Верно, — ответил я. — Без моей бабушки мы бы
— Мудрые слова, Сельма, — улыбнулся господин Лилиенштейн. Мы прибыли на территорию для соревнований, и я увидела внизу яму глубиной пять метров.
— Вы прекрасно воплотили этот сложный план, — похвалил господин Лилиенштейн.
— Ну, не все пошло по плану, но это не моя вина. — Я посмотрела вниз. Повсюду были воины в белых одеждах, которые помогали разыскивать и отправлять в Гондану раненых. Я увидела обвалившиеся трибуны и разрушенную почетную ложу. А также безжизненные тела Гюнтера Блюма и ТимеиТоррел.
Рядом с Тимеей стоял на коленях и просто смотрел на свою мать Адам. Его темные крылья свисали на спине вниз, а на лице была видна сильная боль. Картина была тревожной и красивой одновременно. Это всколыхнуло мне сердце. Мне было так жаль, что Адам потерял свою мать, но тем не менее я была счастлива за него, что в последний момент он все-таки узнал, что она была на его стороне и даже выступила против мужчины, которого на протяжении многих лет тайно любила.
В тот момент, когда я приблизилась, Адам почувствовал мое присутствие и посмотрел на меня.
Я на секунду задержала дыхание, увидев, насколько серьезными были его травмы. Кровь стекала по его лбу.
На правом боку зияла рана от удара огненным шаром Бальтазара.
Он медленно встал и, с трудом передвигая ноги, направился ко мне. Последние несколько метров он пролетел и приземлился прямо передо мной.
— Наконец-то ты проснулась, — промолвил он с мягкой улыбкой на губах. — Я снова почёл за честь сражаться на твоей стороне, Сельма фон Норденах. Мы победили его. Я все еще не могу в это поверить. Все Морлемы рассыпались в прах. Бальтазар мертв. Он никогда не будет угрожать нам снова. Никогда больше. — Адам подошел и вложил свою ладонь в мою. — Клянусь, что я буду достоин всех жертв, которые были принесены. Я всю свою жизнь буду отстаивать свободу, за которую мы так тяжело боролись. Рядом с тобой это будет счастье.
Я почувствовала нерешительную улыбку на своих губах.
— Ты мне нужен сейчас, больше, чем когда-либо, — твердым голосом произнесла я. — Мы должны вернуть домой тех, кто погиб в этой битве. Мы должны достойно похоронить их, и поле этого начнется новая большая глава нашей жизни.
Адам кивнул.
— Точно, необходимо ввести такую демократию, какую нужно было ввести еще шестьдесят лет назад.
Я кивнула и прикоснулась нежным поцелуем к его губам.
— Сельма! — услышала я, как кто-то громко кричит моё имя.
Я обернулась и увидела бегущею ко мне Лидию и ни на шаг не отстающего Леонардо. Громко вздохнув, я подметила их ранения.
— Всего лишь незначительные царапины, — сказала Лидия, правильно оценив выражение моего лица. — Он мертв. Я все еще не могу в это поверить.
— Просто поверь, — с облегчением произнесла я.
Вдруг раздался шелест, и рядом с нами приземлился Торин.
— Вот вы где, — воскликнул он, — Я так рад, что с вами все в порядке. Рамон и Леннокс тоже живы. С отцом все хорошо. Он лишь немного растерян.