Звезда Комо
Шрифт:
— Мы не перестаём обыскивать царство грёз, — поспешно ответила Седони.
— А что насчёт Бальтазара? — осторожно спросила я. — Как продвигаются дела с ним?
Седони вздохнула.
— У нас нет с ним контакта, и, похоже, у нас также не получается найти доступ к магам, которые находятся в его непосредственной близости. Ни к сенатору Джонсону, ни к этим новым сенатором, которых он назначил на пост.
— Шмидту и Фройдесхагену, — вставила я.
— Да, именно, — кивнула Седони. — Такое чувство, будто они скрываются и не смеют выходить, будто догадываются, что мы их уже поджидаем.
— Вы можете повлиять на ритуалы?
— Да, можем, — решительно и убежденно ответила Седони. — Мы можем помешать ему провести их. Вместе у нас достаточно сил. Ему будет сложно наложить новые защитные заклинания или открыть порталы. Будет непросто даже принять новых магов в Объединенный Магический Союз, если мы вмешаемся.
— Хорошо, — кивнула я. — Мне пора возвращаться. Если будут какие-то новости, сообщи мне в любое время.
— У нас получится, — подбодрила Седони и подошла к краю моего мира грёз. — Вместе мы сила.
Я кивнула.
— Надеюсь мы достаточно сильны, — немного помедлив, я добавила. — Спасибо за все. Я очень ценю вашу поддержку.
— Поблагодаришь нас, когда минует опасность, — вздохнула Седони. Она еще раз помахала и проскользнула через полупрозрачную стену.
Я некоторое время наблюдала, как туман успокаивается, покачиваясь в том же привычном ритме, как всегда, закрыла глаза, сосредоточилась на своем теле и вернулась в Миндору.
Открыв глаза и поморгав, я увидела глиняный потолок, который мне уже изрядно опостылел. У меня было ощущение, что я уже целую вечность заперта в Миндоре, хотя прошло всего несколько дней.
В полутьме я услышала тихий шепот. Это были серьезные голоса Торина и Леандро.
Я встала с кровати, в которой еще спала Лидия и надела теплую куртку.
— Мы тебя разбудили? — с беспокойством спросил Леандро, когда я подсела к ним за стол.
Листья дерева тускло светились над нами, окутывая пещеру таинственным светом.
— Нет, я не спала, — ответила я. — Я была в мире грез и говорила с Седони. Она и святые девы поддержат нас как, смогут. Почему вы еще не в кровати? Уже поздно. Есть новости?
— Я говорил с Ленноксом, — сказал Торин и напряженно провел рукой по светлым волосам. — Ситуация в Шенефельде не изменилась. Ничего не понимаю. Защитные заклинания пали, а Бальтазар ничего не делает. Он не входит в Шенефельде, не объявляет монархию. Его замаскированные Морлемы разгуливают по Шёнефельде, а «Хроника Короны» пишет одну банальность за другой. Прямо сейчас речь идёт о том, что дом Сибилл был закрыт, потому что они сделали слишком много ложных пророчеств.
— В самом деле? — задумчиво промолвила я. Разве бабушка не упомянула, что изменения имели какое-то отношение к Сибиллам? Видимо, они прямо сейчас говорили правду, а Бальтазару это не понравилось. Но зачем он это скрывает? — Он чего-то ждёт, — задумчиво заметила я. — Что-то ему ещё мешает. Мы должны выяснить, что происходит в палате сенаторов. Ширли что-нибудь узнала от своего источника? — я выжидающе посмотрела на Торина. —
— Источник Ширил был уволен, — с сожалением сказал Торин. — Кто-то узнал, что он проболтался.
— Я должна поговорить с Парэлсусом, — заметила я. — В настоящее время он единственный, кто имеет информацию.
Я закрыла глаза и попыталась с ним связаться.
— Побереги время и силы, — произнёс Торин, когда мне не удалось даже спустя пять минут послать Праэлсусу сообщение.
— Что это значит? — я удивлённо посмотрела на Торина.
— Леннокс пытался сегодня поймать Парэлсуса в Тенненбоде, но его ассистент сказал, что Парэлсус покинул Шёнефельде уже как несколько дней. А точнее говоря — это было в тот день, когда Бальтазар появился в палате сенаторов.
— Он спрятался, — вздохнула я. — Чего от него ещё ждать?
— Кстати, профессор Эспендорм передаёт тебе приветы. Она получила твоё письмо и попросила Леннокса передать, что учитывая обстоятельства, ты, твой брат и сестра можете продолжить учёбу, как только почувствуете, что себя лучше. И…, - Торин многозначительно распахнул глаза, — …ты, Сельма, должна связаться с ней, если тебе потребуется помощь.
— Звучит, как зашифрованное сообщение, — немедленно отозвался Леандро.
— Ну, не знаю, — ответила я. — На вряд ли профессор Эспендорм будет посылать какие-то скрытые сообщения. Она очень правильный человек и обычно имеет в виду именно то, что говорит. В буквальном смысле.
— Как бы там ни было, — продолжил Торин. — В Тенненбоде тоже всё идёт своим чередом и, похоже, никто не заметил, что в палате сенаторов сменилась власть. Даже Скара делает то, что всегда, задирая окружающих людей своими прихотями. Кажется, она не знает, что её отец мёртв.
— Это действительно странно. Почему Бальтазар всё ещё колеблется и тратит так много времени, чтобы скрыть своё присутствие? — спросила я, скорее себя, задумчиво глядя на мягко светящиеся листья.
Торин прочистил горло.
— Я подозреваю, что он ждёт, когда ты ещё раз появишься в Шёнефельде. Он хочет поймать и, наконец, избавиться от тебя. Ты не можешь наложить против него защитное заклинание? Тогда в палате сенаторов он окажется в ловушке.
Я страдальчески вздохнула.
— Я не могу. У меня даже нет заклинания. Такие вещи бабушка хранила либо в голове, либо в книгах, которые ещё в Шёнефельде. Жизиль сунула мне в руки только книгу лекарственных растений. Не знаю, почему. Всё произошло так быстро.
— Книгу лекарственных растений? — Торин задумчиво посмотрел на меня. — Ты права, она была у тебя с собой.
— Не знаю, как Жизель до этого додумалась, и, честно говоря, не хочу беспокоить её по пустякам. Она позаботилась о похоронах, а это, наверняка, было для неё нелегко. Может она просто хотела спасти книгу. Она знала, насколько та важна для моей бабушки, и, скорее всего, боялась, что Бальтазар появится в любую секунду и превратит наш дом в руины. Никто не мог знать, что он будет тянуть с этим так долго. Но даже если бы у меня было заклинание, его не так-то просто применить. Есть несколько хитростей и уловок, которые знают только посвящённые.