Звезда курятника
Шрифт:
Я снова взяла трубку, открыла список исходящих и двинулась по нему крайне медленно, нажимая после каждого номера опцию «Выбор: время звонка». В топ-двадцатку вошли звонки, сделанные не Андрюхой, а Татьяной — уже после гибели владельца телефона. Меня интересовали только те звонки, которые мог сделать сам Андрей — еще вечером в четверг.
Рассуждала я так. Галка говорила, что с подозрительной дамочкой ее супруг договаривался о свидании после ужина. Ужинать дома он мог только по окончании рабочего дня, то есть уже после восемнадцати часов. Убили Андрюху не то поздним вечером, не то ночью, и телефона к тому моменту при нем не
Разрыв обнаружился после отметки «двадцать семь». Двадцать восьмым, двадцать девятым и тридцатым в списке числились «четверговые» звонки, сделанные соответственно в 19.51.44, в 18.43.16 и в 17.12.40, причем в семнадцать часов с минутами Андрей звонил на собственный домашний телефон. Наверное, хотел узнать, приготовила ли Галка ужин. Оставалось проверить два номера.
Я настучала шесть цифр последнего по времени исходящего звонка.
— Служба такси «Гепард», — без промедления отозвался приятный женский голос.
— Девушка, я забыла в вашем такси сумку с документами! — захныкала я. — Скажите, можно ли ее вернуть?
— Когда ехали, какой машиной? — деловито уточнила женщина.
— В четверг, около восьми часов вечера, заказала машину по телефону в девятнадцать пятьдесят одну!
— Не важные, наверное, документы, если вы спохватились только через четыре дня! — не удержалась от реплики моя собеседница.
Я промолчала, чтобы ей не мешать: из трубки интершумом доносилось приглушенное клацанье клавиатуры. Диспетчер явно искала в компьютере «мой» заказ.
— В Центральный парк ехали?
— Точно, в него! — обрадовалась я. — Можно мне получить координаты водителя, я бы с ним поговорила о своих документах?
— Я бы и сама с ним поговорила о ваших документах, забытые пассажирами вещи положено сдавать, — проворчала женщина. — Вы с Паниным катались, он сегодня не работает. Пишите пейджер.
Я записала ненужный мне номер пейджера водителя Панина, поблагодарила диспетчершу и отключилась. Итак, последним звонком Андрюха вызвал такси, чтобы ехать в парк. Вероятно, свидание с мадам Икс было назначено на восемь часов вечера, и Андрей не успевал добраться на место встречи общественным транспортом.
Немного волнуясь — как-никак возможному убийце звоню! — я набрала последний номер. Зря волновалась: в трубке тянулись гудки, а потом бесстрастный голос электронной автоответчицы сообщил мне, что абонент не отвечает. Я решила повторить попытку через несколько минут, а пока, чтобы не зря держать в руках телефонную трубку, позвонила Ирке.
— Привет еще раз! — сказала я подруге. — Как закончились похороны?
— Закончились нормально, традиционно для похорон, — отрапортовала Ирка. — Покойников погребли, поминальный обед съели, так что финал был совершенно стандартный в отличие от начала. Первый акт печального действа был, конечно, сногсшибательным! Андрюха с Галкой были бы довольны.
— Почему?
— Ты разве не помнишь, как они любили отличаться от других? Свадьбу свою играли не в ресторане, а в парке, на колесе обозрения!
Свадьбу на колесе обозрения я помнила. Такое шоу трудно было забыть! Восемьдесят человек гостей рассадили по кабинкам, по четыре человека
— А в позапрошлом году Андрюхин юбилей отмечали на крыше пятнадцатиэтажного дома! — напомнила Ирка. — Тогда еще спасатели в полной амуниции дежурили у ограждения по периметру крыши и еду подавали через чердачное окно!
— Да, весело было, — улыбнулась я. — Помнишь, какой-то пьяный гость желал произнести поздравительную речь, непременно стоя на возвышении, и с этой целью полез на мачту телевизионной антенны! И жильцы двух подъездов, лишившиеся телевещания, материли нас, задрав к небу высунутые в окошки головы!
— А под конец шоу лифт с юбиляром застрял между этажами, и застоявшимся спасателям нашлась-таки работа! — включилась в воспоминания Ирка. — Эх, жалко Андрюху с Галкой, занятной они были парой, пока не начали друг с другом собачиться…
— Интересно, отчего это Андрея все время на высоту тянуло? — вслух задумалась я. — То на колесо обозрения, то на крышу?
— Так он же скалолазанием в молодости занимался, ты разве не знала? Ах да, ты же не была знакома с ним в то время, это мы вместе в политехе учились, — ответила Ирка. — Андрюха даже в соревнованиях участвовал, специально ездил в Красноярск, карабкался там наперегонки с другими такими же психами по каким-то местным столбам.
— Что ты говоришь? — заинтересовалась я. — Какая любопытная информация, мне ее надо обдумать… Я тебе потом перезвоню, ладно?
Я выключила мобильник и затолкала обе трубки — и свою, и Андрюхину — поглубже в сумку.
— На коляб, на коляб! — кричал Масянька, выбираясь из песочницы, к которой он уже утратил интерес.
— Пошли на кораблик, — согласилась я.
Мы собрали в пакет разбросанный шанцевый инструмент и потрусили к аттракциону «Юнга», который недавно был закрыт на ремонт и не работал, но моего ребенка это не останавливало. По дороге к карусели он на своем птичьем языке поведал мне, что запросто пролезет через дырку в заборе и прекрасным образом покатается даже в кораблике, стоящем на приколе. Для этого в ту же заборную дырку должна была пролезть я, чтобы вручную поштормить карусельное судно с забравшимся в него юнгой Масяней. Я не роптала: развлекать ребенка — мой родительский долг.
Позже, уже дома, эстафетную палочку массовика-затейника принял из моих рук Колян. Плотно поужинав, муж и сын шумно веселились в комнате, а я беседовала по телефону с Иркой. Подруга позвонила, не дождавшись моего обещанного звонка.
— Ты хотела мне что-то сказать, — напомнила она. — Что?
— Что? Дай-ка вспомнить, — задумалась я. — А, я хотела тебе сказать, что мне сегодня подложили змею!
— Свинью? — недослышала Ирка.
— Свинью я бы взяла, она съедобная, — заметила я. — Нет, мне подложили не свинью, а змею!