Звезда моей души
Шрифт:
Зол печально промолчал, всецело разделяя мое неподдельное горе. Кажется, он уже давно постиг немудреную истину: каждый получает то, что заслужил… Но, боги, как бы мне хотелось узнать, что плохого успела сотворить я и за какие вольные или невольные грехи вы наказали меня подобными жестокими испытаниями?
Тепло распрощавшись с воином, я подошла к краю уступа и, осторожно наклонившись над его кромкой, глянула вниз. Конечно, здесь и в помине не было хоть какой-нибудь плохонькой лестницы или просто вырубленных в камне ступеней. Но выяснилось, что уступ располагается не так уж высоко, а посему неровная, щербатая
Мы начали спуск. Первой шла гибкая, как змея, Ребекка, предварительно проверяя каждый камень на прочность. За ней бочком сползал тяжелый Беонир, которого она страховала одной рукой, ибо юноша брюзжал не затыкаясь. Он мало глядел себе под ноги, но пространно жаловался на свою любовь к подземельям и на закоренелую антипатию к скалолазанию, подкрепленную врожденной боязнью высоты. Замыкала цепочку я, спокойно перепрыгивая с камня на камень.
Никто из нас не думал сейчас о времени. Мы старались не вспоминать о дурной славе Серой долины, ведь спуск отнимал все силы и внимание. А о неприятностях этого странного места успеем поразмыслить позже, когда очутимся внизу. Эх, хорошо там, где хорошо, а не там, где нас нет…
Зол и Лют молчали. Они бок о бок стояли на каменном уступе и чуть отрешенно наблюдали за путниками, медленно спускающимися по петляющей между валунами тропинке. Их было всего лишь трое – таких разных и в то же время чем-то неуловимо схожих между собой путников… Лют мучительно наморщил густые брови, пытаясь сформулировать размытую, ускользающую от него мысль: «Они, они…»
– Ты тоже это заметил? – Зол дружески похлопал товарища по плечу, отвлекая от непривычного занятия.
Лют облегченно утер свой повлажневший лоб и пренебрежительно ухмыльнулся.
– Фух, ну и тяжелое же это занятие – думать, – в его голосе явственно прозвучала насмешка, адресованная мудрецам, – оно меня аж в пот вогнало! Во Тьму всякие размышления, они никогда не доводят до добра. Ну слыханное ли дело, чтобы воины – думали? – Он язвительно фыркнул. – Вот мечами позвенеть или поохотиться – куда как приятнее и завсегда по-нашему! – И он неразборчиво добавил еще нечто ругательное, невыгодно обрисовывающее характеры всяких магов и изобретателей, навлекших на их мир целую прорву невзгод и бед. Не иначе как от избытка ума и пагубной склонности к размышлениям. При этом Лют воинственно выставил вперед массивный подбородок, недвусмысленно намекая на собственное превосходство.
Проницательный Зол добродушно улыбнулся, внимая сомнительным сентенциям напарника. Он давненько уже привык к некоторой ментальной ограниченности своего закадычного друга, прощая тому и неизлечимую косность ума, и вопиющую грубость манер. Открытия совершают мудрецы и мыслители, но миру требуются и вот такие бесхитростные воины, призванные охранять достижения цивилизации. К тому же Лют отнюдь не безнадежен. Пусть он слаб умом, но зато силен головой, ведь именно ею он и двери вышибает, и орехи колет.
– Ты о чем говорить-то начал? – напомнил Лют, выводя напарника из задумчивого состояния. – Рассказывай давай, а то нам еще обратно идти.
Зол глубоко вздохнул, провожая глазами три фигуры, постепенно скрывающиеся в туманной пелене. Словно в воду канули или умерли… Последнее сравнение оказалось
Судьба… Тут Зол радостно улыбнулся, ибо наконец-то понял, что именно объединяет этих троих столь разных существ, делая их удивительно похожими друг на друга. Их судьбы едины и связаны в общий узел, призванный дать начало чему-то новому, хорошему и обнадеживающему. Но как могут вершить будущее Лаганахара два мерзких предателя, приставленные к носительнице древней силы? Этого Зол не понимал категорически и поэтому даже боялся углубляться в такие возвышенные материи.
А посему, отказываясь от дальнейших логических изысканий, воин просто мотнул волосами, отгоняя прочь сонм непрошеных мыслей. Он решил предоставить Наследницу ее собственной судьбе, полагаясь на везение и благой промысел, всегда благоволящий к истинным героям.
– Ты как считаешь, – спросил Лют, уже отвлекшийся от своей предыдущей фразы и позабывший недавние мысли, быстренько выветрившиеся из его примитивного мозга, – она сможет спасти Лаганахар? Или эти два предателя не оставят малышке ни единого шанса?
Вместо ответа Зол раздосадованно моргнул, возмущенный несносной прямолинейностью друга. Ну откуда ему знать то, что неизвестно даже самим богам?
– Ты как считаешь, – скороговоркой продолжил приставучий ниуэ, возвращаясь в переплетение подземного лабиринта, – Ребекка лучше Беонира или щенок хуже кровососки?
Зол тихонько рассмеялся, восхищенный столь противоречивой логикой друга.
– Поверь мне, эти мерзавцы вполне стоят друг друга! – уверенно заявил он. – И дай Шарро, чтобы Йохане удалось избегнуть расставленных ими ловушек…
– О чем ты шушукалась с тем блохастым ублюдком, чтоб его мантикора три раза переварила? – ворчливо выспрашивала Ребекка, шумно топая у меня за спиной и горячо дыша мне в затылок. – И вообще, к чему такая секретность? Ты нам не доверяешь?
– Хм… – Я поперхнулась от неожиданности, застигнутая врасплох этим коварным вопросом. Да откуда же я знаю, насколько можно доверять тем, кто сам скрывает от меня слишком многое?
– Ну вот, теперь ты молчишь, – уныло констатировала лайил, всерьез обеспокоенная моей непонятной реакцией. – Ой мнится мне – этот проходимец зачем-то настроил тебя против нас.
– Ты кого там проходимцем обзываешь, киска? – некстати или, наоборот, весьма кстати встрял идущий впереди Беонир, услышавший обрывок эмоционального монолога и случайно избавивший меня от тяжкой необходимости придумывать импровизированное вранье.
– Зола! – мгновенно откликнулась воительница. – Раз он везде пройти умеет, значит, проходимец! – Ее изворотливость и находчивость изрядно меня опечалили, ведь они полностью подтверждали теорию подземного воина, умолявшего не доверять обоим моим спутникам.