Звезда Надежды

Гольдберг Людмила

— Ты что себе позволяешь, немедленно отпусти меня! — запротестовала Надежда.

— И не подумаю. Пока не объяснишь мне, зачем ты так пошутила!

— Как пошутила? — переспросила она.

— Ну тогда, в Комарово. Я ждал, что ты мне позвонишь, но не дождался, поехал туда с приятелем. Приезжаем, а нам навстречу выходит старая дама. Я ее спрашиваю, где Ольга, а она мне говорит, я, мол, и есть Ольга. Я очень удивился, не мог же я перепутать дома! Там был и камин, и медвежья шкура на полу. Приятель надо мной тогда долго смеялся, ты, говорит, в темноте не разглядел и принял седые волосы за светлые. Я долго ходил потом как чумной, за всеми блондинками бросался.

Представив эту картину, Надежда расхохоталась.

— А может, ты на самом деле провел ту

ночь со старухой? — захлебываясь от смеха, спросила она.

— А вот ты сама и подтвердила, что это ты была там со мной, — сказал Герман.

— Как? — перестав смеяться, растерянно спросила Надя.

— Я же тебе не говорил, что это была всего одна ночь, ты это сейчас сама сказала!

— Да, была одна волшебная ночь, и с рассветом все исчезло… — вздохнула Надежда.

Герман опустился на колени и осторожно положил девушку на песок. Глаза Нади устремились далеко в голубое пространство, она тихо прошептала: «Я никогда не возвращаюсь к прошлому…» Последние слова Герман не дал ей договорить, закрыв ее рот поцелуем.

4

Ровно в половине пятого огромная стена с рядом огней начала медленно опускаться вниз. Сводили мост Лейтенанта Шмидта.

Не раз по ночам Надя смотрела из своего окна на эту великолепную картину. Она постояла еще какое-то время. Спать ей не хотелось — то ли от жары, то ли от непривычки проводить всю ночь в одной постели с мужчиной. Надя посмотрела в ту сторону: слышалось легкое посапывание; ее друг раскинулся почти на всю кровать, чувствуя себя очень комфортно. Надя улыбнулась. «Сколько же прошло с тех пор, как я снова его встретила? Примерно два месяца», — подумала она.

Тогда на пляже, вырвавшись из его объятий и не объяснив ничего Жанне, Надя вернулась обратно в Ленинград. В тот же вечер раздался звонок в дверь: на пороге стоял он, Герман. Поначалу Надя отвергала все его предложения, но долго не выдержала, оказалась в его постели. Вот уже целую неделю он жил в ее квартире.

Он заставил Надежду бросить работу в «Астории». Герман сказал, что эта работа не для нее, что его любимая не будет прислуживать никому. Теперь она была его собственностью, так он считал. Герман оформил ее бухгалтером в какой-то конторе, но там только лежала ее трудовая книжка, на самом деле Надежда нигде не работала. Это ей тоже не очень-то нравилось, но на вопросы, где бы ей найти хорошее место, чтобы зарабатывать деньги, Герман отвечал, что скоро, мол, начнем вместе заниматься настоящим делом. Каким — она не знала, но о своем любимом она знала уже многое. Он родился и вырос в Ленинграде, получил хорошее образование, работал директором магазина. За хищение государственного имущества, которое было доказано лишь наполовину, попал в тюрьму на десять лет. Он говорил, что если бы размеры хищения подтвердились, был бы расстрел. При конфискации имущества не нашли ничего, так как в его квартире шел ремонт, а мебель и все вещи Герман временно перевез к своей тетке. На второй день после освобождения он проехал мимо следователя, упрятавшего его в тюрьму, на новой, только что купленной машине, у того даже сигарета вывалилась изо рта. Притормозив возле него, Герман с усмешкой сказал, что надо было лучше искать, а теперь за эти деньги он уже отсидел.

Теперь Герман, как и многие другие дельцы, числился на какой-то работе и занимался крупными аферами. Он сразу напомнил Надежде Вадима — и предприимчивостью, и любовью к красивым и дорогим вещам. Надежде казалось, что вещи привлекают его именно тем, как трудно они достаются. Завладев вещью, насмотревшись на свое приобретение, Герман с легкостью ее продавал. Надежда видела однажды, как он разглядывал в лупу драгоценные камни на старинном, изумительной работы, браслете. Герман долго любовался им, но через какое-то время продал. Надежда спросила, зачем он это сделал, ведь ему так нравился браслет. Он отвечал, что на красивую вещь всю жизнь смотреть не будешь, она надоедает. Так же он поступал и с женщинами: он добивался их без труда и очень быстро бросал, но с Надеждой все было иначе. Еще ни одну женщину

он не завоевывал так долго, как ее. Даже теперь он чувствовал, что она не принадлежит ему полностью, живет в своем замкнутом мире, в который ему нет доступа. Однажды Герман попросил ее рассказать о себе, но она ответила, что сейчас нет желания вспоминать о прошлом, как-нибудь в другой раз…

Однажды Герман положил перед ней маленькую коробочку, сказав:

— Посмотри, может быть, тебе что-нибудь понравится из этих камней? Мой ювелир сделает для тебя все, что захочешь.

Надежда с улыбкой посмотрела на него.

— Спасибо, конечно, но я не схожу с ума по камням, как другие, — ответила она, открывая коробку.

Внутри лежал знакомый ей кусок ткани, а на нем — драгоценные камни. Ее лицо стало серым, внутри все похолодело. Этими камнями она когда-то рассчиталась с Николаем за Потапова. Откуда Герман их взял? И почему они снова вернулись к ней? Может, Николай уже на свободе и хочет напомнить о себе? — проносились в ее голове тревожные мысли.

— Тебе нравится? Ты чем-то недовольна? Я купил их у одного знакомого. Это старинная работа. Похоже, когда-то они были срезаны с поповской ризы, — говорил Герман.

— Откуда они у твоего знакомого? — сдерживая дрожь в голосе, спросила Надежда.

— Я не знаю, но знаю точно, что не ворованное, иначе он бы не стал продавать.

— Дай мне слово, что больше я это не увижу. Никогда! — вдруг заявила она.

— Разве ты видела эти камни раньше? — удивился Герман.

— Дай слово! — она посмотрела на него ледяным взглядом. Герман все так же удивленно пообещал, но узнать, в чем тут дело, ему очень хотелось.

* * *

— Ты где? Почему не спишь? — услышала Надя. Она подошла к кровати и легла рядом с Германом. Он обнял ее, прижал к себе.

— Я смотрела, как опускался мост.

— Почему тебе не спится?

— Сама не знаю, иногда никак не могу уснуть.

— Надо выспаться, день предстоит тяжелый. Сегодня поедешь со мной, займемся делом.

«Значит, пришло наконец-то настоящее дело, как он говорил», — подумала Надя.

5

Законы, существующие в СССР, способствовали процветанию «черного рынка». В магазинах годами стояли в очередь на машины и мебель. Существовала целая мафия во главе с директорами магазинов, они сообщали спекулянтам, когда и на какие товары будет запись. Те брали паспорта знакомых, родственников и просто старых людей, нуждающихся в деньгах, и записывали их в очередь. Потом товар доставлялся из магазина не по адресу, а туда, куда приказано. Участвовали в этом и железнодорожники, так как товары отправлялись в основном на Кавказ, где были богатые покупатели. Например, если стоимость мебельного гарнитура была пять тысяч, то продавали его за двадцать пять. Конечно, в магазины могли нагрянуть проверяющие из ОБХСС, но, как правило, все директора были информированы, у них везде были свои люди. Воровали все, начиная с государственных чиновников и кончая продавцами.

Герман занимался крупными делами, у него везде были связи. Он говорил: чем больше рискуешь, тем больше берешь. Поняв, что Надежда не из болтливых, он решил подключить ее к делу. Герман был, как ему казалось, впервые по-настоящему влюблен, и ему хотелось, чтобы Надя всегда была рядом.

Она быстро поняла, что от нее требовалось. Сначала Герман поручил ей почаще бывать в церкви и ближе познакомиться со священниками. Она быстро завязала с ними контакт. Священники навещали стариков, которые уже не могли сами прийти в церковь. Так удавалось узнать, у кого могли быть припрятаны драгоценности. Надежда сопровождала священника, поэтому старые люди ей доверяли. Потом она приводила Германа как эксперта, который понимает в камнях. Он скупал у них драгоценности по дешевке и продавал неимоверно дорого. Конечно, Наде это не нравилось, и она часто ворчала, что если он будет так грабить стариков, она перестанет помогать ему. На это Герман отвечал, что старики все равно скоро умрут и неизвестно, кому все достанется.