Звезда погибели
Шрифт:
Мысли сначала бились, как мухи в паутине, но, как и назойливые насекомые, быстро потеряли силы и успокоились. Голос мэтрессы долетал из другого конца лазарета, снова скрывался в общем гуле, звенел металлом чуть ближе, опять отдалялся. Слова разобрать было трудно, да Нейна и не пыталась — сон утащил её во тьму.
* * *
В этот раз сон опять занес её в библиотеку. Джеймс сидел в середине пентаграммы перед расставленными на доске шахматными фигурами и о чём-то думал. Облегчение накрыло волной — он в порядке! Насколько это возможно, конечно. И тут
— Ты умер! — Нейна бросила сумку на пол и обвинительно ткнула в призрака пальцем. Злости и страха не было, только обида.
— Конечно, ты же меня сожгла, — тот укоризненно посмотрел и покачал головой. Выглядел он совершенно так же, как прежде, словно и не было черного пламени.
— В смысле ты давно умер, мне куратор сказал и Тейлор. Твоё тело на месте — в могиле на городском кладбище, — Нейна нахмурилась, вспоминая подробности. — Ты погиб на преддипломной практике. Что-то про заклинания иллюзии. Как вообще можно погибнуть от заклинания иллюзии? — Нейна села на пол за пределами пентаграммы и усмехнулась обстановке: всё выглядело так, как будто она вместо демона вызвала воздушника. — Ты призрак? Почему не сказал? И что с тобой сейчас? Я тебя развоплотила? Ты снишься мне из-за чувства вины или на самом деле в порядке?
— Ого, сколько всего, — Джеймс вскинул руки в притворном защитном жесте, словно на него не вопросы сыпались, а книги с полок. — Нет, не развоплотила, точнее, на время вывела из материальной формы, но сейчас я почти вернулся в прежнее состояние. И это не совсем сон, скорее способ общения, когда я не могу прийти в реальности, — призрак замолчал, пожал плечами, словно сам с собой согласился, и продолжил: — А почему не сказал, что призрак... Наверное, потому же, почему ты никому не говоришь о своих предположениях про происхождение. Кто-то боится, кто-то чрезмерно интересуется, кто-то хочет использовать, а кто-то попросту не верит. В общем, дружеского общения после этих новостей не выходит.
Он посмотрел на Нейну, и она увидела в его глазах одиночество и грусть.
— Что ещё ты хотела узнать? В качестве извинений за глупые шутки и причинённые волнения отвечу на любые вопросы, — вопросов было так много, что Нейна растерялась и решила начать с самого начала.
— Как ты умер? Воздушная волна для тебя безопасна, а заклинание иллюзии тем более.
— Глупо вышло, согласен. К тем двум схемам добавил кое-что своё. Я был молод и горяч, считал, что сделал открытие. И пытался доказать миру насколько гениален. Но я ошибся, — Джеймс печально вздохнул и взъерошил волосы. Разговор давался не так легко, как он хотел показать. Он хмурился, качал головой, отгоняя неприятные воспоминания, нервно разминал пальцы рук. — Почти как ты в своих попытках найти демона и доказать ваше родство.
Нейна хотела было возмутиться обвинению в глупости, начать яростно отстаивать свою правоту насчёт происхождения, но Джеймс выглядел таким потерянным и грустным, что язык не повернулся. Да и в целом ругаться вдруг расхотелось. Захотелось, чтобы исчез из
— А как оно, быть мёртвым? — Нейна сразу же пожалела о вопросе, подумав, что это огорчит призрака ещё больше.
— Как? По-разному, — Джеймс не расстроился. Или так только казалось. — В целом весело: среди адептов полно хороших ребят, с которыми можно поболтать, подурачиться, разыграть…
— Но как они тебя видят?! Допустим, я полудемон, поэтому могу, но другие адепты? Что это за магия?
— Ну, Не-е-ейна, какой из тебя демон? Ты милая, отзывчивая девочка, самого что ни на есть человеческого происхождения, — Джеймс засмеялся, но как-то по-доброму. — А я могу принимать вполне материальную форму. Ты меня ослабила на пару недель, но теперь я снова буду появляться в академии.
— Прости, — нашла, наконец, в себе силы извиниться Нейна. Опустила глаза и принялась разглаживать складки на мантии. Было стыдно. За свой срыв, за переживания, за то, что доставила столько проблем. Но было бесконечно грустно и обидно, что Джеймс не верит ей, хотя сам существует вопреки законам магии и самого мира.
Разглаживание складок успокаивало — словно и жизнь можно просто так разгладить, выровнять, сделать правильной, а не непонятно какой. Рядом сел Беннет, пихнул в плечо и дружески обнял.
— Не грусти. В конце концов, ты живая, и ещё можешь столько всего сделать. Если развалилась одна теория, значит, осталось на одну неверную теорию меньше, — воздушник, видимо, неправильно понял причину её печали, но Нейна улыбнулась этой заботе. Посмотрела на, наверное, друга и вернулась к прежней теме.
— А ты? Кроме того, что дружишь с адептами, чем ещё занимаешься?
— Ещё учусь. Сначала думал, что найдётся выход, но нет: неживое не будет живым, — Нейна вздрогнула, и объятие стало чуть крепче. — Всё, нормально, я уже смирился. За собственную глупость надо платить. И чем больше глупость, тем выше плата, — и они одновременно вздохнули каждый о своём. — Ты когда-нибудь думала, что снится пчёлам зимой?
— Пчёлам? — показалось, что Джеймс издевается, но лицо у него было печальное и задумчивое, и Нейна решила всё же ответить на неожиданный вопрос.
— Цветы, наверное. Что они собирают нектар?
— Думаю, они сожалеют об упущенных возможностях. Но пчёлы оживут с приходом весны и сделают, что должны, а я нет, — Джеймс убрал руку с плеча девушки и отвернулся. — Я многих подвёл, когда умер. Не стоило думать только о себе.
— Ты не виноват, — начала было Нейна, но друг резко прервал её.
— Виноват! Я подвёл родителей, толкнул любимую на опрометчивый поступок, который разрушил ей жизнь, не увидел… — Джеймс сжал кулаки и замолчал не договорив. И Нейна подумала, как же сильно он злится и винит себя, когда вдруг он продолжил: — Но всё это дела давно минувших дней, которые мне не хочется ворошить, — и снова замолчал.
Прошло несколько минут, прежде чем она решилась нарушить тишину.
— Как пчёлы могут упустить возможность, если зимой нет цветов, только снег? — в голову не пришло ничего умнее, но молчать дальше не было сил.