Звезда предков (Приключения Чиптомаки)
Шрифт:
– А ты, дурак, живешь иначе?
– нехорошо прищурился гигант.
– Да, я...
– Джокия вскочил и вдруг пошел прочь, ничего больше не сказав.
– Может, мне за ним сбегать?
– предложил Чиптомака.
– Погорячился человек, с кем не бывает, и-эмма?
– Если бы он не ушел, я бы его убил, - покачал головой Салакуни.
– Пусть идет, больше мне Джокия не нужен. Завтра отыщем Ларимму, и начнется охота на шерешенского вора. Ох, старик, что я ним сделаю, когда поймаю... Я даже еще сам не придумал.
– Отдай его мне, -
– Это самое печальное на свете, что с ним только может произойти.
– Я подумаю.
Салакуни уставился себе под ноги и замер до самого рассвета. Чиптомака так и не смог заснуть, все время возвращаясь взглядом к зловещим отблескам огня, пляшущим на широком лице воина. Вся его злость на Гольто ушла, уступив место жалости. "Бедный мальчик," - думал лэпхо.
– "Совсем молодой, но лучше бы ему побыстрее пойти утопиться в озере, завтра он может не успеть добежать до воды."
Абу-Салтан спать не собирался, он перебирал нанесенные ему за последнее время обиды. Сначала его победил и заставил идти с собой дикарь, но Салакуни хотя бы ведет себя как человек, заслуживающий уважения. Затем огромный червяк выдал при посторонних его постыдную тайну, о которой не знает больше никто, даже младшие жены отца. Следующим пунктом шли зубы, выбитые тем же червяком. За это тварь поплатилась зубами, но ведь сама-то продолжала здравствовать! И вот теперь сопляк, трусишка Гольто, украл волшебный амулет прямо с его шеи. Хватит прощать! Сначала убить Гольто, потом, или лучше еще раньше, храмовника, который слышал слова червяка, потом идти к чудовищу.
Распыхтевшись от воинственных мыслей, имам отошел немного в сторону и неожиданно увидел озеро. Абу-Салтан оказался на высоком обрыве, все пространство под которым поросло молодыми деревьями, недостаточно высокими, чтобы загородить обзор. По воде бежала лунная дорожка, ее время от времени что-то пересекало. Были это животные, или лодки, разбойник не мог разглядеть. Он хотел было пойти и позвать Салакуни, потом решил не тревожить воина. Все, что он видит, может оказаться несущественным, даже загоревшийся на далеком берегу огонь.
Но пламя внизу явно разгоралось, через несколько минут наблюдения имам был уверен, что там горит большое селение. Имам прислонился к стволу дерева и загляделся. Здравствуй, Озерная страна! Амулет конечно важнее всего, это личное оскорбление, но и помимо этого здесь кажется есть, чем заняться. Ведь долг имама - стоять на пути шайтана, куда бы он ни шел.
Глава седьмая. Вор.
Утром в хижину жреца вошел Мишо и коротко сообщил о уничтожении накануне сразу трех деревень, в которых прятались бежавшие от озера люди. Сумачако выслушал доклад, одеваясь, потом в задумчивости опустился обратно на постель.
– Как ты думаешь, Мишо, зачем они это делают?
– Я не знаю, господин верховный жрец, - тупо ответил невыспавшийся воин.
– Зато я знаю, - подала голос Ларимма, по прежнему не высовываясь из-под легкого покрывала.
– Они нас боятся.
– Они нас победили, женщина, разрушили города и сожрали всех, кто не успел убежать, - укоризненно произнес жрец.
– Кто будет нас бояться? Иногда мы убиваем двух-трех ревунов, или подкарауливаем пару крабов, но это не может помешать пориакам колдовать в наших храмах.
– Откуда им это знать? Я тебе сказала то, что думаю: они знают, что люди их враги, и поэтому их уничтожают. Кстати, мы ведь тоже их убиваем, идет война... Что-то я уже не понимаю, о чем ты спрашивал, - женщина поплотнее завернулась и собралась спать дальше.
– Но мы ведь убиваем воинов, а не детей и не женщин!
– Сумачако был возмущен таким отношением до глубины души.
– По-твоему, это в порядке вещей - что они вырезают нас целыми деревнями?
– Мы не знаем, кого убиваем, - промурлыкала проваливаясь в сон Ларимма.
– Ты крабов не спрашиваешь, сколько им лет... Кого находят, того и убивают...
– Да ну ее, - подсказал Мишо правильное решение своему командиру.
– Пойдем завтракать.
Жрец вышел из хижины и присоединился к немногочисленному отряду воинов-храмовников. К гордости двенадцати озерных богов, все их служители, не павшие на поле брани, прибились к последнему верховному жрецу. Сейчас они завтракали, как всегда хмурые и неразговорчивые. В стороне жгли утренние костры ополченцы, примерно сотня - все, что остались. Люди исчезали из лагеря каждый день, и Сумачако ничего не мог с этим поделать.
– Вот здесь садись, - показал место у костра Мишо.
– Спасибо, дружище, - последний из верховных жрецов опустился на землю и принял протянутую ему лепешку.
– Больше никаких новостей нет?
– Все то же самое. Пориаки сидят в храмах, еду им приносят ревуны и рьен-моол. Войти в храмы нельзя, твари замуровались там, поднимают пищу на веревках. Вот, а остальная их армия, получается, просто ищет и убивает людей.
– Глупо...
– задумался Сумачако.
– Начинаю подозревать, что Ларимма права, она тоже не слишком умная, ей легче понять нелюдей. Но что делать дальше, просто не понимаю...
– Пойдем на восток, - предложил Мишо.
– Захватим какой-нибудь город, пока нас еще много. Заживем как люди, все озерцы к нам потянутся.
– Ты не понимаешь...
– вздохнул жрец.
– Зверь прислал сюда свою армию, чтобы она разбудила спящую магию древних, а двенадцать богов как раз и должны ее защищать!
– Они не справились, - отметил храмовник.
– В них больше никто не верит.
– Они не справятся, если не справимся мы! Надо помешать пориакам, храмовники мы или нет?