Звезда сомнительного счастья
Шрифт:
Наконец, мы проехали большую площадь, рядом с которой и раскинулся рынок, закрытый по раннему времени. Но никого из наших это не смутило, они отворили ворота рынка и проехали внутрь. Я, как человек с небольшим торговым прошлым (то есть, работала я на рынке Майдена совсем недолго), прекрасно понимала, что самые «торговые» места будут заняты теми продавцами, которые стоят тут каждый день, потому мы должны привлечь внимание к своему лотку чем-то иным. Как насчёт рыбы? Копчёной? Поэтому стала с энтузиазмом помогать с тем, чтобы немного облагородить прилавок, который предоставили нам для торговли.
К сожалению, я ещё тогда
Глава 17
Наконец, на рынке стали появляться первые покупатели – торопливые молоденькие девушки, скорее всего, горничные или кухарки, важные несуетливые матроны, держащие в руках основательные корзинки и сопровождающие собственных дочерей. Последние не забывали стрелять глазками по сторонам и умильно и так жеманно поджимать губки, когда понимали, что заботливые мамаши этого не видят.
Мы вычистили свой прилавок и аккуратно расставили в корзинах всё, что привезли с собой из дома. Свежие овощи, которые мы получали от крестьян Нейтона, а также всё то, что находилось с незапамятных времён в леднике под охраной деда Гарина. Копчёный грейлинг упоительно пах, распространяя запах даже сквозь пергамент, в который Алисия заботливо упаковала каждую рыбку.
Со стороны наш прилавок выглядел очень нарядно и опрятно, но… в большинстве своём, покупатели доходили до нас, уже с нагруженными корзинками, так что наша торговля шла ни шатко, ни валко, на копчёную рыбу смотрели с недоверием, мол, что это за диковинка? И предпочитали покупать привычные всем продукты.
Я же не могла перенести подобной несправедливости и сначала просто ёрзала, находясь вместе с Алисией за прилавком, затем нервно прогуливалась рядом. И всё это до тех пор, пока Ричард, флегматично наблюдающий за моими метаниями, не напомнил мне о том, что я приехала в Гемптон не только для того, чтобы сгрызть несколько своих ногтей, стоя возле прилавка.
Я угрюмо кивнула – точно, мне нужно было посмотреть и прицениться к домашнему скоту. Очень хотелось бы хотя бы иметь пусть небольшое, но личное подсобное хозяйство. Конечно, оброк никто не отменял, только одно другому не мешает. Свинарники-птичники в хозяйственном дворе сохранились неплохо за эти годы, а если и требовался небольшой ремонт, то молчаливый Эдмунд, который осмотрел их, заверил, что, если их немного утеплить, то вполне можно содержать домашнюю живность. Хьюго с Эдмундом остались «на хозяйстве», так сказать, удобно расположившись возле нашего прилавка, достали баклажку с неизменным лагером и распотрошили один кулёк с копчёной рыбой. И махнули нам рукой, идите, мол, мы тут сами справимся. После чего душевно приложились к баклажкам.
Да уж… справятся они… вообще, чувствовалось, что у них всё в порядке, конечно, жаль, что торговля идёт несколько вяло, хуже, чем я рассчитывала. Местные жители к новинкам отнеслись более чем осторожно. Они и понятно, конечно. Аромат копчёной рыбы усилился, вызывая во мне невольное слюнотечение, холодный лагер призывно поднимался пеной, но я усилием воли заставила себя не думать о еде. Сначала – дело, а потом уже обед.
И мы с Оливией для приличия и Ричардом для спокойствия поплелись к животным рядам. Вот в чём я совершенно не разбиралась, так это в подсобном хозяйстве. В чём честно, не сходя с места, и созналась.
– Так что тут сложного? – удивилась моя горничная – Одно Эдмунд сказал точно – зимы у нас суровые, так что за скотиной особый уход нужен.
После её речи я уяснила кое-что о содержании домашнего скота. Но главное – это то, что всё подряд покупать не стоит, с вдумчивостью подходя к этому процессу. Так… это ладно, вдумчивости у меня – хоть отбавляй! Поэтому мы сейчас и шагали по той части рынка, где всё блеяло, кудахтало, мычало, и вообще, издавало столь разнообразную какофонию звуков, что я потеряла бы ориентацию в пространстве, если бы не Ричард, который крепко держал меня под локоть, не позволяя какой-то шумной тётке приближаться и нахваливать грустного петуха под мышкой.
Оливия долго вела нас по рынку, иногда останавливаясь возле чем-то приглянувшихся животных и выспрашивая про необходимые параметры у владельцев животин. Безусловно, продавцы нахваливали продаваемый товар, как могли, и сулили необыкновенный вес и удивительный приплод у поросят, большой удой у коров и великолепную яйценоскость у кур.
Оливия с сомнением хмыкала, осматривала предлагаемое, и шла дальше. И вот, когда я уже была готова остановиться и купить уже хоть что-то, выбор был сделан в пользу толстеньких кур, флегматично бродящих по небольшому вольеру, каких-то несуразных коз с короткой и густой шерстью и нескольких вполне обычных на вид уток и гусей.
Всё это добро продавали несколько коренастых мужчин в широких клетчатых штанах и коротких кожаных куртках, заросшие по самые уши чёрной бородой. Я просила о цене. О, как! Пять гольденов? Однако! Эти животные стоили, по крайней мере, на треть больше, чем то, что мы видели раньше. Но Оливия нас успокоила, заявив, что местную зиму они переносят легко, неприхотливы в уходе и рационе, да и у молодняка нет большого падежа.
Я открыла было рот, но один из них сразу оборвал меня, сообщив, что торга не будет. Ричард недобро посмотрел на хама, но я прекратила назревающие дискуссии:
– Хорошо, мы берём ваш скот. Но доставка за вами!
Тот же мужик согласно закивал головой, на том мы и порешали. Повернулись и отправились обратно. Очень хочется надеяться, что хотя бы к вечеру нам удастся расторговаться и отправиться домой. В самом крайнем случае, даже если не сможем продать всю рыбу, отдам её ребятам. Одним словом, не пропадёт.
Размышляя так, я медленно перебирала ногами, приближаясь к нашему прилавку. Ричард, который шёл немного впереди, неожиданно напрягся. По крайней мере, мне так показалась. Оливия, которая замыкала шествие, всё ещё была в мечтах о нашем сегодняшнем приобретении и не обратила на это особого внимания.
Я не на шутку заволновалась и ускорила шаг. Ещё несколько метров, и я из-за спины Ричарда увидела наш пустой прилавок с несколькими корзинами, довольную Алисию, которая улыбалась нам, и расслабленных Эдмунда и Хьюго, по-прежнему прохлаждающихся в тенёчке. Вот так номер, чтоб я помер! Но где же наш товар?
Из счастливого рассказа тётушки Алисии выходило, что того, как мы ушли, всё было спокойно – ребята шелушили рыбку, запивая содержимым своих фляжек. На запах копчёной рыбки подтянулась группа любопытствующих мужчин. На вопрос, откуда столь интересный товар, Эдмунд, как водится, спокойно, протянул свою фляжку с напитком и оторвал кусь рыбы.