Звезда ведьмы (Другое издание)
Шрифт:
— Солнце и луна на небе, — пробормотал Джоак. — Помнишь, что говорил отец, когда видел их в небесах рядом?
— «Луна дураков», — улыбнулась Элена. И вздохнула. — Луна слишком глупа, чтобы догадаться — солнце еще не зашло.
Ее брат отвернулся от стола, опираясь на посох.
— А теперь посмотри, куда мы лезем под «луной дураков», — усталая усмешка искривила его губы. — И кто же после этого настоящий дурак?
Элена отстегнула меч и уселась на кровать. Упрятанный в ножны клинок она уложила себе на колени. Джоак пододвинул низкий табурет
Повисла тишина, нарушаемая лишь дробью дождевых капель по обшивке корабля.
— Ты упомянул Кеслу, — первой проговорила Элена.
Взгляд Джоака метнулся к Кровавому Дневнику. Он кивнул.
— Я думаю, что нашел способ вернуть ее.
— Поднять из мертвых? — Элена не сумела скрыть потрясения в голосе.
— Кесла была овеществленным сновидением, — сглотнул Джоак. — Разве она может умереть по-настоящему? — Он поднял на сестру полные боли глаза. — Мое мастерство возросло. Мне кажется, я смогу изваять ее и вернуть в наш мир. Но…
— Надо ли это делать? — мягко спросила Элена. — Возврат души в тело зачастую требует использования самой темной магии. Вспомни Рокингема или Вира’ни. Позволь мертвым умереть. Это последняя милость Доброй Матушки.
— А Ни’лан? Она умерла, а потом воскресла.
— Она — нифай, — покачала головой ведьма. — И она не умерла на самом деле. Погибла лишь телесная оболочка, которую она носила. А дух ее остался в этом мире, защищенный волшебством древесной песни.
— Но разве Кесла так уж от нее отличается? Она родилась из магии земли. Можно ли с уверенностью утверждать, что ее душа отправилась к Доброй Матушке?
Элена нахмурилась. Может быть, Джоак и прав, но в глубине души она опасалась, что он ступит на темную дорожку.
— Чего ты просишь? — пробормотала она, качая головой.
— А я не говорил, что намерен что-то просить! — воскликнул он запальчиво.
Но она видела его глаза, в которых смешались горе и боль. Пальцы его крепко сжали посох.
— Джоак…
— А если бы это был Эр’рил? — буркнул он сердито.
Элена открыла рот. Первым ее побуждением было возразить — нет, она не может так поступить, но… Сидя на ложе, где совсем недавно соединились их сердца, души и тела, она не могла ответить с уверенностью, какое бы приняла решение.
— Но как… Почему ты думаешь, что сумеешь?
— Однажды у меня получилось, — Джоак вытянул вперед обе руки. — Помнишь, я показывал тебе, что могу создать видимость руки? Тогда это было всего лишь мертвое, бесчувственное изваяние. — Он сжал кулак. Посмотри! Теперь она живая. Рука снова стала частью меня.
— Но ты говорил, будто рука вернулась к тебе вместе с молодостью… После смерти Грэшима.
— Тогда было слишком долго объяснять, — он небрежно махнул новой рукой. — Важно лишь то, что после смерти Грэшима мне доступно многое, чего я не мог раньше.
Элена ощущала какой-то тайный
— Рука — не человек, — возразила она. — У руки нет своей особой души.
— Но я могу это сделать, — настаивал Джоак. — У меня есть знание, есть умение. Только… Знаешь, я нуждаюсь в одной вещи.
— И в чем же?
— Больше жизненной силы, — его взгляд снова скользнул по книге. — Заклинание, способное вдохнуть истинную жизнь в изваяние сна, требует большей силы, чем та, которая мне сейчас доступна.
— Насколько большей? — спросила ведьма, поднимаясь и подходя к столу. Меч она оставила на кровати.
— На целую жизнь, — проворчал Джоак. Он указал на Кровавый Дневник. — Под его обложкой таится подлинное бессмертие, бесконечная сила Пустоты.
— Это мне чересчур хорошо известно. — Элена взяла книгу в руки. Вначале Дневник подарил бессмертие Эр’рилу, избрав стандийца своим опекуном и хранителем. После сила перешла к ней. Кровавый Дневник не мог воспрепятствовать смерти, но, как источник магии, замедлял течение зим и быстрее заживлял раны.
— Нужна лишь малая частица его силы, чтобы оживить Кеслу. Элена, пожалуйста… Кесла отдала жизнь, чтобы разрушить врата василиска, которые грозили всей земле. Мы ее должники и обязаны попытаться вернуть ее.
Элена чувствовала, что доводы Джоака поколебали ее убежденность. Может ли она доверять сердцу собственного брата? Или должна отказать ему в самой малой помощи? Но, глядя в его лицо, ведьма видела незнакомого, нового для нее человека, а потому ее душу терзали сомнения.
В конце концов она вздохнула, отложив все расспросы на потом.
— Я не рискну использовать книгу для каких бы то ни было заклинаний в разгар войны. Пойми, что я не могу ставить жизнь одной-единственной девушки против судьбы всего мира.
Джоак с благодарностью кивнул. По всей видимости, он воспринял ее слова как согласие, а вовсе не как попытку отсрочить решение.
— Конечно-конечно. Я и не предполагал, что мы используем Дневник немедленно. Мне тоже нужно беречь свою магию для грядущей битвы.
Вначале она хотела поправить Джоака, но потом передумала. Лучше отложить обсуждение вопросов, связанных с воскрешением Кеслы, до лучших времен. Нужно хорошенько поразмыслить над словами брата.
— Спасибо, Эл, — Джоак поднялся. — Я знал, что ты меня поймешь.
Она просто кивнула, потупив глаза.
— Мне нужно заняться последними приготовлениями, — Джоак направился к выходу. — У Арлекина Квэйла возникла пара очень интересных мыслей насчет миражей для запутывания врагов.
— Если кто и знает лазейку, чтобы проскочить под самым носом Темного Властелина, так это Арлекин, — согласилась Элена, придерживая двери.
Уже уходя, Джоак оглянулся:
— Еще раз — спасибо, Эл!
Она улыбнулась, увидев на миг простого, честного паренька, собиравшего яблоки в родительских садах. Но под этой оболочкой крылось нечто темное. А как он сжал свой отвратительный посох, уходя?!