Звезда Ворона
Шрифт:
— К большому сожалению, когда я тебя обнаружил, с тобой были лишь те вещи, что сейчас на тебе. — ответил Дэй, развязывая одной рукой тканевый узелок.
Феликс издал обреченный стон, откинувшись на спинку кровати и снова ударившись о нее затылком. В том мешке была вся его жизнь — одежда, разного рода хитроумные приспособления и отмычки, еда в конце концов! Хорошо, что хоть кошелек был при нем, печально успокоил себя Феликс, проведя рукой по кожаному мешочку на поясе. А еще он нащупал кинжал, который он взял у Делроя.
— Как мне кажется, — продолжил говорить Дэй, наблюдая за тем, как маленький
— Так уж боги устроили наши жизни, что мы не всегда можем их распланировать. — со вздохом ответил Феликс, направляясь к столу. — Наверное, именно это их и забавляет.
— Но ведь зная наши судьбы, разве жизнь тогда не стала бы скучной? — вопросительно поднял брови Дэй.
— Может быть. — пожал плечами Феликс. — По крайней мере сейчас я очень бы хотел узнать судьбу своих вещей.
— У меня есть несколько хороших знакомых в городе. — ответил Дэй. — Думаю, они смогут помочь. Если ты потерял свои вещи на дороге, то их мог кто-нибудь подобрать, и тогда они точно окажутся в городе.
Феликс невольно улыбнулся наивному неведенью своего нового друга. Уж не думал ли этот бедный пастух, что парочка словоохотливых городских стражников, или какой-нибудь полуслепой хозяин маленького трактирчика на краю города, могут знать больше, чем целая армия уличных попрошаек и базарных смотрителей, которые, словно паук, раскинули свои сети как наверху, так и под городом. Сейчас Феликс беспокоился больше не о пропаже своих ценностей, а о их целостности и сохранности. Он был уверен, что когда получит свои вещи обратно, а он их обязательно получит, то все линзы телескопов будут заляпаны грязными отпечатками любопытных пальцев местных перекупщиков. Маленький вор, как и любой уважающий себя представитель этой не слишком уважаемой профессии, не любил, когда трогают его вещи.
— О, это было бы просто замечательно, если тебя это не слишком затруднит, конечно. — решил подыграть ему Феликс. Дэй показался ему очень добрым человеком, и маленькому вору не хотелось, чтобы того грызла совесть за то, что он помогал такому негодяю, как он. — Если ты мне скажешь, к кому мне следует обратиться…
— Город большой, и мне будет проще показать тебе, чем пытаться объяснить, что-где находится. По твоему виду я уже догадался, что ты не местный. — перебил его Дэй. — К тому же, так уж совпало, что мне и самому нужно сходить в парочку мест.
— Ну, раз нужно, то я с благодарностью присоединюсь к твоему походу. — хмурясь проговорил Феликс, все еще растирая ушибленную голову.
Произнеся эти слова, он перевел взгляд на маленький узелок, который только что развязал пастух. Феликс заметил, что Дэй все делает левой рукой. Правая же у него была скрыта под грудой тряпья, которая служила ему одеждой. И тут Феликс догадался, что правая рука у того просто-напросто отсутствует. Поняв это, маленькому вору стало жаль этого бедного пастуха, которому он доставил столько хлопот, а теперь еще и будет вынужден взять у него еды, которой и так было совсем не много. Феликс с радостью заплатил бы за его доброту, но был уверен, что этот человек ни за что не примет от него денег. Феликс отлично разбирался в людях,
Подойдя к покосившемуся столику, Феликс увидел, что еда, хоть и не в большом количестве, но не была такой уж скудной. На столе лежали горсть изюма, небольшой кусок твердого, слегка заветренного сыра, часть толстой луковой лепешки, кучка жареных орехов и огрызок медовой соты. Также Дэй поставил чарку с молоком, и отошел к печке, чтобы согреть воды.
— Люди в этих краях очень любят травяной чай с молоком и лимонным медом. Мне он тоже по душе. — проговорил пастух, разводя огонь и ставя котелок. Между тем Феликс поразился, что даже с одной рукой он неплохо управляется с привычными делами. — Странно получается, что такой бесхитростный напиток, даже будучи горячим, хорошо утоляет жажду и придает сил. Весь фокус состоит в душистых травах и привкусе лимона, я думаю. А тебе, после пережитой лихорадки, он как никогда будет полезен.
Через несколько минут лачуга наполнилась запахом лесных трав и экзотических приправ, которых в южной провинции было в избытке. Феликс хоть и чувствовал дикий голод, старался есть не слишком много, чтобы и его спасителю было чем подкрепиться. Но Дэй лишь сидел и смотрел, как его гость набивает рот его же едой. Себе он налил только чашку чая и достал маковый сухарь, что еще больше усилило подозрения Феликса в том, что перед ним сидит какой-то монах-отступник.
Когда с едой было покончено, Дэй аккуратно сложил тряпицу, а затем подошел к окну и задумчиво посмотрел на город.
— Наверное, нам лучше пойти в город прямо сейчас, а иначе в ночных приютах разберут все приличные места. — он повернулся и посмотрел на Феликса. — Но, если захочешь, то можешь оставаться в этой хижине сколько пожелаешь.
— Нет-нет, спасибо. — замахал руками Феликс. — Ты и так сделал для меня больше, чем я того заслуживаю. Боги наградили тебя добрым сердцем, друг, а меня удачей, но давай не будем так поспешно растрачивать их дары.
Дэй отвел взгляд куда-то в пустоту и невесело хмыкнул.
— Но я соглашусь с тем, что нам лучше побыстрее отправиться в город. — прибавил Феликс.
Подойдя к тяжелой двери, маленький вор не без труда открыл ее. Скрипучие петли давно не смазывали, и они издали звук, похожий на протяжное мяуканье старого кота. Оказавшись на улице, Феликс тут же почувствовал теплые лучи солнца, которые смешивались с прохладным ветерком, приносящим с собой дикие и дразнящие воображение ароматы изумрудного оазиса. В этом запахе чувствовались нотки нежного жасмина, освежающего сандала и водных лилий, которые успокаивали сознание и исцеляли душу.
Пока Феликс наслаждался экзотикой юга, Дэй вышел вслед за ним, держа в руке узловатый пастуший посох, который посередине изгибался волнистыми дугами, словно застывшая змея.
— Надеюсь, что твои знакомые окажутся такими же честными и добрыми людьми, как и ты. — проговорил Феликс, когда они зашагали по широкой, вымощенной белой плиткой дороге, которая вела к главным воротам города. — Честно признаться, у меня тоже есть несколько знакомых в этом дивном городе, и они не сказать, чтобы уж очень приличные личности. А если быть совсем честным — то проходимцы редкостные.