Звезда заводской многотиражки

Фишер Саша

— Позвонить надо, — сказал я. — Скоро приду.

Я спустился на первый этаж и подошел к закутку, в котором все еще скучал Лев Ильич, медитируя на отгаданный полностью кроссворд. Хотя, кажется, он просто вписал случайные буквы в те клеточки, которые заполнить знанием ответов не получилось. Чтобы со стороны казалось, что он, прямо-таки, чемпион по решению кроссвордов.

— Лев Ильич, позвонить по телефону же еще не поздно? — спросил я.

— Давай бегом! — сварливо отозвался он. — Через пять минут закрою комнату отдыха, так что не рассусоливай там!

— Я по быстрому! —

пообещал я. — Буквально пару слов сказать, но очень срочно!

Я открыл дверь в комнату отдыха и столкнулся нос к носу с выходящим из нее смутно знакомым мужиком. Видел на заводе, наверное. Я посторонился, выпустил его и рванул к телефону. Надо звонить, пока я не передумал. Черт его знает, как там сработает этот гипноз, но я должен попробовать как-то приоткрыть туман моего прошлого. Вдруг это поможет?

— Алло, Феликс Борисович? — сказал я. — Добрый вечер, это Иван Мельников. Помните, нас Вениамин познакомил. Мы с вами обсуждали серию статей и...

Тут дверь комнаты скрипнула. Сквозь щель я успел заметить козлиную бороду Льва Ильича. Вот жук, подслушивает!

— ...и еще один вопрос, — закончил я фразу.

— О да, молодой человек! — с воодушевлением и энтузиазмом прокричала мне трубка прямо в ухо. — Конечно же, я вас помню! И даже справлялся у вашего друга, как вас найти! Я очень, очень рад вашему звонку!

— Мы можем встретиться? — спросил я. — Например, завтра после шести вечера?

Глава двадцать вторая. Сеанс гипноза без разоблачения

Феликс Борисович театральным жестом распахнул дверь и сделал шаг назад, приглашая войти. Сегодня он был не в халате, а прямо при полном параде — серый костюм в тонкую полоску, галстук, идеально отглаженная рубашка. Неужели, это он к моему визиту так готовился? Или просто пришел с работы и не успел переодеться?

— Иван, знакомьтесь! — еще один театральный жест. — Ирина Андреевна, специалист по гипнозу, о котором я вам говорил.

— Здравствуйте, Иван, — в низком кресле сидела маленькая круглолицая женщина с элегантной короткой стрижкой. Она улыбнулась, и на ее щеках проступили очаровательные ямочки. Она была такая вся сдобная и уютная, что ее было легко представить скорее пекущей румяные пирожки на идеальной кухне, чем в психиатрической клинике. Она протянула мне руку.

— Чрезвычайно рад познакомиться, — сказал я, склонился к ее кисти и коснулся губами теплой кожи.

— Надо же, какая галантность! — рассмеялась женщина. — Да вы присаживайтесь, присаживайтесь! Хотите чаю? Феликс опять где-то достал неприлично вкусные эклеры, хотя я тысячу раз просила его этого не делать!

Мне стоило невероятных усилий поддерживать непринужденную беседу. Этикет, мать его. Нельзя вот так с порога сразу перейти к своей проблеме, тем более, что я за эту услугу ничего не плачу. Во всяком случае, пока. Это потом, обдумав свой разговор с психиатром, я понял, что, кажется, выдуманная мной на ходу идея для серии статей может немало принести как мне, так и этому эскулапу душ человеческих. И еще неизвестно, кому больше. Вин-вин, как говорится...

— Так что же с вами приключилось, молодой человек? —

спросила, наконец, Ирина Андреевна, когда первая коробочка с эклерами на столе закончилась.

— Да вот, знаете ли, обычное дело — упал, очнулся — гипс! — сказал я, всплеснув руками. — То есть, очнулся в морге. А в памяти — сплошные черные дыры. Феликс Борисович говорит, что со временем это восстановится, но мне немного неуютно. Вдруг я забыл что-то действительно важное? Вот я и подумал, что если можно как-то ускорить процесс, то...

— Ну что ж, гипноз, конечно, не гарантирует стопроцентного результата, но попробовать можно, — Ирина Андреевна медленно кивнула. — Чудес не ждите. Гипнотерапия — это вовсе не волшебная палочка, которой можно одним взмахом все исцелить. Возможно, наш сеанс сегодня подтолкнет вашу память, и воспоминания вернутся, но скорее всего потребуется полный курс. А если имела место травма, то есть шанс, что некоторые воспоминания так и останутся для вас, как вы говорите, темным пятном.

— Да, я понимаю, — я сжал подлокотник кресла. Надеюсь, я сейчас не совершаю ошибку. И эти прекрасные люди с добрыми лицами, с которыми мы только что весело болтали, не вызовут бригаду крепких парней со смирительной рубашкой, пока я валяюсь в отключке. Хотя на самом деле я очень смутно себе представлял, что такое сеанс гипноза.

Тем временем, Феликс Борисович спешно убрал со стола остатки нашего чаепития, а сам столик отодвинул к стене.

— Садитесь поудобнее, Иван, — мягким голосом проговорила Ирина Андреевна. — Давайте выберем отправную точку, с которой мы с вами начнем. Лучше для начала не трогать сам момент получения травмы. Давайте сконцентрируемся на предшествующих событиях.

— Да, я понял, — я кивнул, откинулся на спинку кресла и постарался расслабиться. Да уж, ситуация. А если я вообще не помню ничего из прошлой жизни Ивана Мельникова, это вообще сработает? Хотя попытка не пытка. — Пусть это будет поезд. Я приехал в Новокиневск на поезде, но дорогу совершенно не помню.

— Хорошо, тогда закройте глаза и представьте, что вы едете в поезде, — сказала Ирина Андреевна. — Сконцентрируйтесь только на своих ощущениях. Почувствуйте покачивание вагона. Какие запахи вас окружают? Мысленно прикоснитесь к тому, на чем вы сидите...

«Чучух-чучух», — подумал я. И что, это вот так и работает? А что мне мешает отвечать всякую белиберду, которой на самом деле не было?

И тут как будто на несколько мгновений я и правда почувствовал, как меня покачивает, услышал эхо мерного стука колес. И ощутил ноздрями запах жареной курицы и вареных яиц.

— Курица, — сказал я. — Моя соседка ест жареную курицу.

Это было очень странное ощущение. Я не спал и не впадал в оцепенение или что-то подобное. Ирина Геннадьевна задавала мне наводящие вопросы, а в ответ на них приходили воспоминания. Нечеткие, совсем даже не похожие на кино за закрытыми глазами. А как будто короткие уколы в разные органы чувств. Так бывает, когда пытаешься вспомнить очень бурную попойку, а цельной картины не выходит. Только вспышки, как от стробоскопа.

Полупустой плацкартный вагон. Верхние полки нашего купе не заняты.