Звездная цитадель
Шрифт:
— Что они там замышляют? — Грег утомленно потер глаза и решил; — Ладно, тогда мы в первую очередь займемся этими, а потом начнем разбираться с теми, что внутри.
Стас согласно кивнул и добавил:
— Даже лучше, чтоб они там застряли подольше и не заставляли нас воевать на два фронта.
В это время прозвучал сигнал «Внимание», и на экране распахнулся технический люк колонны. «Пифагор» доложил: «Шлюпка готова открыть стрельбу на поражение». Но тут ожило одно из табло с информацией «Кронуса». И снова машинный голос сообщил: «Вокруг вражеского корабля установлено силовое поле
— Вот, погань!!! — в дикой злобе почти завыл Грег и вцепился пальцами в волосы. — …А мы как мальчишки размечтались, что сейчас…
В это время в проеме люка один за другим показались силуэты роботов. Вот они замерли у основания башни. Где-то вверху мелькнула огненная струя плазмы. Но натолкнулась на невидимое препятствие и, потеряв энергию сконцентрированного удара, обрушилась вниз дождем солнечных брызг и капель. Пучок раздробленной энергии яркой вспышкой отразился от изогнутого зеркала отражателя. Роботы как ни в чем не бывало уже орудовали резаками у основания башни. Шлюпка сделала еще один безуспешный выстрел, и растерявшийся «Пифагор» запросил вводную у людей. Он не мог выполнить поставленную задачу и теперь, как ребенок, просил подсказать решение.
— Ну, что теперь будем делать? — тихим спокойным голосом спросил Грег, даже не глядя в сторону второго пилота. Скорее это был вопрос к самому себе.
Не зная, что ответить товарищу, Стас кивнул на экран:
— Смотри, какие у них резаки… Раза в два мощнее, чем стандартные. Наверное, они готовились в случае осложнения вскрыть ими наш корабль, как консервную банку.
— Да, — все так же негромко заметил Грег. Он сидел неподвижно, устремив взгляд перед собой и уперев руки в пульт управления. — Теперь они вполне пригодятся им внутри корабля разрезать запертые люки.
Стас ощутил, что впервые за все время этого безумного, наполненного изнурительной борьбой с машинами и неведомым противником полета, он готов признаться себе, что положение почти безнадежно.
На экране роботы уже освободили основание колонны от искалеченных поворотом креплений и поднялись к ее вершине. Теперь, пульсируя соплами двигателей, начали совмещать центр реактора с осью зеркала отражателя. Колонна медленно поворачивалась в нужном направлении. Вот она заняла правильное, строго вертикальное положение. Роботы опустились вниз и снова начали сверкать факелами резаков.
— Через полчаса они закрепят реактор и можно будет запускать двигатель, — бесстрастно, словно он сам собирался это сделать, промолвил Грег.
Стас взглянул на датчики «Кронуса». Сила вражеского защитного поля не уменьшилась ни на йоту и расправиться с роботами по-прежнему не было никакой возможности.
«Что же делать? — лихорадочно соображал Стас. — Не может быть, чтобы это был уже окончательный проигрыш… Безвыходных ситуаций ведь не бывает…» Но в голове Стаса царил полный хаос, ему стоило больших усилий сконцентрироваться на нужных мыслях. Вот опять вместо того, чтобы искать спасительный выход, в мозгу мелькали горькие сожаления о том, как непредусмотрительно они потеряли своих роботов. Ну ладно, первый был уничтожен в бою. Но второй… Ведь можно было вовремя хорошенько
«Стоп! — поймал себя Стас. — А если… если попытаться запустить двигатель сейчас?»
— Командир! — почти закричал Стас. Сердце у него бешено колотилось и казалось вот-вот подпрыгнет к самому горлу. — Надо срочно запустить двигатель… Стартовый импульс сожжет роботов и окончательно сорвет колонну…
Грег посмотрел на Стаса, как на сумасшедшего:
— Как мы его запустим, когда пусковой линией полностью владеет «Бык»?
В ответ второй пилот только лихорадочно замотал головой, а потом выпалил:
— Ты что, забыл, что я посадил на эту линию микропроцессор? Он же должен запомнить все данные о пуске двигателя… Ты понимаешь, о чем я говорю?
Грег еще не совсем уверенно кивнул, и Стас, торопливо выговаривая слова, закончил мысль:
— Если только с нашим электронным шпионом ничего не случилось, то он уже должен знать команды и коды на пуск маршевого двигателя… Мы собираем в кулак все силы «Кронуса». Через этот процессор блокируем линию в сторону «Быка» и подаем команду на пуск двигателя… Все должно получиться!
Стас еще продолжал говорить, а Грег уже склонился над пультом управления, и его пальцы бегали по клавишам. Через несколько секунд на табло удалось вывести информацию с процессора на двигательной линии. Командир и второй пилот обменялись горящими взглядами. Процессор запомнил все, что нужно.
Грег резко выдохнул носом и тяжело проговорил, зло сузив глаза:
— Ну, теперь держитесь…
Через две минуты вся энергетическая и информационная мощь «Кронуса» была сосредоточена в микропроцессоре на линии от вражеского компьютера к блоку управления главным двигателем. Грег взглянул на экран. Роботы по-прежнему сверкали резаками в проеме люка, приваривая колонну к фундаменту. Командир приказал шлюпке уйти в сторону и убрал с края чаши камеры видеомониторов. Последнее, что он заметил на гаснущем экране, — это резко отваливший вправо диск шлюпки.
Грег на одно мгновение закрыл глаза. Неожиданно громко услышал над самым ухом прерывистое дыхание второго пилота и нажал кнопку пуска. На крайнем табло замелькали цифры исполнения команды. Где-то в недрах чужого корабля маленький приборчик заблокировал важнейшую магистраль управления и в освободившийся канал пошла программа на пуск двигателя. Грег вцепился в подлокотники кресла, и тут же вся громадная связка из двух кораблей судорожно дернулась от мощного толчка. Стас не удержался за спинку командирского кресла и на хорошей скорости врезался в стену отсека.
— Выкусили, жестянки?! — взревел Грег, вскакивая в кресле.
Ему из-под потолка вторил Стас:
— Вот вам! Вот так! — и в исступлении тоже потрясал сжатыми кулаками.
Через несколько секунд камеры вновь передали на экран изображение внутренней поверхности отражателя. Роботов нигде не было видно. А недалеко от центра параболы из вмятины на поверхности зеркала торчало основание колонны. Силой стартового импульса ее сорвало со слабых креплений. Она пробила стену чаши и застряла в пробоине.