Звездная Кровь. Изгой III
Шрифт:
На следующий же день после нашего зачисления нас всех привели к присяге и присвоили звание юнкеров. Юнкер — это кто-то вроде кандидата в офицеры, по своему статусу стоящий выше рядового и сержантского состава. Однако командовать нами и обучать нас поставили знакомого мне уже третьего сержанта Брогана.
Как бы это ни было странно, но занятия начались с шагистики на плацу. Мы маршировали в колонне по одному, по два, по три, по четыре. Учились маршировать линией и строится в каре. Уже в первый день отсеялось несколько юнкеров, неспособных к строевым упражнениям. В общем-то, в самих строевых приёмах сложности
На второй день к отработке строевых упражнений добавились занятия по физической подготовке, такой интенсивности и нагрузки, что я со своим прокачанным в потолок Атрибутом Телесности заходил в столовую с лёгким головокружением. Что говорить об остальных, не являющихся Восходящими, парни просто молча валились на койки. Того, что нормативы в аркадонском легионе окажутся настолько высокими мне и в голову прийти не могло. Ведь многие, из только поступивших на службу, были самыми обычными людьми, самых обычных гражданских профессий.
Возникало полное ощущение того, что планку норматива задрали специально так, чтобы никто из тех, кто вступил в легион, его не выполнил. За день мы выполняли около тысячи отжиманий от пола и около ста подтягиваний на перекладине. Почему «около»? За любую незначительную провинность нас заставляли отжиматься или подтягиваться. В общем-то, обычная практика. Драить сортиры или отправлять работать на кухню в наказание будущих офицеров не полагалось.
Конечно, таких требований по физической подготовке, кроме меня, выполнить не мог никто. Да и я справлялся только потому, что был Восходящим. Зато, гонявший нас и в хвост, и в гриву третий сержант Броган с ними справлялся едва ли не играючи. Что заставляло проникнуться к нему и остальным легионерам если не почтением, то уж совершенно точно уважением.
Когда через несколько дней выбыло ещё несколько юнкеров, а остальные перестали падать в обмороки от запредельных нагрузок, начались занятия с настоящим боевым оружием. Никаких холостых патронов, никаких учебных гранат, только боевые боеприпасы, только хардкор. Нас, будущих офицеров Четырнадцатого легиона, было и так немного, всего чуть больше сотни, а после этого стало на семь человек меньше. Один застрелился в ту же ночь, что нам раздали револьверы. Остальные, так или иначе, выбыли по несчастным случаям при обращении с оружием. Варин — пухлый сын преуспевающего торговца, отличился, подорвавшись на гранате во время учений.
Юнкеры выматывались так, что даже тени сожаления на их лицах не промелькнуло, только раздражение, когда нас всех заставили драить кровавые и бес знает, какие ещё брызги, оставшиеся после того, как тело Варина унесли.
Прошло всего несколько недель, и я начал втягиваться. Что сказать? Мне показалось, что я и не особо напрягся нынешнему положению вещей. Тело словно само «вспоминало» многое, что заставляло предположить — служба в космической пехоте немногим отличалась. Армейская лямка она и есть армейская лямка, хоть в аркадонских легионах, хоть в «Рыцарях Титана».
В увольнительные я не ходил. Так как не видел в этом особого смысла. К азартным играм как-то не было охоты. В бордели и кабаки меня не очень-то тянуло, если начистоту. Средство расслабиться у меня был всегда с собой, достаточно было использовать Руну Цветочного Бренди — элитный
Неделя, принятая в Аркадоне была пятидневной. Четыре рабочих дня и один выходной, который я по привычке для себя называл субботой. Вот в четвёртую-то субботу меня и вызвала к себе младший офицер Ам’Нир’Юн, занимавшая должность инквизитора, пока в нашем легионе такового не имелось. Перед официальным вызовом я проверил, в порядке ли моя форма, достаточно ли блестят сапоги, на все ли пуговицы застёгнут сюртук, в порядке ли портупея с прицепленными к ней, саблей и револьвером, закончив приготовления, поправил форменную шляпу и решительным шагом отправился в кабинет. Вежливо постучавшись, я получил разрешение войти и толкнул дверь.
— Юнкер Кир из Небесных людей явился, младший офицер. — я вошёл в аскетично обставленную комнату.
— Вольно, — спокойным тоном, остановила мой уставной угар Ам’Нир’Юн. — Присаживайся, Кир.
Я осторожно присел на край стула, сняв шляпу. Разместиться удобней не позволяла пристёгнутая к портупее сабля. От вызова пред светлые очи начальства в законный выходной я немало напрягся. И хоть память мне ничего такого не подсказывала, но было стойкое ощущение, что хорошего ждать от таких персональных вызовов не стоит. К тому же во время последнего нашего общения, эта вредная баба подло ткнула меня учебной саблей под ребро и экзамен засчитала, как проваленный. А я всего-то и хотел, чтобы она не ушиблась при падении.
— Давай побеседуем, Кир? — предложила мне младший офицер, изучающе разглядывая меня. — Эм… Неофициально без протокола.
— Так точно, млад…
— Отставить.
Я кивнул, разжимая плотно стиснутые зубы.
— Как служба, Кир?
— Жалоб не имею. Служба идёт хорошо. Несколько раз был отмечен третьим сержантом Броганом, как искусный стрелок и фехтовальщик…
— Мне это известно, Кир, — с полуулыбкой оборвала меня расслабленно сидящая младший офицер. — Взысканий нет, только отметки о безупречной службе. Если опираться на доклады твоих наставников, то ты словно родился в Четырнадцатом легионе. Даже физическая нагрузка легиона тебе оказалась почти сразу по плечу. И это хорошо. Нареканий по службе к тебе нет.
Повисло молчание.
Больше всего я не люблю вот такие паузы в диалогах. Если ты меня вызвала в законный выходной, будь добра, расскажи мне зачем.
— Тогда я не понимаю причины вызова, младший офицер Ам’Ни…
— Отставить, — снова оборвала меня она. — Называй меня во время неофициального общения просто Ами. Договорились?
— Да, — кивнул я. — Но это не добавило мне понимания, зачем я здесь, Ами.
— Неужели, для того чтобы поговорить двум сослуживцам необходим повод? — она подмигнула мне. — Хочешь закурить? У меня есть дым-трава с Южных плантаций.