Звездная магия
Шрифт:
Дроид издал жестяной смешок.
— Найди мне лучше батареи, друг. Если местный искин не врет — их можно отыскать в ремонтном доке. Триста метров по этому коридору, люк помечен желтой полосой.
Шор, обозревая сияющий горизонт, возлежал на пушистом покрывале, и отчаянно пытался делать вид, что ему безумно нравится отдых. Получалось прескверно — старик уже забыл, когда последний раз проводил выходные дома.
Лючия действительно оказалась «комфортной для всех
Что еще было занесено неизвестным автором в список добродетелей, оставалось неизвестным, но любопытство, похоже, считалось на Лючии смертным грехом — местные словно глохли и слепли, стоило Шору лишь намекнуть на «оплачиваемую разговорчивость». В принципе, такое поведение было понятно — тут отдыхали разные люди, и далеко не все — под своими настоящими именами, но до сих пор старик не встречал мест, где деньги «сверх счета» не оказывали бы нужного воздействия. Лючия стала первым исключением.
Помимо этого, Шора изрядно беспокоило отсутствие слежки. Насколько он знал, именно в таких местечках паслись тучные стада разведчиков всех мастей, ловящих в свои сети разнокалиберную рыбку. Старик лично заарканил трех контрабандистов, решивших после завершения операции расслабиться на пляжах Зонтага — мол, именно там их никто не станет искать. Тогда Шор взял их тепленькими — мафиози, растаяв от местных красот, даже оружие заперли в сейфе отеля, что сэкономило им немало зубов, отелю — деньги на ремонт, а спецназу — много нервов.
Сейчас же все было по-другому. В номере, даже после самой тщательной проверки, не обнаружилось ни единого датчика. Не нашлось даже паршивенькой видеокамеры, которую традиционно крепили над входной дверью — чтобы охрана отеля могла вовремя обезвредить залетного воришку.
— Ничего не понимаю, — Шор, вздохнув, кинул быстрый взгляд на барную стойку невдалеке и прищелкнул пальцами. Смуглый парень понимающе кивнул и повернулся к сверкающему хромом холодильнику — он уже успел привыкнуть к мрачному неразговорчивому старику, который пил исключительно красное пиво, на чай оставлял ровно пятнадцать процентов суммы и ни с кем не разговаривал.
— Ваше пиво, — над стариком нависла крепкая фигура в шафранной мантии.
— Спасибо, — старик, коротко кивнув, забрал у сектанта ледяную банку. Тем, кто знал Шора получше, этого было достаточно: «Шеф не в духе — лучше его не трогать». Впрочем, жрец был не столь искушен в физиогномике или, может, ему просто хотелось поговорить?
— Вы чем-то расстроены, — сектант, окинув взглядом жилистую фигуру Шора, уселся прямо на раскаленный песок. —
— Это вас не касается, — старик, не торопясь, допил банку и отточенным движением отправил ее в мусорку у самой стойки.
— Наш долг — следить, чтобы нашим гостям было хорошо, — жрец и не думал уходить. — Еще?
Шор недоуменно моргнул. Это казалось чудом — только что в руках назойливого сектанта не было ничего, как вот она — банка «Рубина», его любимого пива! Холодная, вся в капельках конденсата, только и ждет…
— Если вы не возьмете его прямо сейчас, оно согреется, и я буду вынужден заменить банку, — терпеливо пояснил жрец. — Мои принципы запрещают поить наших гостей теплым пивом, — он скорчил забавную гримаску. — Только не на Лючии.
— Как интересно, — старик, забрав банку у сектанта, принялся ее осматривать, ища какой-нибудь подвох. Банка выглядела совершенно обычно — от зеленого колечка на крышке до слегка смазанной даты на донышке. Именно это убедило Шора в реальности происходящего — так случилось, что старик знал, отчего штамп так выглядел: именно в его порту разбился транспорт с новой техникой для пивзавода. Штамповальная машина оказалась повреждена меньше всего, и единственным дефектом, который остался от аварии, была чуть смазанная дата. Впрочем, даже это исчезло через месяц, когда подвезли запчасти.
— Лючия хранит массу интересного, — отозвался жрец, доставая из-под мантии еще одну банку. — И все это для того, чтоб вы могли себя чувствовать хорошо. А вы себя чувствуете плохо, и это меня угнетает. Я могу помочь вам?
В ремонтном ангаре оказалось невообразимо холодно. Высокий складчатый потолок зарос гирляндами сосулек, пол едва проглядывал сквозь наслоения матового льда, а широкие ворота в конце зала прикрывал могучий сугроб.
— Надо, — зубы гнома выдали барабанную дробь, — надо было одежду искать! А не б-б-бата…
— Так что ж ты не попросил, а? — хмыкнул некромант, ежась на ледяном сквозняке. Коридор уже полностью затянуло морозным туманом, и гном, взвыв, отскочил подальше от люка.
— Я туда не полезу, — Гарин скорчился на полу, который уже начала покрывать изморозь. — Что хочешь делай.
— Что хочешь, говоришь? — хмыкнул чародей. Гном сглотнул. — Ладно, не дергайся. Как выглядят эти твои… батареи?
— Без понятия, — Гарин начал медленно отходить подальше от двери в ангар. — Если б увидел — сразу узнал бы.
Колдун с горечью подумал, что зря в свое время не прослушал курс трансфигурации. Тогда умение превращать оппонентов в жаб, сусликов и прочих тихих животных казалось ему чрезмерно распространенным, а оттого недостойным элиты. Теперь он об этом жалел — идея превратить Гарина в полярную лису, а потом обшарить с ней промороженный насквозь отсек казалась ему невероятно соблазнительной.