Звёздная пара. Путь через вечность
Шрифт:
Но судьба распорядилась Иркиной жизнью иначе. Впрочем, судьба ли?
19 Димка и Светка. Узорный тоннель
Подробности их судьбоносной встречи Светка хорошо помнила. Разве забудешь такое. Удивительная история знакомства сохранялась в сердце. Рука судьбы вмешалась в приключения девчонки, ставшие неслабым испытанием. Проверка на силу духа, не иначе…
Девушка вздохнула и посмотрела на мужа:
– Ты прав, солнце. Ну что, идём дальше?
Они
Ребята зачарованно смотрели по сторонам – такая необычная красота не могла оставить равнодушным. Узор же вился всё дальше и дальше, создавая в сознании пары ощущение прикосновения к чему-то древнему, и как бы включая в голове ещё и музыкальное сопровождение перелива узоров…
«Дим… Ты тоже чувствуешь это?!», – на всякий случай внутренне спросила Светка. Хотя могла бы и не спрашивать, она ясно видела, что и муж полностью погрузился в музыку узора.
«Да, – так же мысленно ответил тот, – конечно, чувствую. Мне кажется, это специальная сонастройка, как бы пропуск в новое для нас пространство, потому что мы пришли из внешнего мира, где поле клочковатое, не очень чистое, пусть даже на природе ситуация и получше, чем в городе, но наше сознание ведь всё равно несёт в себе и помехи, и эмоциональную грязь окружающего мира. Да ещё теперь слишком там много цифры, программ – словом, чужеродных наполнений и вкраплений. Помнишь, кстати, истории из книг Эрнста Мулдашева, как многие экспедиции, и он сам в том числе, пытались зайти внутрь Кайласа в поисках заветной Шамбалы, а неведомая сила не давала им это сделать? Думаю, во-первых, там стояла пси-защита, наверное, тот самый Периметр, а во-вторых, участники экспедиций явно не были светочами сознания и просто не прошли проверку на чистоту…».
«Помню, конечно, – ответила Светка. – Думаю, ты прав. Я и сама ощущаю, что внутреннее состояние меняется, и скорее всего это происходит именно оттого, что мы с тобой любуемся этим узором – он извне как бы проникает внутрь, и вот уже становится тёплым и знакомым, в душе будто играет тихая музыка, звучат тонкие струны…».
«Точно, – Димка подхватил мысль жены, – а я-то думаю, что мне эта музыка напоминает… Да это же гусли! Музыка души! Только звучит она сама по себе и где-то глубоко внутри…».
Ребята обожали слушать старинный инструмент, который ныне умельцы-виртуозы восстановили из забытья.
Гусли долгое время были под запретом. Звуки гуслей способны пробуждать генетическую память. Тембр их струн приводит в резонанс струны души. Древние трёхструнные крыловидные гусли – предельно приближенный к идеальному божественный музыкальный инструмент.
20 Рассказы Арины. История рождения
«Ну здравствуй, это я…» – их кодовая фраза, приветствие по телефону или при встрече. Строчка из культовой песни Владимира Высоцкого «Ноль семь» была святыней, паролем доступа в другие миры. В волшебные миры авторской и бардовской песни.
Ленка и Алик. Счастливые и весёлые, всегда вместе мчались навстречу очередным приключениям на поездах и электричках. Ломали лыжи (но не ноги) в горах Восточного Саяна и Хамар-Дабана.
Дуэтом пели под гитару до хрипоты на послепоходных сборищах, что романтично назывались «клюквами» – очевидно, от слова «клюкнуть». Разноголосье товарищей нестройно поддерживало.
Они были идеальной парой – от музыкального слуха, казалось, одного на двоих – до учёбы и увлечений. Заканчивали матфак универа в один год. Умник Алик – даже с красным дипломом.
Были обожаемы друзьями. Без них не обходилась ни одна весёлая студенческая вечеринка или городской слёт самодеятельной песни.
И даже внешне походили друг на дружку. Потому и получили сценическое прозвище – Близнецы.
Но однажды «весной вдохновенной» Ленка неожиданно сильно заболела. А они как раз собирались на Кавказ, на Баксанский фестиваль самодеятельной песни. Алик ехать отказывался, хотел остаться с ней, но всегда решительная Ленка настояла:
– Нечего тут возле меня вздыхать, я не при смерти, скоро поправлюсь. И уговорила ведь – Алик уехал один.
Ленкина болезнь давно прошла, но с каждым днём ведомые невидимым полководцем полки хандры наступали: Алик не возвращался. Она не находила себе места. Сердцем чувствовала: что-то стряслось. Но гнала подальше тяжёлые мысли. Ведь если б в горах грянула беда, контрольно-спасательная служба давно бы уже сообщила…
Так прошли три недели тишины. Зелёное тополиное цунами весны накрыло город. Воробьи орали, как оглашённые. Казалось, весь мир ожил в теплых лучах солнца и родился заново – другим.
Ленкино сердце будто остыло. Она целыми днями молчала. Подолгу равнодушным изваянием стояла у окна. Перестала выходить из дома. Мать с отцом тревожно переглядывались, но не беспокоили её. Общались лишь на бытовые житейские темы.
И вот в тихом, застывшем в напряжённом ожидании доме неожиданной трелью зашёлся звонок.
Ленка очнулась, встрепенулась и побежала открывать. Это оказался Женька – друг Алика. Не поднимая головы, молча протянул ей сложенный листок бумаги. Ленка развернула записку. И рухнула как подкошенная прямо на пороге. Записка выпала из рук. Подвативший Лену отец прочёл страшные слова: «Я не вернусь».
Алик действительно не вернулся. Может, потому что стыдно. А может, просто решил улучшить жизнь где-то в другом месте.
Ленке это было уже фиолетово. Она целыми днями лежала на кровати, молча уставившись в потолок. Иногда вставала, брала гитару в руки. И тогда родители слышали яростные аккорды из её комнаты: