Звездная преисподняя

Хольбайн Вольфганг

Скаддер нагнал ее. Обхватив его за пояс рукой, Черити глубоко вздохнула и повернулась к кораблю. Они стояли недалеко от обломков «Хоум Рана», и, несмотря на темноту, хорошо были видны страшные пробоины в обшивке. Рядом валялись несколько блокирующих устройств с прикрепленными ракетными установками и внешними контейнерами. Большая часть огнеупорной защиты двигателя отсутствовала, она просто отвалилась где-то на поверхности Луны.

– Консервная банка получила пару вмятин, – пошутила Черити, но в голосе ее послышались боль и слезы.

– Мы остались

в живых, и это просто чудо, – продолжил Скаддер с несвойственной ему серьезностью.

Фигура, одетая в красный костюм, спустилась по длинной, в двух местах согнутой трубе и махнула им.

– Капитан? – раздался в наушниках голос Хендерсона.

– Да, мы здесь, – откликнулась Черити. – Есть ли какие-нибудь признаки жизни?

– Нет. Все спокойно.

– Никаких гостей, – повторила Черити без особого облегчения. – Тогда идите внутрь и помогите остальным. Попробуйте найти оружие и снаряжение, прежде всего тот компьютер, кубик и проклятую бомбу, если от них хоть что-нибудь осталось.

– Хорошо, – отозвался Хендерсон и направился к дыре в обшивке. – Я нашел транспортные сани. Они выглядят неважно, но еще работают.

Черити смотрела ему вслед, пока красный силуэт не скрылся в темноте.

– Пройдем немного, – обратилась она к Скаддеру. – Где транспортер?

Скаддер указал рукой на северо-запад.

– Вон там. Хендерсону пришлось влезть на корабль, чтобы удостовериться в этом.

– Я ничего не вижу. Хотя это не удивительно на таком расстоянии.

Скаддер бросил на нее скептический взгляд.

– Мы же на Луне, – пояснила Черити. – При такой неровной поверхности нельзя видеть далеко.

Она подняла руку и постучала пальцем по переключателю переговорного устройства. Скаддер ошеломленно уставился на нее, но быстро все понял. Черити отключила переговорное устройство, индеец без промедления сделал то же. Девушка осторожно нагнулась к нему, пока не стукнулась защитным стеклом о его шлем.

– Ты слышишь меня?

– Очень хорошо, – невнятно раздалось в ответ, это свидетельствовало как раз об обратном.

– Передача звука, – объяснила Черити быстро. – Это пластиковое стекло слишком глушит его, но зато его невозможно разбить. В жизни нет ничего случайного. – Она ухмыльнулась. – Я не очень-то доверяю наблюдательности Хендерсона, но сейчас мы пока в безопасности. Если бы мороны имели планеры, они бы давно уже напали на нас.

– Все в порядке? – спросил он взволнованно.

– Нет, – призналась Черити спустя некоторое время. – Я чувствую себя, как выжатый лимон, если начистоту. – Она решила сменить тему. – Тебе не показалась странной Мария Дюбуа?

– Она холодная, как акула, – ответил Скаддер. – И такая же прилежная.

– Она не показалась тебе знакомой?

– Знакомой? – Скаддер невольно улыбнулся. – Я знаю ее столько же, сколько и ты.

– Точно, – бросила Черити. – Два месяца назад, в Кёльне, вспомни.

– Два месяца назад? – повторил Скаддер. – Чушь!

– С нами был Харрис, ты… и Стоун.

– Стоун?

– И пара джередов, которых нам, к сожалению, не представили. –

Ее голос стал ледяным, но это не имело отношения к сотрясению мозга. – Мария Дюбуа не принимала особого участия в нашей беседе. Собственно говоря, она неподвижно лежала на столе, а наши союзники запустили свои клешни в ее мозг. Ну, припоминаешь?

– Ты думаешь, там на столе лежала именно Дюбуа?

– Абсолютно уверена. – На лице Черити появилась мрачная улыбка. – Это ужасно, насколько различные чувства могут исказить человеческое лицо.

Тогда, на столе, это лицо выражало смесь боли и ужаса, панический страх ребенка, переживающего страшное событие. Сегодня же это – холодная маска, и проявления чувств видны лишь сквозь щелку для глаз.

– Мы уже три недели каждый день имели с ней дело, – с сомнением возразил индеец.

– Это та женщина. – Черити схватила Скаддера за плечи. – Во время битвы на орбите она ненадолго сбросила маску. Недостаточное освещение и это выражение ужаса помогли мне узнать ее.

Девушка услышала, как ее собственный голос звенит в ушах, и замолкла.

– Извини, – с трудом произнесла она спустя некоторое время. – В последнее время, когда я смотрю на Дюбуа, у меня возникает странное чувство.

– А на Харриса?

– Это не одно и то же. Харрису я не доверяю. Господи, каждый из нас – осколок другого времени, а эта война все перемешала. И у каждого из нас есть шрамы, внутри и снаружи. Их нет лишь у Харриса, он прячет свою зарплату в чулок, играет в шахматы, программирует свой кубик и выдает глупые шутки. И соглашается со всем, что мы говорим. Это не мужчина, а карикатура.

– Это несправедливо, – возразил Скаддер.

– Потому что карикатура не может выиграть у тебя в шахматы? – резко повернувшись, спросила она.

Скаддер отшатнулся от нее. Черити привстала на цыпочки и положила руку на его шлем, стараясь пригнуть его голову. Их стекла снова стукнулись.

– Эй, мне очень жаль, – сказала девушка некоторое время спустя.

В его глазах она не увидела прощения.

– Знаешь, меня это все уже достало.

– Нет, не знаю, – упрямо произнес Скаддер.

– Так. – Черити использовала всю свою силу воли, пытаясь подавить гнев, поднимающийся в ней волной. – Смерть Бендера – моя вина. Я приказала ему остаться на мостике. Если бы он ушел с нами, то остался бы жив.

– Если бы он ушел с нами, то мы все погибли бы, – мягко возразил Скаддер.

– Ты говоришь, как один из моих внутренних голосов, – медленно продолжила Черити. – Последняя корректировка курса являлась необходимостью, так говорит один голос. Другой считает, что Бендер должен был поторопиться. Они хором скандируют оправдания. Знаешь, со всеми этими голосами у меня нет проблем. – Она провела пальцем по стеклу перед его лицом. Всякий раз, когда она хотела быть к нему ближе, они оказывались в бронированных защитных костюмах, в шлемах с прозрачными «забралами». – А вот другие голоса доставляют мне трудности. Они говорят о Даниэле Рейли, Кортесе, о Гартмане, Нэте, о Жане и…