Звездная пыль
Шрифт:
Останутся пустые наземные сооружения. Останутся орбитальные форты, чьим командам останется только надеяться на удачу.
Если (когда) враг явится сюда, им предстоит только принять бой… И да будет Великая Мать милостива к ним после смерти!
Корабли стремительно покидали орбиту Амазонии. Впереди шла «Ипполита Великая». За ней тройным ордером линейные крейсера – корабли первой линии: «Буря», «Цунами», «Вьюга», «Метель», «Бора», «Трамонтана»…
Усиленная
Они шли в точку соединения, лежащую между созвездиями Гидры и Цапли, куда уже вылетели все четыре амазонийских флота. Вернее, три плюс остатки Западного.
В кают-компании флагмана императрица выслушивала доклад начальника штаба – Ровены Макферсон. Слушала она молча, время от времени только кивком головы отмечая какой-либо из абзацев доклада или реплику, вставляемую командирами кораблей.
На ней был ее обычный штатский костюм, и лишь гербовый медальон выдавал в ней правительницу империи. И это, как ни странно, сразу давало понять, кто среди этих обмундиренных дам – главный. А заодно и успокаивало им нервы.
Ибо подсознание их фиксировало: императрица не в форме, а значит, дела еще не так плохи.
Впрочем, не в форме она была лишь в прямом смысле слова.
Не осталось ни следа от той полупьяной истерички, какую имела сомнительное удовольствие созерцать Анна Снежнецкая ровно восемнадцать часов назад.
Несколько капель диметилкабризонилионазинола в смеси с настойкой из корня куркурана новоригельского пустырного выгнали все следы злоупотребления спиртным. Глаза блестели от экстракта пантов корийского оленя: последние сутки отняли массу сил, и требовалось их чем-то поддержать.
После того как Макферсон закончила говорить, императрица долго молчала.
– И что дальше? – спросила она наконец. – Вы ждете, чтобы я всё это утвердила, да?
– Так точно, – закивали штабисты.
– Вы помните, кто я такая? – спросила, не скрывая иронии, Ипполита.
– Вы – наша государыня, верховный главнокомандующий… – смешавшись, пробормотала вице-адмирал.
– Мое последнее звание на флоте – лейтенант-командор, – сухо поправила императрица. – Всего-навсего лейтенант-командор. И это не вы должны у меня просить совета, а я у вас! Всё, идите.
Оставшись одна, она опустилась на колени, сложив руки на груди в молитвенном жесте.
Она не была истово верующей. Официальная религия Амазонии с культом Великой Матери воспринималась ею больше как формальность. Но теперь она молилась. Молилась даже не Богине, которую так часто поминала, а Богу. Творцу, Высшему разуму, Спасителю – кто бы он ни был. Молила помочь ее народу. Молилась истово, как не молилась никогда.
«Прошу, помоги нам, я знаю – ты добрый! Спаси же моих подданных! Помоги победить тех, кто служит
Ничего, кроме как молиться, ей уже не оставалось: она сделала всё, что могла.
Теперь надежда была только на флот, да еще на Высшую Силу.
…В рубке «Бури» горел неяркий зеленоватый свет боевых ламп – специально подобранный, чтобы не болели глаза во время долгих напряженных вахт военного времени.
Герцогиня Ирина Снежнецкая, бывший статс-секретарь императрицы, а ныне – старший офицер связи Ставки Главнокомандующего, в очередной раз проигрывала ситуацию.
Пока ничего слишком уж страшного вроде бы не просматривалось.
Высокое собрание, вдоволь пошарившее в белье августейшей семьи и отметившее свою встречу дракой – герцогиня Ирина невольно потрогала заклеенную биопластырем бровь, рассеченную брошенным в нее кем-то антикварным канделябром, которую только чудом не увидела вся империя, – разлетелось кто куда. Одни – на военные корабли и базы, которыми они командовали, другие – на вверенные им планеты, дабы готовить их к неизбежной (и, скорее всего, долгой и трудной) войне.
Оппозиция полностью деморализована разоблачением постельных проделок их вождя.
История с беглой принцессой, будем надеяться, вскоре разрешится, девочка одумается и вернется домой. Главное сейчас – Лига.
Подперев голову руками, герцогиня напряженно обдумывала обстановку.
Противник им попался, что и говорить, необычный, другого такого и не найти.
Человечество, еще в незапамятные времена расселившись по Вселенной (такие незапамятные, что даже его прародина была неведома с точностью), реализовало на других планетах, кажется, все возможные варианты устройства своей жизни.
Сотни и тысячи типов государственного строя, социально-экономических идей, религиозных конфессий, течений и просто завихрений, самые замысловатые формы общественных структур, самые абсурдные законы – всё это можно было найти среди звезд.
Только краткий каталог государств Ойкумены насчитывал шесть тысяч томов, а кроме того, каждый год находилось по два-три новых государства, основанных теми, кто улетел от родных пределов в забытой древности.
Но Темная Лига даже в этом калейдоскопе ухитрилась выделиться, как клякса на белой бумаге.
О Темной Лиге было известно не очень много. Лет триста с лишним назад какой-то Генрих Бооллт, внезапно вынырнувший словно ниоткуда (было известно по меньшей мере шесть его только официальных биографий), бросил клич по обитаемым мирам. Дескать, пусть все, кто недоволен жизнью, чьи убеждения и склонности противоречат «застойным ценностям» (так и было сказано) старых государств, – одним словом, все те, кому тесно в одряхлевшем мире, присоединяются к нему и создают новый мир – свой собственный, под себя и свои вкусы.