Звездная пыль
Шрифт:
Холодные серые глаза Райкера повернулись к ней.
– И в чем же проблема? Ты управляешь «Большим Вождем». Вытолкни снова все эти песни и фильмы на рынок.
– Никогда! Я говорила тебе, как я к этому отношусь.
Он опустил расческу.
– Разве нам не приятно тратить деньги, которые этот ублюдок заработал таким тяжелым трудом?
Валентина покачала рыжей головой.
– Ты кое-что забываешь. Если я это сделаю, то его сукина дочь тоже будет получать деньги. – Она прищурила глаза. – Да я лучше навсегда заморожу это состояние, чем увижу, что ей
Райкер, улыбаясь, вспомнил всхлипывающую, убитую горем молодую девушку в жарком номере мексиканского отеля.
– Я уже заставил ее заплатить, – пробормотал он.
Протянув руку, Райкер взял с кухонного шкафа пузырек с белым порошком.
– Что ты сказал? – спросила Валентина.
В это время он втянул немного волшебного порошка левой ноздрей.
– Ничего. Я ничего не говорил, – ответил Райкер, проделывая то же самое другой своей ноздрей.
– Что я получу за то, что купила тебе это, Райкер? – Валентина прикоснулась к его новым часам.
– Я тебя оттрахаю.
– О да, дорогой!
В самом сердце Техаса наступил праздник – стопятидесятилетие штата. Он был ознаменован фестивалями и родео, парадами и конкурсами скрипачей, а также пикниками, концертами, речами, танцами и награждениями…
По всему огромному штату чествовали лучших, выдающихся людей Техаса. Одному из самых знаменитых и любимых сыновей Далласа в этот день исполнилось бы пятьдесят лет.
Лаура прибыла на церемонию чествования отца. Она стояла под безоблачным техасским небом в день Святого Джасинто с только что врученной ей серебряной пластинкой, выполненной в форме штата Техас. Пластинка была украшена золотой звездой с алмазами на месте Далласа и надписью:
СИЯЮЩАЯ ЗВЕЗДА ТЕХАСА СИ СИ МАККАРТИ.
– Я принимаю эту награду вместо моего отца. Она подарена ему людьми, которых он любил больше всего на свете, – его земляками. – Лаура улыбнулась и высоко подняла сверкающую серебряную пластинку, чтобы огромная толпа могла увидеть ее. – Спасибо вам. Отец был бы очень доволен.
Она спустилась с помоста, украшенного флагами, и лицом к лицу столкнулась с матерью, ожидавшей ее на нижней ступеньке. Слезы застыли в ее прекрасных зеленых глазах.
– Лаура, ты уделишь мне хотя бы минуту? Это все, о чем я прошу.
Дочь Си Си передала пластинку Бадди.
– Да, мама, конечно. А где Донни?
– Он на ранчо. Я… я хотела бы, если можно… Я надеялась, что ты могла бы…
– Пойдем. – Лаура взяла мать за руку и повела ее через толпу.
Бадди и Хэл Элкотт поспешили за ними.
Вскоре Каролина сидела в «Мюзикленде» и потягивала охлажденный чай. В этом доме были высокие потолки, и здесь она когда-то жила.
– Я знаю, ты никогда не простишь мне эту книгу. Но позволь мне хотя бы объяснить, почему я это сделала.
– Хорошо, – сказала Лаура.
Каролина слегка вздохнула, собираясь с мыслями.
– Лаура, с самого рождения я никогда не знала, что такое оставаться без денег.
Каролина подняла голову и посмотрела на дочь.
– Представляешь, что значит самой делать себе прическу, маникюр? Стелить себе постель?
– Мама, я…
– Думаю, что нет. Я любила и люблю Донни, но у нас было такое трудное время… А потом вдруг мне позвонили из издательства «Даблдэй» и предложили за книгу аванс в полмиллиона.
– Я понимаю, – сказала Лаура.
– Я думала, что напишу милую небольшую книжку о триумфальном восхождении твоего отца к славе, но… они требовали рассказать побольше о его личной жизни, и тогда… О Лаура, я рассказала о событиях, о фактах, о которых… я ничего не знаю… А в напечатанном виде все это выглядело еще хуже, чем в рукописи. – Каролина тихо заплакала, достала из сумочки бумажную салфетку и приложила ее к глазам. – Я сказала много такого, чего…
– Ты сказала, что он использовал женщин.
– Я понимаю и…
– Мама, скорее женщины использовали его.
Каролина кивнула:
– Да, я знаю и понимаю это. Наверное, и я тоже.
– Почему же ты вышла замуж за папу, если не любила его?
Каролина слабо улыбнулась:
– Ты хоть представляешь себе, насколько глупой и впечатлительной может быть восемнадцатилетняя девушка? Когда я впервые встретила твоего отца, я была…
Лаура внимательно слушала. Каролина рассказывала, как легко и безрассудно увлеклась красивым и популярным Си Си. Она просто не могла устоять перед ним – сделала бы все, что угодно, и пошла бы за ним куда угодно.
Эти слова окончательно растопили лед в сердце Лауры. Она хорошо помнила, как неотразимый Райкер Ролей без всяких усилий проделал то же самое и с ней.
Имеет ли она право осуждать Каролину за это? Разве Каролина виновата, что оказалась замужем, не успев перевести дыхание?
Лаура сидела рядом с матерью на диване «чиппендейл» и обнимала ее тонкими руками.
– Не плачь, мама, все хорошо. Все замечательно. Не плачь больше.
– О Лаура… – рыдала Каролина. – Я виновата. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?
– Конечно, смогу. Я люблю тебя, мама, и прощаю тебя.
Через час Каролина Уиллер с просветленной душой спускалась по мраморным ступеням «Мюзикленда». Дочь стояла на пороге и махала ей рукой на прощание. Она обещала матери в скором времени заглянуть на ранчо и напомнила, что Каролина может забрать в Сиело-Виста любой предмет из антиквариата в «Мюзикленде».
Когда светловолосая голова Каролины исчезла в «шевроле» трехлетней давности, Лаура вдруг осознала, как сильно скучает по своей прекрасной маме.