Звездная сказка
Шрифт:
– Эй, - осторожно отступаю в сторону ванны, - вы чего?
Май резким движением закатывает рукава широкой рубашки.
– Слышал? Она еще и спрашивает!
– Дон...
– обращаюсь я к другу за поддержкой.
– Ну, уж нет! Меня в это дело не впутывай!
– качает головой приятель, а потом его взгляд случайно поднимается к потолку.
– Окс! Ты еще и потолок изуродовала!
Май медленно запрокидывает голову назад и обводит пристальным взглядом мое творение, но, судя по сжатым кулаком, восхищаться моим талантом подруга явно ненамерена.
Почуяв
– Окс!
– сипло кричит Май, а следом слышится звук удара кулака в перегородку.
– Ну, чего ты так нервничаешь?
– искренне недоумеваю я, на всякий случай все же отходя подальше.
– Я просто навела порядок!
– Порядок?!
– вопит подруга.
– Ты заменила мою мебель, перекрасила стены в буйно-розовый цвет. Но хуже всего то, что у меня на потолке разноцветные следы твоих ног!
Май с силой бьет кулаком по перегородке.
– Май! Ты только глянь, какой апгрейд на кухне!
Подруга издает леденящий душу стон и витиевато ругается.
– Я убью тебя!
Прижавшись спиной к стене, я соскальзываю вниз и устраиваюсь поудобнее на махровом коврике.
Вот так всегда! Все великие художники, музыканты и поэты так и остались непризнанными при жизни. Никогда бы не подумала, что встану в один ряд с Ван Гогом, Моцартом, Шекспиром...
– Окс, зараза!
– кричит Дон, и на этот раз яростная атака кулаком едва не сносит перегородку.
– Я просил воспользоваться доставкой, а не опустошать половину моего счета!
– Я все верну! Честно верну!
Судорожно сглотнув, я в панике оглядела пустое помещение, более пристально изучила крошечное окошечко вентиляции и с печалью глянула в сторону ходящей ходуном двери.
Меня прикончат! Биллион процентов прикончат!
Глава 5. Созвездие Кассиопея
– Ну, вот мы и на месте, Окс!
– тихо сообщает мужчина, помогая мне выйти из летмаша.
Выпрямившись, я замираю рядом с взятой напрокат машиной и вдыхаю запах вечера. Прошло почти три недели со дня инсценировки моей смерти. Три недели безуспешных поисков, три недели моей тоски и безделья, и вот, наконец, сегодня детектив Снай позволил мне 'воскреснуть'.
Ну, как позволил... Просто у мужчины кончилось терпение выслушивать мое нытье, и он элементарно сдался.
Утром была официальная пресс-конференция, в обед я поехала на небольшой мемориал, воздвигнутый в мою честь, и самолично удалила лазером дату смерти, и вот теперь я стою на пороге запасного входа в 'Большой пес', где сегодня будет убойная вечеринка в честь моего воскрешения.
– Волнуешься?
– улыбается стоящий рядом мужчина, беря мою руку в свои.
Огрубевшие мозоли на его ладонях привычно царапают мою кожу и заставляю невольно улыбнуться. У Бака были точно такие же.
– Есть немного, - честно признаюсь я и обнимаю Эридана за мощную
– Но ты ведь со мной...
И это правда. Новый чемпион боев без правил каким-то неведомым образом прижал детектива Сная вместе с Доном, и полицейским пришлось сознаться, что я жива, здорова и грущу на квартире Май.
Спустя всего лишь час после этого известия Эридан уже стоял на пороге логова и командовал. Меня перевезли на другую квартиру (чему, конечно же, безумно обрадовалась Май), обеспечили многоуровневой охраной (отчего облегченно выдохнули разом все полицейские департамента Цереры и поверенные подруги) и обеспечили приятную компанию. Я была рада Эридану, его заботе обо мне, его присутствию рядом все эти три недели и все чаще вспоминала слова Бака.
Улыбнувшись Эридану, я встаю на носочки и легонько целую его в губы.
– Готов отрываться?
Мужчина крепко прижимает меня к себе и возвращает поцелуй.
– А может, ну эту суматоху, и поедем домой?
Я громко фыркаю и решительно отстраняюсь.
– Ну, уж нет! Это вечеринка по поводу моего воскрешения, я обязана тут быть!
Эридан грустно вздыхает, притягивает меня к себе и решительно целует. Я закрываю глаза и старательно прислушиваюсь к собственным ощущениям. Первый наш поцелуй случился пару дней назад, но почему-то каждый раз, когда мы целовались, я продолжала ощущать некоторую неловкость.
Эридан это понимал, но, к его чести, не говорил ни слова, позволяя мне привыкать к нему.
Вот и сейчас, когда я первой оборвала поцелуй, отстранилась и виновато опустила глаза вниз, он только крепче прижал меня к своей груди.
– Мы никуда не торопимся, - тихонько шепнул он мне на ухо.
– У нас вся жизнь впереди...
– Он отстраняется, берет меня под руку и кивает в сторону запасного входа.
– А теперь идем и напомним всем собравшимся, кто самая красивая женщина на Церере.
Радостно рассмеявшись, я прижимаюсь к теплому боку мужчины и захожу в клуб.
– Рок-си! Рок-си!
– начинает скандировать уже слегка подвыпившая публика, приметив меня с Эриданом.
Я широко улыбаюсь, купаясь в лучах славы, ловя на себе взгляды обожателей. Как это приятно - кому-то не все равно на твою жизнь.
На мои глаза набегают слезы радости, а фанаты все не унимаются.
– Рок-си! Рок-си! Рок-си!
Мой взгляд скользит по многочисленным лицам, не задерживаясь ни на ком. Затем я по привычке смотрю в сторону барной стойки, улыбаюсь Большому Би и замечаю знакомое лицо.
Крохотная ямочка на волевом подбородке, глубокая складка на переносице и сосредоточенный взгляд. В первую секунду мне кажется, что я просто обозналась. Ну, как капитан Тиван мог оказаться в 'Большом псе'? Да к тому же в обычных темно-синих штанах и темно-красной рубашке в темную клетку с закатанными рукавами.
Но вот на сосредоточенном лице мужчины появляется знакомая не то улыбка, не то усмешка, и все сомнения отпадают.
Тайрус демонстративно салютует мне наполовину пустым стаканом, одним глотком выпивает все до дна и отворачивается.